Секрет синей папки - Вильмонт Екатерина Николаевна. Страница 10
– Что же теперь делать? – растерялась я.
– Пошли, поищем, где-то кто-то должен же здесь быть, какой-нибудь сторож… – предположила Вирве.
– Не обязательно, здесь все на сигнализации, – заметила Мотька.
– Что же нам теперь, до утра здесь сидеть? – в ужасе спросила Вирве.
– Скажи спасибо, что твоя мать и тетя Тата в Тарту, а то бы они с ума сошли…
– Верно.
Для очистки совести мы облазили все три этажа универмага. Напрасно. Нигде никого не было. Даже уборщиц. Наверное, они придут утром.
– Эх, жалко, что мы не в продуктовом отделе застряли, было бы хоть чем перекусить и жажду утолить, – мечтательно вздохнула Матильда.
От ее слов сразу захотелось пить и есть.
– Зато туалет к нашим услугам. И то хорошо, – утешила нас Вирве. – Слушайте, а может, позвонить отсюда в полицию?
– Зачем? – перепугались мы с Мотькой.
– Ну, скажем, так и так, случайно застряли в универмаге…
– Так они нам и поверили. Наверняка черт знает в чем нас заподозрят! – закричала Матильда. – Нет уж, лучше дождемся утра.
В этот момент свет в универмаге, и без того притушенный, полностью погас. Светились только витрины.
– Весело! Нечего сказать! Да, кстати, Вирве, а что они там говорили? – вспомнила я. – Ты почему так побледнела?
– Если честно, я мало что поняла. Они говорили о каких-то своих делах, а потом вдруг этот, Хейно, спросил, не слышно ли чего о папке, не нашлась ли она в Челябинске. А тот, второй, ответил, что нет, но Тамара ведет себя не подозрительно, нормально, отдыхает, купается, никуда не рвется. Есть, конечно, предположение, что она ее в Москве оставила, но точно никто ничего не знает. Кто-то там, я не разобрала имени, настаивает, чтобы ее убрали, а какой-то Максим говорит, что нельзя ее убирать, западные партнеры могут насторожиться.
– Максим! Макс! – воскликнула я.
– Да, дела! – протянула Мотька. – А с виду такой приличный…
– Но в конце концов Максим не такое уж редкое имя, – вставила Вирве.
– Конечно, – обрадовалась Мотька. – Даже у нас в классе их два – Макс Гольдберг и Макс Федорчук.
– Так-то оно так, но все-таки… Почему-то мне он кажется подозрительным… – призналась я.
– А как же презумпция невиновности? – напомнила Мотька. – Помнишь, как все улики были против Гриши, а он вовсе не виноват был?
– Ладно, будем считать, что он ни при чем, но все-таки, если успеем, надо кое-что о нем разузнать!
– А как? – спросила Вирве.
– Может, нам к его сестре подкатиться? – предложила Матильда.
– С чем?
– Еще не знаю… Но можно как-нибудь ее на разговор вызвать, вдруг что-то проскользнет…
– Нам сперва еще отсюда надо выбраться! – сказала я. – И, желательно, без полиции, мы же здесь иностранки!
Замолчали.
– Ой, девочки, как страшно, – прошептала вдруг Матильда.
– Чего ты боишься? – поинтересовалась я.
– А вдруг кто-нибудь решил в универмаг бомбу подложить?
– Зачем? – спросила Вирве.
– Чтобы пугнуть кого-нибудь. И лучше взрывать в ночное время, когда народу нет!
– Да ну тебя, Мотька, вечно ты что-то выдумываешь! В универмагах как раз бомбы стараются взрывать, когда народу много! – заметила я, но все равно мне стало не по себе от Мотькиных слов. Надо что-то делать, а то так и будем сидеть и выдумывать всякие страхи. – Бомба, говоришь? Ладно, пошли все обыщем! – предложила я.
– А если найдем, тогда что? – спросила Мотька.
– Тогда и будем думать!
– Тогда поздно будет думать! Слушайте, идея! Давайте позвоним в полицию и скажем, что в универмаге бомба.
– И что? – поинтересовалась Вирве.
– Они приедут, поднимется переполох, и мы незаметно выскочим, – развивала свою идею Матильда.
– Ты сдурела? А если полиция нас поймает!
– Ну не могу, не могу я так сидеть! – жалобно проговорила Мотька. – Мне страшно!
– Вот уж тут, по-моему, нечего бояться, а если полиция явится, тогда нам и вправду туго придется, – успокаивала я подружку. Мне было странно, что Мотька так ведет себя. Раньше она в куда более трудных ситуациях держалась молодцом. Наверное, у нее нервы расстроились из-за замужества тети Саши.
– А я считаю, надо просто найти укромное местечко и заснуть. – хладнокровно заметила Вирве. – А утром, когда первые покупатели появятся, спокойно отсюда выйти.
– Да, наверное, ничего другого нам не остается, – согласилась Матильда, – только всем спать нельзя, а то, не дай бог, нас обнаружат. Придется спать по очереди. Ты спишь, а мы с Аськой дежурим, потом я посплю, вы с Аськой подежурите.
– А не лучше наоборот – мы с Аськой спим, а ты дежуришь?
– Нет, так нельзя, если одной дежурить, запросто заснешь. А вдвоем безопаснее, – объяснила Мотька.
– Наверное, ты права, – согласилась Вирве. – Ну, кто больше всех спать хочет?
Но спать никому не хотелось.
– Пить хочется, сил нет, – простонала Матильда.
– А мне есть, – отозвалась Вирве. – Ась, а тебе?
– Есть, и пить, и спать!
– Спи, кто тебе мешает! – пожала плечами Мотька. – Слушайте, девчонки, воду можно взять в туалете.
– Таллинскую воду без фильтра пить нельзя! – заявила Вирве.
– Один раз можно! – беспечно заметила Мотька. – Пошли, попьем!
Но в туалете нас ждало разочарование. Вода была выключена.
– Так, значит, нам грозит смерть от жажды! Сколько человек может просуществовать без воды?
– Много! До утра – уж точно, – успокоила я подружку. – Девчонки, идея! Пошли в подсобку. Там у них наверняка холодильник есть, и не один скорее всего, и там может быть вода!
– Гениально! – закричала Мотька.
Мы направились в подсобное помещение, надо сказать, достаточно просторное. Там и впрямь стояло два холодильника, но оба они были заперты.
– Что за черт! – возмущалась Мотька, дергая дверцу. – Неужели они холодильники запирают? От кого? Друг от друга?
– Пошли на третий этаж, может, там открыто? – предложила Вирве, облизывая сухие губы.
Но и там было то же самое. Мы спустились на первый этаж. Все напрасно.
– Да, эстонцы есть эстонцы! – смеялась Вирве.
– Ты же сама эстонка! – напомнила ей Матильда.
– На три четверти! А четвертушка у меня русская!
– Это как? – не поняла Матильда.
– Папа у меня чистокровный эстонец, а мама – наполовину эстонка, наполовину русская! Но папа по-русски плохо говорит!
– А ты здорово, совсем без акцента!
– Я росла у русской бабушки!
– Девчонки, в подсобке есть диван, давайте все же поспим немного, – сказала я.
– Ладно, так и быть, ложись! – смилостивилась Мотька. – Если уж нельзя ни поесть, ни попить, давайте хоть поспим.
– Только по очереди! – воскликнула Вирве. – Одна спит, две дежурят.
– Хорошо, я посплю два часа, а вы потом меня разбудите!
Я улеглась на диван в подсобке, а девчонки остались в торговом зале, там было светлее.
Мне показалось, что я проспала каких-нибудь десять минут и вскочила как ужаленная. Но никто меня не будил. Ни Мотьки, ни Вирве рядом не было. Я выглянула в торговый зал. Никого! Вот это номер! Куда они могли подеваться?
– Мотька! Вирве! – шепотом закричала я, почему-то громко я кричать боялась.
Ни ответа ни привета. Я глянула на часы. С тех пор как я легла, прошел только час. Не могли ведь они уйти и бросить меня тут одну? Где же они? Может, в уборной? Я побежала туда. Никого. Господи, как страшно! Глаза хоть и привыкли к темноте, но все равно… Может, все-таки крикнуть во весь голос? Нет, ничего не получается… Я попыталась взять себя в руки. Надо рассуждать логически! Куда они могли деваться, пока я спала? Если бы с ними что-то случилось, поднялся бы шум, и я бы проснулась… Видимо, они очень захотели спать и где-то уснули. Надо методично обойти весь торговый зал, и где-нибудь я на них наткнусь. Нечего сказать, хорошие дежурные! Мне бы сейчас фонарик!
И я начала прочесывать второй этаж. Я двигалась, как челнок, – туда-обратно, туда-обратно. Никого! И вдруг я увидела, что на меня смотрят кроваво-красные глаза! Я замерла от ужаса. Может, мне это примерещилось? Красные огоньки медленно приближались ко мне, вот они уже совсем близко. Это что-то живое!