Игра в невидимку - Стайн Роберт Лоуренс. Страница 13

Я быстренько спровадил ребят, напомнив им на прощание, чтобы они никому не рассказывали, что мы делали на чердаке. Зак еще раз уточнил, можно ли будет собраться в среду. Но я снова ответил, что еще не знаю. Посмотрим. Игра в невидимку — это действительно здорово. Но в то же время немножечко страшно. Я не был уверен, что мне захочется повторить этот подвиг уже в следующую среду. Я хотел выждать какое-то время и попробовать разобраться, что меня так беспокоит. Меня явно что-то тревожило.

— Ну пожалуйста!..

То ли мне показалось, то ли в голосе Зака действительно проскользнули просительные интонации. Ему не терпелось скорее стать невидимым и побить мой рекорд. Он не мог смириться с мыслью, что его в чем-то обошли.

Закрыв за ребятами дверь, я пулей бросился в столовую. Дедушка с бабушкой уже приступили к супу.

— Привет, Буля! Привет, Дедуля! — Я подошел к ним по очереди и чмокнул каждого в щеку. От Були пахло апельсинами. Ее щека была мягкой-мягкой.

Буля и Дедуля — так я называл бабушку с дедушкой, когда был маленьким. Сейчас это уже звучит немного смешно, но я все равно продолжаю их так называть. Это тоже уже традиция. Да и что мне остается делать, если даже они сами называют друг друга Булей и Дедулей!

Они очень похожи. Как брат и сестра. Наверное, так и должно быть с людьми, которые женаты уже сто лет. У них худые вытянутые лица и короткие седые волосы. И тот и другой носят очки с толстыми стеклами в тонкой посеребренной оправе. Оба худущие, точно щепки. У обоих печальные глаза и вечно грустное выражение на лицах.

Я люблю Булю с Дедулей, но в тот день мне совсем не хотелось сидеть за обеденным столом и поддерживать вежливый разговор с дедом и бабушкой. Все мои мысли были заняты волшебным зеркалом.

И я еще не успокоился после всего, что сегодня произошло.

Быть невидимым — это действительно очень круто.

Мне хотелось побыть одному и подумать об этом. Ну вы понимаете. Припомнить все до мельчайших деталей. Свои ощущения. И вообще…

Такая вот у меня привычка. Когда я нахожу для себя что-то по-настоящему интересное и увлекательное, я закрываюсь в комнате, ложусь на кровать и начинаю все это обдумывать. Анализировать.

Папа говорит, что у меня аналитический склад ума. Наверное, он прав. Я уселся за стол.

— Я думал, что ты подрастешь, а ты вроде бы стал ниже ростом, — сказал Дедуля, вытирая рот льняной салфеткой.

Это его дежурная шутка. Он всегда это говорит, когда меня видит. Я вежливо рассмеялся.

— У тебя суп, наверное, совсем остыл. — Буля неодобрительно зацокала языком. — Что может быть хуже холодного супа? Я имею в виду, какой смысл есть суп, если он не горячий?

— Все равно вкусный, — сказал я, отправив в рот первую ложку.

— Прошлым летом мы с тобой ели холодный суп, — сказал Дедуля. Он обожает спорить с Булей. Что бы она ни сказала, он обязательно возразит. — И вкусный был суп. Помнишь, клубничный? Такой суп вообще не едят горячим.

— И никакой не клубничный, — нахмурилась Буля. — И даже вообще не суп. А что-то вроде жидкого йогурта.

— Нет, это был определенно холодный суп, — не унимался Дедуля.

— Ты, как всегда, ерунду говоришь! — Буля сердито поджала губы.

Их спор грозил перерасти в настоящую перепалку.

— А это какой суп? — спросил я у мамы, чтобы отвлечь внимание Були с Дедулей от разговора об этом клубничном супе-йогурте.

— Куриная лапша, — отозвалась мама. — Ты разве не чувствуешь?

— Пару недель назад мы с Дедулей обедали в ресторане, и там нам подали суп неизвестно из чего сваренный. Мы так и не поняли, что это было? — Бабушка покачала головой. — Пришлось спросить у официанта. Мы заказывали совершенно другой суп, а нам принесли непонятно что. Что-то вроде картофельного супа-пюре с луком. Да, Дедуля?

Дедуля сначала дожевал лапшу, потом ответил:

— Нет. Это был томатный суп.

— А где твой брат? — спросил папа, глядя на пустой стул рядом со мной.

— А? — Я растерянно огляделся. Я так увлекся этим дурацким спором о супах, который затеяли бабушка с дедушкой, что совершенно забыл про Левшу.

— У него суп остывает, — сказал Дедуля.

— Придется разогревать. — Буля снова зацокала языком.

— Ну и где же он? — спросил меня папа. Я пожал плечами.

— Не знаю. Он шел за мной. — Я повернулся к двери и громко позвал: — Эй, Левша! Левша!

— Не кричи за столом, — сделала мне замечание мама. — Лучше сходи и приведи его.

— А суп еще есть? — спросил Дедуля. — Что-то я не наелся. Хочу добавки.

Я положил салфетку на стол и отодвинул стул. И туг я увидел, как тарелка Левши приподнимается над столом.

«Нет, только не это!» — взмолился я про себя.

Потому что сразу понял, что происходит.

Мой придурочный братец сделался невидимкой и теперь забавляется, пытаясь напугать всех собравшихся за столом. Я всегда говорил, что у моего брата очень своеобразное чувство юмора.

Тарелка Левши приподнялась еще выше. Я быстро перехватил ее и поставил на стол.

— Пошел отсюда! — прошептал я себе под нос, обращаясь к Левше.

— Что ты сказал? — переспросила мама, с подозрением взглянув на меня.

— Я говорю, я пошел за Левшой. — Мне пришлось соображать очень быстро. — Пошел отсюда, ты… — шепнул я невидимому Левше.

— Ну так иди быстрее, — раздраженно проговорила мама.

Я вышел из-за стола. И в эту секунду мой недоумок-братец поднял свой стакан. Естественно, со стороны это смотрелось так, как будто стакан сам по себе приподнялся над столом. Я тихо ойкнул и перехватил стакан.

Но я немного не рассчитал силы. Вырывая стакан из невидимых рук Левши, я разлил воду по всему столу.

— Что ты делаешь?! — возмутилась мама.

Я поставил стакан на место.

Подняв глаза, я увидел, что папа пристально смотрит на меня. И взгляд у него очень сердитый.

«Он знает», — подумал я, и меня вдруг пробил неприятный озноб.

Он видел шалости братца.

И знает, в чем дело.

Левша все испортил.

15

Папа сердито смотрел на меня.

У меня внутри все оборвалось. Я ждал, что он сейчас скажет: «Макс, почему твой брат заявился в столовую невидимым?» — но вместо этого он заорал:

— Хватит дурачиться, Макс! Что ты тут цирк устраиваешь? Разыщи брата и приведи его к нам.

Я с облегчением вздохнул. Папа ни о чем не догадывался. Он просто решил, что я ломаю комедию.

— Можно мне еще супа? — снова спросил Дедуля.

Папа повернулся к нему, а я поспешил убраться из-за стола и вообще из столовой.

— Ты и так съел достаточно, — насупилась Буля.

— Нет, я бы съел еще порцию.

Я прошел через гостиную, поднялся на второй этаж и остановился у лестницы, ведущей на чердак.

— Левша, — прошептал я, — надеюсь, ты шел за мной?

— Ага, — тоже шепотом отозвался Левша. Он стоял рядом со мной. Конечно, видеть его я не мог. Но голос его звучал совсем-совсем близко.

— Что еще за фокусы? — спросил я сердито. На самом деле я не был сердит. Я был просто взбешен. — Ты что, пытаешься выиграть это дурацкое состязание?

Левша рассмеялся. Мои волнения были ему до лампочки.

— Заткнись! — прошипел я. — Ты действительно идиот каких мало.

Я включил свет на чердаке и бегом бросился вверх по лестнице. Я слышал у себя за спиной шаги невидимого Левши. Хорошо еще, что ему хватило ума пойти следом за мной.

Впрочем, хихикать он не перестал.

— Я выиграл! — объявил он и пихнул меня в спину.

— Перестань, ты, дубина! — Я ворвался в комнату с зеркалом. — Неужели ты не понимаешь, что ты мог все испортить?!

— Но я выиграл! — ликующе завопил он. Лампа над зеркалом, понятное дело, горела.

Ее свет растекался по зеркальной поверхности блестящим желтым пятном.

У меня не было слов. Я всегда знал, что Левша — эгоист. Но не настолько же!