Трамвай для влюбленных - Лаврова Дарья. Страница 4

Вова Королев еще что-то рассказывал, хохотал, шутил, а я почти не слушал. Вспомнил Элькины глаза-хамелеоны. Сегодня они были уже не такие, как вчера. Цвет зеленого заросшего пруда, в котором отражается голубое осеннее небо. Когда я пришел в себя, Оли рядом уже не было — она стояла в толпе новых одноклассников и о чем-то говорила с Анной Петровной, классным руководителем. Там же стояла высокая женщина со светлыми волосами — время от времени она брала за руку Королева.

— …Анна Петровна! Ездили в июне провожать детей на Ленинградский вокзал. Вы не представляете, какими они все были счастливыми! Я никогда не видела таких счастливых детей!.. — долетело до меня.

«Чья-то мадре», — подумал я.

Элька снова появилась и пихнула в руку Вове мобильник со словами: «Поговори с ним, мне некогда». За пять минут, что телефон был в его руках, девушке позвонили три раза. Пока Вова отвечал на звонки, Эля подошла ко мне и встала рядом.

— Брат в первый класс сегодня пошел, — рассказывала она. — Запарилась его снимать. Как тебе тут? Познакомился с классом?

— Нормально, — ответил я. — У меня тоже младший брат.

— Он здесь? — улыбнулась Элька. — Могу вас сфоткать.

— Да нет. Ему четыре. Рано еще.

Казалось, Эля меня совсем не слушала.

— Вовчик, нужно первоклашку на плечо посадить, чтобы она колокольчиком позвонила! — кричала она. — У тебя лучше всего это получается. Подойди к училкам начальных классов, тебе скажут, что делать!

Королев корчил смешные рожи, кривлялся, показывая всем своим видом, как неохота ему таскаться с первоклашками и их колокольчиками.

— Блин, иди быстрее, Королев, а я тебя сфоткаю, когда ты пойдешь с девочкой. — Знаешь, сколько у меня фоток с этими девочками?!

— Будет еще одна.

— И че мне с ними делать?

— Не ной, — отзывалась Элька. — На аватарку вечером поставишь.

* * *

Первая четверть в 11-м «Б» началась с классного часа и урока физры. Толкаясь, крича, пиная друг друга и обзываясь, одноклассники неохотно строились в шеренгу, вдоль которой недовольно вышагивала Анна Петровна. Когда же все, наконец, выстроились по росту, она остановилась посередине и начала речь.

— У меня к вам серьезный разговор.

— Бить будете? — не сдержалась и пошутила Элька.

— Бить не буду, — спокойно ответила Анна. — Не забудьте сказать родителям, что в четверг родительское собрание в шесть тридцать в кабинете сто десять.

— Утром? — придурялся Костя, завязывая шнурки на новеньких кроссовках.

— Ну, если у тебя 18.30 — утро, то…

— А мы в Питер поедем? — перебил Данила, подняв зачем-то руку.

— Дай договорить мне! — строго сказала Анна. — Я очень рада вас видеть.

— Мы тоже! — встряли хором девочки. — А мы в бассейн будем ездить?

— Будем, — ответила Анна. — Сами знаете, — и начала загибать пальцы на руке. — Шлепанцы, мыло, мочалка, шапочка…

— Купальник, — громко добавила Элька.

— Купальник, — повторила Анна и посмотрела на часы. — И самое главное, что я хотела сказать. Это относится ко всем вам. Если человек с вами не согласен, это не значит, что он плохой! Разногласия решайте мирно.

— Маш, это к тебе относится! — ехидно крикнула Эля подруге Маше.

— Да? — с вызовом ответила Маша. — К тебе тоже!

— У нас осталось полчаса от урока, — сообщила Анна Петровна. — Вопросы еще есть?

— Так мы в Питер-то поедем?

— Как вести себя будете.

— А дискотека будет? — интересовались девочки. Опять же — хором.

— Еще учиться не начали, а уже дискотеку требуют… — вздохнула Анна. — В пятницу седьмой «А» устраивает. Так, а теперь мы все идем на улицу, пробегаем один круг, разминаемся и сдаем олимпийский зачет. Километр на время. За мной.

Вторым уроком стояла математика. В левом верхнем углу доски аккуратным почерком было выведено: Лебедева Ирина Львовна. Видимо, специально для новеньких.

— Что там написано? — шепотом спросил я. — Линзы сегодня забыл вставить, плохо вижу без них.

— Лебедева Ирина Леопардовна, — четко продиктовала Элька. Я послушно записал и только через пару минут понял, не знал, куда себя деть от внезапного раздирающего хохота. Одноклассники так называли математичку уже третий год, и для них эта шутка не была новой.

Тем временем Лебедева продолжала вступительную речь.

— Поблажек не будет, — грозилась она. — На что учитесь, то и получите. Чем меньше медалистов, тем лучше. Я хочу, чтобы их было как можно меньше, потому что когда их нет — я спокойно сплю во время выпускных экзаменов.

— Добрый учитель, — прошептала Элька и улыбнулась. Класс сдержанно смеялся, «добрый учитель» — тоже.

Все оставшееся от урока время Элька рассказывала мне о летней поездке в Питер. О том, как они ехали ночью в поезде и ни минуты не спали. Как на следующий день, сонные и вялые, ходили на экскурсии, еле передвигая ноги. Как строго Анна Петровна следила за тем, как бы дети не пронесли с собой алкоголь и сигареты. И так все это весело у нее выходило, что невольно вызывало улыбку. Вроде бы ничего особенного — но так приятно слушать ее, сидеть рядом.

Ближе к концу урока Элька, ее подруги Дашка и Маринка принялись перекидывать друг другу ластик. Стоило Лебедевой повернуться лицом к классу — брался тайм-аут; стоило отвернуться к доске — игра возобновлялась с новыми силами.

— Ох, Зайцева… — вздыхала математичка. — Я тебя своим пятиклашкам в пример всегда ставлю, а они мне и говорят: «Ирина Львовна, вы ее на футбольном матче в соседней школе не видели…» И выплюнь жвачку уже, в конце концов, совсем совесть потеряла!

Если бы рядом не сидела Элька, я бы точно умер от тоски. Тихим шепотом она комментировала занудных училок и сдержанно смеялась. К концу урока достала плеер и, не спрашивая, протянула мне второй наушник.

— Королев, отсядь на другой ряд! — просили учителя Вову, зная, что если он сядет рядом с Маринкой, то вести урок будет невозможно.

— Ну, почему сразу я?! — возмущенно отвечал он.

— А потому что болтаешь много.

— А можно до первого замечания? — торговался Королев. — Пожалуйста, мы будем тихо сидеть.

— Ох, и отлуплю я тебя, Королев, указкой от души!

— Погуляем после уроков? — спросила Элька.

— Погуляем, — ответил я.

— Выходи в пять.

Мне так нравится, что она ничего не усложняет. Говорит, что хочет и что думает. И не нужно пытаться угадать, что там у нее на уме, какие тараканы, да и есть ли они вообще.

* * *

Красно-рыжие кудри в высоком хвосте, короткая челка до середины лба, яркие глаза, смуглая кожа. Длинные ноги, джинсовые шорты, грубые ботинки.

Эля сидит на скамейке у моего подъезда, курит и читает какую-то книгу. Подошел ближе — увидел рисованную красную лису.

— Ты читаешь сказки? — спросил. Мой вопрос прозвучал недоверчиво. Даже, может, испуганно.

Она подняла глаза и ответила:

— В сказках много смысла.

— Например? Какой смысл у сказки про колобка?

— Очень простой. Понты — это все естественно и нормально, если в меру. В разумных пределах. Колобок не знал об этом и выпендривался перед каждым встречным, а в итоге — стал ужином лисы. Глупо пытаться быть лучше и круче, чем ты есть на самом деле, — все равно раскусят рано или поздно. А если не можешь не понтоваться, то будь бдителен и чаще смотри по сторонам, чтобы не быть внезапно скушанным более хитрым и понтовым оппонентом. Все просто.

— Круто! Где ты этого набралась?

— Много читала.

— А вот про Золушку я сам знаю, — смеялся он. — А ты?

— Конечно, — улыбнулась она. — Принц запал на Золушку не потому, что она была красоткой, а потому что с первых минут понял, что с ней нескучно. Все произошло само собой в нужное время, пока сестры считали, сколько раз он взглянул, вздохнул, чихнул… Мораль сказки в том, что глупо париться, если у тебя нет парня, это все временно. Всему свое время. И нужно много работать.