Пленники Барсова ущелья (илл. А. Лурье) 1956г. - Ананян Вахтанг Степанович. Страница 77

…Про льва говорят, что он великодушен. Бросится на намеченную жертву и если промахнется, то больше ее не преследует — «дарует жизнь». Ну какое уж тут великодушие! Ведь поймай он любое животное — немедленно разорвет и сожрет. Но если один-два прыжка ему приходится делать впустую, он, да и сородичи его — тигр и барс — попросту устают и «разочаровываются». Они ложатся на землю, жадно смотрят вслед ускользающей добыче и озлобленно бьют хвостами.

Вот и барс с течением веков привык совершать свои нападения из засады, а не бегать за добычей. Да и трудно ему: ведь у него нет таких крепких «башмаков, как у Чернухи. Барс бос, подошвы его лап мягки, ничем не защищены. Ему ли носиться по острым каменистым склонам ущелья?

А это еще одна причина того, что, живя рядом со страшным соседом, овцы остались целы.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

О том, что еще произошло в тот богатый событиями день

Вчерашний день был богат большими неприятностями, зато сегодняшний приготовил ребятам такие подарки, что все огорчения, причиненные им грабителем медведем, вскоре почти забылись.

Основной их заботой стала теперь поимка одичавших овец.

— Ну и счастье же нам привалило — шашлыки сами, своими ножками, к нам пришли! — вело потирал руки Гагик, нетерпеливо ожидая того счастливого часа, когда находящийся под его ведением «склад» вновь пополнится продуктами.

— А куда убежал Асо? Куда он понес огонь? Почему ушел один? — волновалась Шушик.

Ашот лукаво улыбнулся:

— Асо понес огонь в хлев, нашим овцам. Он теперь будет пастухом нашей фермы.

— Никакой я фермы-мермы не знаю! Поймаем и зарежем, — запротестовал Гагик.

Все с нетерпением ожидали возвращения пастушка — только он и мог придумать, как поймать овец.

Наконец он вернулся. Лицо его сияло, черные глаза искрились.

— Если звери и водятся в ущелье, то туда, к Чернухе, они не пройдут. Вон, поглядите, — показал довольный своей работой Асо на верхушку скалы.

Там вился дым разложенного им костра.

— Ну, теперь, когда твои овцы, должно быть, успокоились, не попробовать ли нам поймать их? — спросил Ашот.

Асо улыбнулся.

— Нет, — сказал он, — так не годится. Их надо сначала приучить верить тебе, не бояться человека. А для этого нужно время.

У Ашота и Гагика настроение сразу упало.

— А я-то надеялся сегодня вечером хаш [38] из рожек и ножек сварить! — сознался Гагик. — Эх, Асо, разве голодному человеку читают проповеди о терпении?

Но что поделаешь! Если это необходимо — придется потерпеть, была бы только надежда поймать овец.

— Давайте, пока попробуем козу убить, — предложил Ашот. — Во время свадеб козы становятся неосторожными.

— Все равно не подпустят, — осмелился возразить Асо. Уж кто-кто, а он не раз был свидетелем этих свадеб. — Если мы и найдем коз, — добавил он, — то разве только в глубоких пещерах, где они прячутся днем.

— Да! А если застать их в пещерах, тогда они наши, — самоуверенно заявил Ашот и поднялся.

Ребята вышли из пещеры, а за ними — Шушик и Саркис. — Они сказали, что хотят поискать ягод.

— Ашот, ты только кидай копье так, чтобы в глаз не попасть: ослепнет, — серьезным тоном сказал Гагик.

— Кто? — поднял брови Ашот.

— Да коза же! И зачем ты наверх карабкаешься? Разве не знаешь, что вниз идти легче?

Да, спускаться было гораздо легче, Ашот это знал, но он знал также и то, что коз можно найти только в расщелинах скал и пещерах, находящихся на верхних склонах.

— Ашот, я боюсь: а вдруг медведь лежит там, за камнями? — шепотом сказала Шушик.

От этого ли предупреждения или оттого, что они вспомнили, что идут по свежим следам медведя, ребята, посерьезнели, а Ашот скомандовал соблюдать осторожность.

Поднявшись на вершину скалы над Пещерой отшельника, ребята легли на высохшую землю и, неслышно передвигаясь, доползли до места, откуда хорошо были видны и нижняя часть Барсова ущелья, где находился Виноградный сад, и восточные гребни хребта, где проходила Дьявольская тропа.

Необходимо было хорошо осмотреть с вершины все вокруг и только после этого идти вперед. Кто знает — вдруг и покажется зверь! Но совершенно неожиданно они увидели отсюда не зверя, а тех животных, для которых приготовили свои копья. С противоположного кряжа доносились четкие, сухие звуки. Там сражались, сшибаясь рогами, козлы, а в стороне от них паслись козы.

Асо, у которого было очень острое зрение, в тревоге потянул Ашота за полу:

— Шапка твоя!

Козлы то отступали, то снова бешено нападали друг на друга. Третий стоял в стороне и, казалось, наблюдал за дракой. И у этого козла болталась на рогах шапка Ашота.

Ашот, улыбаясь, покачал головой. Для кого ее сшили, эту шапку, и кто ее носит!

Ребята не шевелясь наблюдали за дракой козлов, и каждый из них страстно желал, чтобы один из противников был сокрушен и пал с разбитой головой. Но природа наградила этих животных такими чугунными головами, что они прекрасно выдерживали жестокие сражения, повторявшиеся каждую осень. Как ни сильны были удары, ни один из соперников не пострадал в бою.

Правду говорил охотник Арам, что Барсово ущелье — надежное место для козлов: никто их тут не тревожит. В недоступных людям расщелинах гор, в пещерах и гротах выводят и прячут козы своих чудесных козлят.

Но даже и в этих как будто бы недосягаемых местах идет безмолвная, страшная борьба за жизнь. И более сильный проникает сюда для того, чтобы уничтожить и пожрать того, кто слабее.

Вот и сейчас, когда козлы в пылу вражды сшибались головами, опасность неслышно проскользнула в Барсово ущелье и нависла над ними. На одном из верхних карнизов горы сверкнула на солнце пестрая спина гигантской кошки, блеснули белые клыки. Выбросив вперед тяжелые, с острыми когтями лапы, барс камнем упал на козлов, забывших обо всем на свете.

Козы в панике кинулись к выходу из ущелья, за ними козел с шапкой на рогах. Один, сбитый с ног барсом, упал.

Не выдержав этого, зрелища, Шушик слабо вскрикнула и попятилась. Саркис позеленел. Он хотел закричать, но Ашот мгновенно прикрыл ему рот рукой, потянул назад и заставил спрятаться за обломком скалы.

— Сиди тут, и ни звука! — сердито зашипел он, по опыту зная, что угрозы мгновенно обуздывают слабовольных и трусливых людей.

Тяжело дыша, Ашот вернулся, отвел в сторону Шушик и присоединился к товарищам.

Прижавшись к земле, втроем они наблюдали за разыгравшейся драмой.

Свалив козла, барс вонзил в горло животного острые клыки и, урча и тревожно ударяя о землю, длинным хвостом, пожирал его.

Спрятав головы за кустом, ребята наблюдали за трапезой хищника, втайне надеясь, что, насытившись, барc оставит и им часть своей добычи.

Напрасны были предосторожности ребят. Барс давно заметил их. Не глядя, он чувствовал присутствие людей, ощущал их запах, слышал шепот. Однако барс принадлежит к тем редким зверям, которые ни во что не ставят своих соперников. Изредка хищник искоса поглядывал на куст, за которым прятались ребята.

Гагик не мог оторвать глаз от челюстей барса, а в мечтах уже жарил шашлык из печени козла. Однако он ошибся в своих расчетах. И барс, и волк, и многие другие хищники прежде всего пожирают печень и сердце своей жертвы.

Но вот наконец зверь наелся, лениво поднялся и, облизывая усы, направился к одной, из складок гор — должно быть, в какую-нибудь пещеру, где после сытной еды он мог спокойно поспать.

Пораженные страхом, ребята замерли за кустами, никто не осмеливался шелохнуться.

День опять выдался теплый. Быстро таял снег, в который раз обнажая южные склоны. Ребята лежали на разогревшейся земле и, разморенные горячими солнечными лучами, могли бы, пожалуй, задремать, но только что пережитый страх мешал им, будоражил нервы.

Да и не только страх. Пожалуй, не меньше волновала их и добыча барса, лежавшая совсем рядом. Вот тебе и счастье! Они вышли на поиски коз без какой-либо надежды найти их, и вот перед ними — огромный козел! И всего в каких-нибудь двухстах шагах от их жилья!