Чудо - Паласио Р. Дж.. Страница 34

Я ждал, что мама прибежит ко мне в комнату. Я хотел, чтобы она нашла меня в норе из мягких игрушек, и поэтому так и замер, но она не поднялась ко мне и через десять минут. Странно. Она всегда ко мне заходит, когда я сижу в своей комнате и горюю.

Я представил, как мама и Вия говорят обо мне на кухне. Наверное, Вие сейчас очень, очень, очень стыдно. А мама ее корит. И папа, когда вернется домой, тоже ее отругает.

Слегка раздвинув мягкие игрушки, я взглянул на стенные часы. Я лежу тут уже целых полчаса, а мама еще не явилась. Я прислушивался к звукам в доме. Они еще ужинают? Что вообще происходит?

Наконец дверь распахнулась. Вия. Я думал, что когда ко мне поднимутся, то смущенно отворят дверь и робко приблизятся к моей кровати. Но Вия влетела, как вихрь.

Прощай

— Ави, скорее! — выдохнула Вия. — Мама хочет с тобой поговорить.

— Извинений не дождетесь!

— Это не про тебя! — закричала она. — Не все в мире вертится вокруг тебя, Ави! Беги вниз. Дейзи плохо. Мама везет ее к ветеринару. Иди попрощайся.

Я сбросил подушку с лица. И увидел, что Вия плачет.

— Что значит «попрощайся»?

— Давай же! — Она протянула мне руку.

Я взял ее за руку, и мы спустились на кухню. Дейзи лежала на полу, вытянув лапы. Она часто и тяжело дышала, как будто целый час носилась в парке. Мама стояла на коленях и гладила ее по голове.

— Что случилось? — спросил я.

Вия опустилась на колени рядом с мамой:

— Вдруг начала скулить, ни с того ни с сего.

— Я отвезу ее к ветеринару, — сказала мама. Она тоже плакала. — Мы уже вызвали такси.

— Ветеринар ее вылечит, правда же?

Мама посмотрела на меня:

— Очень надеюсь, милый. Но, если честно, не знаю.

— Конечно, вылечит!

— Ави, в последнее время Дейзи постоянно болеет. Она у нас старая…

— Но они ей обязательно помогут. — Я ждал, чтобы Вия со мной согласилась, но она не поднимала взгляда.

У мамы тряслись губы.

— Ави, возможно, нам придется проститься с Дейзи. Мне жаль.

— Нет! — крикнул я.

— Мы не хотим, чтобы она мучилась, Ави.

Зазвонил телефон. Вия взяла трубку, сказала «Спасибо» и, смахнув слезы со щек, обернулась к нам.

— Такси уже здесь.

— Хорошо. Ави, сынок, откроешь мне дверь? — Мама бережно подняла Дейзи, словно огромного младенца.

— Мамочка, пожалуйста, нет! — Я загородил дверь.

— Сынок, мне тяжело ее держать.

— А как же папа?!

— Он встретит меня в больнице. Ави, он тоже не хочет, чтобы Дейзи страдала.

Вия отодвинула меня в сторону и открыла дверь.

— Если понадоблюсь, телефон у меня включен, — сказала мама Вие. — Можешь накрыть ее пледом?

Вия кивнула, а сама уже ревела навзрыд.

— Дети, попрощайтесь с Дейзи. — По маминому лицу текли слезы.

— Я люблю тебя, Дейзи, — сказала Вия, целуя Дейзи в нос. — Очень люблю.

— Пока, хорошая псина… — прошептал я Дейзи на ухо. — Я тебя люблю…

Мама понесла Дейзи вниз по ступенькам. Водитель такси открыл заднюю дверь, а мы стояли на пороге и смотрели, как мама садится в машину. Перед тем как закрыть за собой дверь, она обернулась и махнула нам. Я никогда не видел ее такой грустной.

— Мамочка, я тебя люблю! — крикнула Вия.

— Мамочка, я тебя люблю! — крикнул я. — Мам, прости меня, пожалуйста!

Мама послала нам воздушный поцелуй, и они тронулись. Мы глядели вслед отъезжавшей машине, а потом и Вия закрыла дверь. Мгновенье она смотрела на меня, а потом обняла, очень-очень крепко, и вместе мы выплакали, наверное, миллион слез.

Игрушки Дейзи

Через полчаса пришел Джастин. Он обнял меня и сказал: «Сочувствую, Ави». А потом мы молча сидели в гостиной. Мы с Вией зачем-то собрали по всему дому игрушки Дейзи и сложили их на кофейном столике. И теперь просто пялились на гору игрушек.

— Самая классная собака на свете, — сказала Вия.

— Да, — ответил Джастин, обнимая Вию за плечи.

— Она вот просто так взяла и стала скулить? — спросил я.

Вия кивнула:

— Через две секунды после того, как ты ушел. Мама собиралась тебя догнать, но Дейзи заскулила.

— Как?

— Ну не знаю, просто завыла.

— Так заскулила или завыла?

— Ави, ну какая разница! Стала стонать, будто у нее что-то жутко болит. И дышала часто-часто. А потом повалилась на пол. Мама подошла и попыталась ее поднять, а Дейзи было так больно, что она укусила маму.

— Что?!

— Когда мама попробовала дотронуться до ее живота, Дейзи укусила ее за руку, — пояснила Вия.

— Дейзи никогда не кусается!

— Она была сама не своя, — сказал Джастин. — Ей же было больно.

— Правильно папа говорил, — вздохнула Вия. — Не надо было до этого доводить.

— Папа знал, что она болела? — удивился я.

— Ави, за последние два месяца мама возила ее к ветеринару три раза. Дейзи постоянно рвало. Ты что, не замечал?

— Я не думал, что все так серьезно!

Вия ничего не ответила, просто притянула меня к себе. Я снова расплакался.

— Мне тоже очень грустно, Ави, — сказала она. — И прости меня. Простишь? Ты же знаешь, как сильно я тебя люблю?

Я кивнул. Наша ссора казалась теперь глупостью и пустяком.

— До крови укусила? — спросил я.

— Нет, чуть-чуть только прихватила. Вот тут. — Она показала на кончик своего большого пальца.

— Маме было больно?

— С ней все хорошо, Ави. Все в порядке.

Мама и папа вернулись домой через два часа. Как только они открыли дверь — одни, без Дейзи, — мы поняли, что ее не стало. Мы все сели в гостиной вокруг горы ее игрушек. Папа рассказал, как все было: врач сделал Дейзи рентген и взял анализ крови, а потом вернулся и сообщил, что у нее огромная опухоль в желудке. Ей уже было трудно дышать. Мама и папа не хотели, чтобы она мучилась, поэтому папа взял ее на руки, так, как обычно — ее лапы торчали в воздухе, — а мама целовала и целовала ее на прощание и шептала ей на ухо ласковые слова. Ветеринар воткнул иглу ей в лапу, и примерно через минуту она умерла на руках у папы. Умиротворенная, говорит папа. Ей уже было совсем не больно. Она как будто просто заснула. Пока папа рассказывал, у него несколько раз срывался голос, и он откашливался.

Я никогда раньше не видел, как папа плачет, но сегодня увидел. Я побрел в спальню к родителям — искал маму, чтобы она уложила меня в постель, — а там на краю кровати сидел папа и снимал носки. Он сидел спиной к двери и не заметил меня. Сначала мне показалось, что он смеется, потому что у него тряслись плечи, но потом он закрыл ладонями лицо, и я понял, что он плачет. Это был самый тихий плач на свете. Как шепот. Я собирался подойти к нему, но потом подумал, что он плакал шепотом, потому что не хотел, чтобы его услышали. Поэтому я вышел из комнаты и отправился к Вие и увидел, что рядом с ней на постели лежит мама и что-то говорит ей на ухо, а Вия тоже плачет.

Тогда я пошел к себе, залез в кровать и надел пижаму — без всяких напоминаний — и включил ночник. И выключил большой свет, и забрался под груду мягких игрушек, в которой прятался этим вечером — хотя мне казалось, что это было тысячу лет назад. Я снял слуховой аппарат и положил его на тумбочку, натянул одеяло на голову.

Я представлял, как ко мне прижимается Дейзи, а ее большой мокрый язык лижет мне лицо, как будто это ее самое любимое лицо на свете. Так я и заснул.

Небеса

Когда я проснулся, была еще ночь. Я вылез из постели и пошел в спальню к родителям.

— Мама? — прошептал я. В темноте было не видно, проснулась она или нет. — Мама?

— Что случилось, сынок? — спросила она.

— Можно мне к вам?

Мама подвинулась к папе, а я прильнул к ней. Она меня поцеловала.

— Как твоя рука? — сказал я. — Вия сказала, Дейзи тебя укусила.

— Ерунда, даже царапины не осталось.

Я расплакался.

— Мам… Прости меня за то, что я сказал.