Город без памяти (с иллюстрациями) - Булычев Кир. Страница 15

Глава 8

Встреча в лесу

Они шли по лесу. Впереди рыцарь на единороге, затем Ирия с ребятами и воины. Сзади гнали длинную вереницу пленных пигмеев.

— Боюсь, что мы с каждым шагом удаляемся от цели, — сказал Пашка.

— На непонятном языке говорить запрещено! — раздался рядом голос.

Они увидели, что за ними шагает, как всегда жуя корень, предатель Вери-Мери.

— Еще тебя не хватало! — возмутился Пашка. — Отойди, а то я с тобой расправлюсь почище единорога.

— Что такое единорог, я не знаю, — ответил с достоинством маленький предатель. — Если вы имеете в виду удар, который мне нанесла рогатая кобыла, то она за это поплатится. Каждый поплатится, кто поднял на меня руку.

Вери-Мери грозно выпучил глаза и надулся, но все равно он был так мал, что его шевелюра еле доставала до плеча Алисы.

— Вы думаете, — продолжал Вери-Мери, — что если человек мал ростом, то большие могут его топтать? Это ошибка. Все великие люди были маленького роста. И знаешь почему?

— И знать не хочу, — буркнул Пашка.

— А ты слушай. Полезно. Маленького ребенка обижают большие дети, потому что они глупые и думают, что рост — это достоинство. А потом, когда маленький человек станет взрослым, он понимает, что вместо роста небо подарило ему ум. И с помощью этого ума он доказывает всем глупым великанам, что может укоротить их, как пожелает. Только для этого нужно терпение и еще раз терпение. Ты думаешь, мне не жалко этих пигмеев, которые так и не поняли преимуществ нашего малого роста? Жалко. Но в этом мире побеждает только сильный.

— Вери-Мери, — сказала Ирия, — вы мне надоели. И я боюсь, что Пашка сейчас вас побьет.

— Нельзя, — ответил переводчик. — Я под защитой знаменитого непобедимого поклона Левого Крота.

— А он будет только рад, — сказала Ирия.

— К сожалению, вы правы, — согласился вдруг переводчик. — До встречи.

И он исчез. То ли под землю провалился, то ли нырнул в листву.

Некоторое время они шли молча. Лес близко подступал к тропе. Листва смыкалась над головой. Что-то заставило Алису поглядеть направо — из переплетения сучьев на нее глядел человек.

На мгновение его лицо мелькнуло белым пятном в массе зелени.

Она хотела сказать об этом Пашке, но, как ни вглядывалась в чащу, ничего больше не увидела.

Процессия двигалась медленно, петляя между могучих стволов. Сзади доносился шум: говор, стоны пигмеев, крики воинов. Спереди мерно покачивались черные спины рыцаря и его охраны.

Единорог оглянулся, взглянул на Алису, и ей показалось, что он улыбается. Но не может же лошадь, даже рогатая, улыбаться.

Деревья расступились, впереди была просека. Она заросла кустами и тонкими деревцами, посреди нее тянулась проселочная дорога. Воины оживились, заговорили громче, даже олени пошли быстрее.

И тут Алиса снова увидела человека, который следил за ними.

Он сидел на толстом суку, нависшем над дорогой, совсем не таился, и даже странно было, что никто не догадался поднять голову и заметить его.

Человек улыбнулся Алисе, подмигнул и помахал рукой.

Он был совсем молодым, даже юношей. Одет в кожаную куртку и штаны, у него были длинные, до плеч, огненные волосы, зеленые глаза, и лицо его почему-то знакомо. Но почему Алисе может показаться знакомым лицо лесного человека на далекой планете?

Дерево осталось позади. Алисе хотелось оглянуться, посмотреть, что будет делать юноша дальше, но она не осмелилась, чтобы не привлечь к нему внимания.

Но оказалось, что юноша сам этого хочет.

Когда через несколько минут первые воины выехали на широкую пустошь посреди леса, заросшую редкими деревьями, меж которых рос тростник и кое-где поблескивала вода, юноша сполз с дерева, вышел из кустов и спокойно побрел навстречу процессии. Он шел, опустив руки, глядя в землю, будто ему было совершенно невдомек, куда он попал и с кем встретился.

Один из воинов поднял лук, но рыцарь положил руку ему на локоть, приказал подождать.

Юноша шел, не поднимая головы, пока не натолкнулся на дерево. Он потер лоб, удивленно поглядел на ствол, как лунатик, который гуляет во сне по крышам, затем побрел дальше, забрел в низину, не замечая, что идет по колено в воде, чуть не упал, поскользнувшись, выпрямился, остановился, оглядываясь, будто стараясь проснуться и понять, что происходит. Он стоял совсем близко от черного рыцаря, и тот окликнул его:

— Куда идешь, добрый человек?

Юноша поднял голову. Глаза его были пустыми. Что-то произошло с ним за те минуты, что Алиса не видела его. Ведь тогда он улыбнулся ей, он все отлично понимал. А сейчас он глупо моргал, глядя на рыцаря. Потом повернулся и пошел прочь.

— Бе-пе, — сказал воин.

— Вижу, — согласился Левый Крот. — Возьми его.

Воин на олене догнал человека. Преградил ему путь. Тот покорно остановился.

Воин вынул нагайку, слегка хлестнул ею юношу, и тот послушно, как корова, которую пастух погоняет домой, подошел к черному рыцарю.

— Стой! — приказал черный рыцарь. Потом наклонился в седле, протянул руку, сильно схватил юношу за подбородок и потянул к себе.

— Больно, — сказал юноша.

— Еще больнее будет! Ты чего притворяешься? Помник? Подглядчик?

— Может, и помник, — сказал старый воин. — Только он бе-пе. Я их навидался на своем веку. Вроде бы должны знать, куда нельзя соваться, а суются. Даже жалко.

— Ты себя жалей, а не других, — сказал рыцарь. — Свяжи его. И веди.

— Слушаюсь, — сказал старый воин. — А что с ним делать будем?

— Если не притворяется, отвезем в Город. На рынке он хорошо пойдет. Молодой, крепкий.

Старый воин спрыгнул с оленя и, вытащив из-за пояса веревку, быстро связал руки юноше. Тот безучастно смотрел на воина, будто и не замечал его.

Алиса хотела спросить черного рыцаря, что такое бе-пе. Это слово она слышала здесь уже не в первый раз. Но потом раздумала. Ведь здесь все знают, что означает бе-пе. А если Алиса не знает, это вызовет подозрение. Поэтому она не спросила.

Через полчаса дорога начала подниматься, лес поредел, и наконец впереди на вершине пологого холма показался замок. Высокая каменная стена окружала массивную башню. Башня была покрыта куполом, в котором виднелся большой разрез — от вершины до стены.

Когда процессия вышла на открытое место, рыцарь приложил к губам трубу, что висела притороченная к седлу, и затрубил. Тут же на стене появился человек и затрубил в ответ.

К тому времени, когда первые воины поднялись к стенам, ворота замка открылись и оттуда выехал рыцарь.

И тут Алисе показалось, что у нее двоится в глазах, потому что рыцарь, который выехал из замка, был точной копией рыцаря, который возглавлял процессию. Они были одинаково одеты, они ехали на одинаковых белых единорогах. И лица у рыцарей были одинаковыми.

— А я знаю, в чем разница, — сказал вдруг Пашка, который, как это часто бывает, угадал мысли Алисы. — У нашего левая нога босая, а у того — правая.

— Можно предположить, — добавила Ирия, — что если нашего зовут Левый Крот, то это…

— Правый Крот! — воскликнула Алиса.

Рыцарь услышал ее и резко обернулся.

— Слишком догадливая, — сказал он.

— Вы близнецы? — спросила Алиса.

— Я родился первым, — сказал Левый Крот.

— Не хвастайся, — сказал, подъезжая, второй рыцарь. — Хвастовство тебя когда-нибудь погубит. Ты забыл, что у меня первого прорезался зуб?

Рыцари поехали рядом.

Единороги сблизили головы, будто шептались о чем-то.

В воротах замка рыцари остановились, пропуская процессию, и Левый Крот сказал, словно представляя гостей:

— Этих мы отняли у пигмеев.

Он показал на Алису и ее друзей.

— Странные люди, — заметил его брат. — Бе-пе?

— Нет. Говорят, что поклоны издалека. Их корабль перевернулся на реке. Вели проводить их в верхнюю гостиную. Но глаз не спускай.