Город без памяти (с иллюстрациями) - Булычев Кир. Страница 34

— Не видел акробатку? — крикнул один из них на бегу.

— Ищу, — ответила Алиса, стараясь не ускорять шагов.

Затем она оказалась в каком-то служебном помещении, здесь уже было светлее. Мимо протопали, не замечая ее, несколько стражников. Из зала доносился гул голосов.

— Эй! — раздался крик сзади. — Стой! Ты куда? Туда нельзя.

Перед Алисой была полуоткрытая дверь. Она толкнула ее и оказалась в большой комнате, где была устроена спальня. Громадная кровать под пышным, но рваным и пыльным балдахином была не убрана, на полу валялись подушки, через окно, затянутое выцветшей бархатной занавеской, пробивался луч света.

Женщина в длинном зеленом платье, которая убирала со столика грязные чашки и тарелки, закричала:

— Ты куда, проклятый подслушник! Это же спальня Повелителя!

Но Алиса, не обращая внимания на крик, рванулась к окну. По дороге она опрокинула сундучок, стоявший у кровати. Из сундучка посыпались ветхие, потрепанные книги. «Ага, — успела подумать Алиса. — Все вы лжецы! Конечно же, здешний Повелитель умеет читать!»

Уборщица погналась за Алисой, в дверь вбежал стражник, но Алиса уже откинула занавеску и глянула вниз: метрах в трех от окна — дно театрального двора, заставленного развалившимися декорациями. Алиса смело прыгнула вниз, нырнула за декорацию. И тут же фанерная стенка вздрогнула: в нее вонзилась стрела.

Алиса пробежала узким проходом между стеной театра и какими-то развалинами, перебралась через груды битого кирпича и остановилась. Прямо перед ней была улица. По улице ходили люди, совсем рядом ехала телега, запряженная парой быков. На телеге были навалены вязанки хвороста, а возчик шел по ту сторону телеги, лениво понукая быков.

Алиса медленно шла за телегой, стараясь восстановить дыхание.

Но никто ее не преследовал. Видно, стражники потеряли ее из виду.

Улица была узкой, кое-где в старых домах и между ними разместились лавочки и мастерские. Люди, что шли по улице, были одеты не то чтобы бедно, но как-то неопрятно и скудно.

«Что теперь делать? — спросила сама себя Алиса. — Надо как можно скорее отыскать Ручейка и сообщить ему, что поход перенесли на завтра. Но как искать его в этом совершенно незнакомом Городе? Эврика! Надо найти невольничий рынок, там Ирия и Белка. У кого спросить? Так, чтобы не вызвать подозрения?»

Алиса увидела пожилую женщину, которая вела за руку худенькую, заморенную девочку, а в другой руке несла мешок.

Алиса догнала женщину.

— Простите, — сказала она, — вы не подскажете, как пройти на рынок, где продают рабов?

Круглое доброе лицо женщины исказилось страхом. Она бросила мешок. Девочка заплакала.

— Я ничего не знаю, — запричитала она, — я ничего не помню, я ни в чем не виновата!

— Я вас ни в чем не обвиняю, — сказала Алиса, удивившись тому, что ее испугались. — Я только хотела спросить…

Но женщина, подхватив девочку, уже мчалась прочь.

Алиса оглянулась. И поняла, что улица вокруг опустела. Дверь в лавку, где торговали сандалиями и сапогами, захлопнулась, нищий, что сидел у стены, пополз в проход между домами, кучка мужчин, которые обсуждали что-то интересное, рассеялась.

«Почему они меня боятся?» — подумала Алиса.

Высокий согбенный человек брел по улице ей навстречу. Он нес на плече несколько тонких досок и глядел себе под ноги.

— Простите, — сказала Алиса, — скажите, пожалуйста, как пройти на рынок?

— На рынок, говоришь? — Человек поднял руку, чтобы показать направление, но тут взглядом уперся в лицо Алисы, и у него от ужаса расширились глаза. — Я ни в чем не виноват! Я ничего не говорил! — закричал он и, бросив доски, побежал по улице, высоко поднимая колени.

«Что-то со мной неладно!» Алиса провела руками по груди и бокам. Серое платье, которое дала ей Речка, скрывает комбинезон. Башмаки уже такие грязные, что никто не догадается, что они сделаны на Земле… И тут пальцы Алисы натолкнулись на мягкие полотнища, болтающиеся у щек. Что такое? Алиса не сразу сообразила, что на ней шапка с громадными ушами подслушника. Вот за кого ее приняли! Алиса даже улыбнулась — это еще не самое страшное. Зато она узнала полезную для себя вещь: в этом счастливом государстве, где никто ничего не помнит и все довольны, прохожие смертельно боятся подслушников.

Алиса сняла ушастую шапку и хотела выкинуть ее, но потом передумала. Уши еще могут пригодиться. Она свернула шапку в трубочку и быстро пошла прочь, держа ее в руке.

На следующей улице Алиса встретила мальчишку и уже спокойно задала ему вопрос о рынке рабов.

— Глупая ты, что ли? — спросил мальчишка. — Или нездешняя?

— Я с моим поклоном приехала. Мы вверху по реке живем, — сказала Алиса.

— На помников в поход собрались? — сказал мальчишка. — Только ничего у вас из этого не выйдет.

— Скажи, где рынок, мне некогда.

— Иди прямо, до большой площади, потом свернешь к морю. Там и рынок. Найдешь.

Глава 19

Невольничий рынок

Рынок занимал бывший стадион. На вытоптанном пыльном поле стояли шатры и палатки, хижины и навесы. Здесь торговали всякой живностью — от кур и коз до людей.

Алиса боялась, что опоздала и рабов уже распродали. Но еще издали она увидела, что густая толпа окружила высокий помост, на котором стоит кучка понурых пигмеев, а рядом с ними два воина с волчьими мордами на головах.

Алиса протолкалась поближе к возвышению.

Сбоку на помост взобрался Вери-Мери. Он был роскошно одет в расшитую цветами тогу, в руке держал позолоченный посох. И, впервые увидев пигмея снизу, Алиса заметила, что из-под тоги торчат каблуки — деревянные столбики, приделанные к его сандалиям. Столбики были сантиметров по десять. Значит, на самом деле, поняла Алиса, он и среди пигмеев карлик.

Вери-Мери стукнул посохом о доски настила и объявил:

— Целое племя послушных, безропотных пигмеев. За бесценок вы купите себе полон дом слуг, куда более надежных, чем городские рабы.

— Они только и норовят в лес убежать! — раздался голос из толпы.

— А вы их привяжите, — ответил Вери-Мери. — А если на кухне, то и приковать можно. И кормить их недорого. Жрут в два раза меньше нормального человека.

— И ты тоже? — послышался из толпы другой голос.

Вери-Мери не обратил внимания на издевательский вопрос. Он крикнул:

— По большой монете за каждого пигмея! Всего по большой монете! Это почти даром!

— По монете, еще чего не хватало! — крикнул оборванец, стоявший рядом с Алисой. — Они дохнут как мухи.

Вери-Мери посмотрел вправо. Алиса, встав на цыпочки, увидела, что там, у самого помоста, стоят несколько человек, одетых побогаче прочих.

— По одной монете, — повторил Вери-Мери. — Кто больше?

— Даю по монете за мужчин, — послышался голос справа.

— Две монеты, — толстяк в синей тоге поднял два пальца.

«Где же Ирия?» — Алиса постаралась еще поближе пробиться к помосту, но ближе второго ряда лезть не стала — не хотела, чтобы ее заметил Вери-Мери или воин Сук.

— Две монеты, кто больше? — кричал Вери-Мери. — За идеальных слуг, за послушных рабов. Их можно бить, над ними можно издеваться, они слова в ответ не скажут!

Могучий мужчина, обросший светлой шевелюрой и густой бородой так, что на лице осталось место только для кончика курносого носа и голубых глаз, поднял три пальца.

— Три монеты, кто больше?

Никто не поднимал цену.

Торг был окончен. Вери-Мери дал знак воину Суку, тот начал по одному подгонять перепуганных пигмеев к краю помоста, бородач принимал каждого из них, отсчитывал три монеты и ждал следующего.

«Зачем такая длинная процедура? — подумала Алиса. — Ну подсчитал бы всех, сложил…» — И тут она вспомнила, что на Крине умеют считать только до десяти — сколько пальцев на руках. А уж складывать и вычитать никто не умеет.