Необыкновенные приключения Карика и Вали (Художник Г. Фитингоф) - Ларри Ян Леопольдович. Страница 18

— Час? Ну нет.

Профессор покачал головой.

— Нам теперь и за десять часов не дойти… Ведь мы находимся почти в десяти километрах от нашего дома.

— Ой, хорошо как! — запрыгала Валя. — Мы бегом пробежим такое расстояние. За один час добежим.

— Гм… — смущённо кашлянул Иван Гермогенович. — Когда-то, то есть ещё сегодня утром, мы, конечно, могли бы пройти десять километров за два часа. Это верно! Но сейчас нам придётся идти несколько месяцев.

— Как? — удивился Карик.

— Почему? — широко открыла глаза Валя.

— Да потому, что за час мы пройдём самое большое метр или полтора. Вы забываете, что раньше каждый наш шаг равнялся полуметру, а теперь он равен ничтожной доле сантиметра.

— Как? Разве мы все ещё маленькие?

Валя быстро оглянулась.

Вокруг стояли странные деревья с зелёными узловатыми стволами. По берегу реки бродило какое-то крылатое существо поменьше телёнка, но много больше барана. В воздухе, как нарочно, над головами промчалось огромное, точно автобус, заросшее чёрной шерстью животное.

Ребята удивлённо переглянулись.

Что же это значит? Профессор настоящий, а вокруг по-прежнему все необыкновенное, ненастоящее.

— А… а как же так? — растерянно замигал ресницами Карик. — Ведь вы же настоящий, большой… Какой вы, настоящий или ненастоящий?

Профессор улыбнулся.

— И настоящий, и ненастоящий, — сказал он. — Но ты подумай сам: ведь я и раньше был выше вас ростом, — значит, и в этом малом мире я имею право быть таким же. Ясно?

— Ясно! — нерешительно ответил Карик. Но профессор понял по глазам Карика, что ему ничего ещё не ясно.

— Представь себе, — сказал Иван Гермогенович, — что жидкость, которую я изобрёл, выпил бы ты, я, слон, лошадь, мышь и собака. Все, понятно, уменьшилось бы в сотни тысяч раз, но для нас, людей, слон по-прежнему был бы большим, каким мы привыкли видеть его в зоологическом саду, а мышь, ну что же, мышь так и осталась бы крошечной, только в сотни тысяч раз меньше обыкновенной мыши. Но всех нас, вместе со слоном, лошадью, собакой и мышью, настоящий человек без труда посадил бы к себе на ладонь.

— Понимаю, — кивнул головой Карик.

— А я не поняла… — сказала Валя.

— Что тебе не понятно?

— Я не понимаю, как вы узнали, где мы находимся.

— Расскажу и об этом, но не сейчас, — сказал профессор, похлопав Валю по плечу. — Дорога у нас длинная, идти придётся долго, успеем поговорить обо всём в пути. Вы расскажете, что видели и что узнали, а я расскажу, как нашёл вас… Сейчас же вот что, друзья мои… По дороге к дому мы, возможно, потеряем друг друга, в таком случае каждый из вас должен сам найти дорогу домой… Идёмте за мной… Прежде чем мы двинемся в путь, я должен вам кое-что рассказать.

— Но мы не хотим потеряться! — сказала Валя, хватая Ивана Гермогеновича за руку.

— Очень хорошо. И всё-таки… На всякий случай… Мало ли что может случиться.

Профессор подхватил ребят под руки и быстрыми шагами поднялся на пригорок.

Ребята вприпрыжку бежали, чтобы поспеть за ним.

— Видите? — спросил профессор, протягивая руку.

Вдали над густыми зарослями травяных джунглей поднимался в небо, как высоченная труба, огромный столб. Наверху в синем воздухе развевалось огромное красное полотнище.

Столб стоял среди леса, но его можно было видеть так же хорошо, как одинокую сосну в степи.

— Это моя мачта! — сказал Иван Гермогенович. — Я поставил её вместо маяка.

— Зачем?

— А вот слушай… Где бы мы с вами ни были, мы всегда сможем увидеть наш маяк. Стоит только взобраться на вершину травинки, и…

— Понятно, понятно! — закричали ребята.

— Ну, остальное все очень просто… Внизу, около мачты, я оставил небольшой фанерный ящик. Он плотно закрыт со всех сторон, надёжно защищён от дождей и солнца. А для того чтобы мы могли попасть в него, я прорезал сбоку, в одной из стен ящика, небольшую дырочку.

— А зачем попасть?

— Когда мы доберёмся до ящика, мы влезем в него и там найдём коробку с белым порошком… Это, друзья мои, увеличительный порошок… Достаточно каждому из нас проглотить пригоршню этого порошка, как мы снова превратимся в больших, настоящих людей. Понятно?

— Ой! — вырвалось невольно у Вали. — А вдруг кто-нибудь унесёт ящик?

Профессор смутился. Он и сам уже думал об этом. Но стоило ли говорить сейчас ребятам про свои тревоги?

Погладив бороду, профессор сказал уверенно:

— Ерунда! Ну кому понадобится старый фанерный ящик? Насколько мне известно, здесь, в этих краях, вообще очень редко встречаются люди. И… и вообще, довольно болтать, не будем терять понапрасну время. В дорогу, Друзья мои! Вперёд! Ну, выше головы! Руку, Карик! Руку, Валя!

— Куда же мы сейчас?

— Туда! — махнул рукой профессор. — Курс — на фанерный ящик.

Высоко подняв голову, Иван Гермогенович зашагал к лесу. Ребята шли за ним, о чём-то оживлённо перешёптывались. Профессор услышал:

— Скажи ты!

— Почему я? Скажи сама!

— В чём дело? — спросил Иван Гермогенович, останавливаясь.

— А как же теперь мы будем спать, как обедать, завтракать? — спросила Валя.

Иван Гермогенович пожал плечами.

— Какие пустяки! Мы будем спать, как спали наши предки. На деревьях, в шалашах, в пещерах. И, право, это куда интереснее, чем спать в душной комнате. Считайте, что мы переехали на дачу. Устраивает это вас?

— А что мы будем есть?

— Ну, еды здесь сколько угодно. Можно обедать, ужинать и завтракать хоть по десять раз в день,

— А вот нас, — сказала Валя, — когда мы хотели сегодня съесть одну ягоду, кто-то ударил и сбросил в реку.

— Ударил? — удивился профессор.

— Ну да.

И Валя рассказала, как они пытались сорвать с дерева ягоду, да не долезли и свалились вниз, в бурную речку.

— Вы ели эти ягоды? — с тревогой спросил Иван Гермогенович.

— Нет! Мы не успели!

Профессор с облегчением вздохнул:

— Ну и хорошо сделали. Это были, по всей вероятности, ягоды ядовитой дафны, или, как чаще всего называют это растение, ягоды волчьего лыка.

— Но ведь мы не ели его.

— Неважно. Вы надышались ядовитыми испарениями дафны и поэтому потеряли сознание.

— Знаете, Иван Гермогенович, — решительно сказал Карик. — Мы согласны ночевать на ветке и где угодно, только…

— Только что?

Карик глотнул слюну и сказал:

— Только мы ничего ещё не ели со вчерашнего дня. И… и мы совсем не можем идти… Нам бы…

— Ну вот, ну вот, — засуетился профессор. — И как это я не догадался сразу?… Конечно, мои друзья, конечно… Прежде чем двинуться в путь, мы с вами хорошенько закусим… Хотите молока?

— Настоящее молоко?

— М-м… Не совсем, конечно, настоящее, но всё-таки молоко.

— Давайте! — протянул руку Карик.

— Только побольше! — сказала Валя.

— Идёмте! — сказал профессор.

Иван Гермогенович пошёл вперёд, разглядывая травяные деревья и что-то отыскивая глазами. Наконец он остановился под тенью травянистого баобаба, у которого были такие большие листья, что на каждом из них вполне могла бы поместиться футбольная площадка, да ещё остались бы места для зрителей.

— Вот! — протянул вверх руку профессор. — Здесь пасутся стада коров.

— Коровы на дереве?

— Ну да… У них тут что-то вроде альпийских пастбищ… Так кто же из вас полезет первым, друзья мои?

— А… а… а эти коровы не кусаются?

— Не кусаются и не бодаются. Ни зубов, ни рогов у них нет.

Карик и Валя разом бросились к дереву. За ними полез Иван Гермогенович.

Хватаясь за мягкие зелёные ветви, они карабкались, помогая друг другу, и скоро добрались до вершины могучего дерева.

Тихо покачивались, сияя на солнце, глянцевитые широкие листья, похожие больше всего на гладкие зелёные лужайки. Путешественники влезли на один из таких гигантских листьев и пошли по нему, ступая босыми ногами по мягкой мясистой поверхности. Но, сделав всего лишь несколько шагов, ребята нерешительно остановились.

— В чём дело? — спросил профессор. Валя протянула дрожащий палец.