Трудно быть храбрым - Вильмонт Екатерина Николаевна. Страница 21
Сидя в электричке, Петька думал о Марине. Совершенно ясно, что у нее был роман с Шугайло и она ему доверилась. Ведь сам он никак не мог найти Марину у бабок. Не ясновидящий же он, Глеб Шугайло! Несомненно и то, что Шугайло связан с мафиози, которые пасут Бориса Русанова. Однако вовсе не обязательно, что эти мафиози хоть как-то связаны с теми, которые мучили Марину. Вполне возможно, что Шугайло любит девушку и помог ей выпутаться из беды. Тогда, выходит, он не такой уж безнадежный. Вот и Денис ничего плохого о нем не сказал. А может, лучше всего выследить его, подойти и напрямую спросить, где Марина и что с ней. Только это надо сделать в людном месте, где Шугайло не сможет просто запихнуть его в машину или провернуть еще что-то в этом роде. Иными словами, на даче делать этого нельзя. И вообще… А вдруг Шугайло завел шуры-муры с Мариной по поручению своих боссов, чтобы подобраться к хозяину Марины? Тогда вполне возможно, что он сдал им девушку и ее скорее всего уже нет в живых. Такое тоже не исключено. Просто не хочется об этом думать.
За всеми этими мыслями Петька и не заметил, как добрался до нужной станции. Он сел в автобус и вытащил из рюкзачка специально припасенную кепку с длинным козырьком, закрывающим пол-лица. А то вдруг навстречу попадется тот вредный дядька, который собирался сдать их ментам.
Добравшись до Вересово, Петька прямиком отправился на ту улицу, где стоял заброшенный дом, граничивший с участком, где прятали Дениса. Пробравшись к забору, Петька затаился. Кажется, никого. Петька откашлялся. Надо же узнать, там ли собака. Она и в самом деле примчалась с громким лаем. Петька вытащил из кармана конфеты.
– Ну, иди сюда, псина! Смотри, я тебе конфетку привез! Возьмешь?
При виде конфеты овчарка села и умильно склонила голову набок.
– Ты, значит, сластена! На вот, возьми!
Он развернул конфету и протянул собаке. Она взяла и с наслаждением съела. Петька вынул вторую конфету и, держа ее в руке так, чтобы собака видела, пролез в дыру забора. Собака не сводила глаз с конфеты.
– Вот умница! – сказал Петька, отдал конфету. Собака мгновенно ее съела. Мальчик потрепал ее за ухом.
– Хорошая собака, добрая. А хозяев твоих, кажется, нет!
Петька выглянул из кустов и оглядел дом. Одно окно было открыто. Неужели кто-то есть? Надо выяснить. Эх, была не была!
– Эй, есть тут кто-нибудь? – крикнул мальчик. Сердце замерло. Но никто не отозвался.
Странно, почему ж окно открыто? И тут вдруг его осенило! Просто тут никого не было со вчерашнего дня, а окно оставили открытым девчонки, когда освобождали Дениса. Значит, сама судьба на стороне Петьки. Он должен хорошенько осмотреть дом, вдруг сумеет найти что-то интересное; какие-нибудь улики или тайные документы… Недолго думая, Петька перемахнул через подоконник и очутился в большой комнате, стены которой были обшиты вагонкой. На светлых, покрытых лаком деревянных планках играло солнце, и комната казалась очень веселой. Это придало Петьке храбрости. Ничего плохого не может случиться в такой светлой солнечной комнате! Но все же первым делом он нашел дверь в подвал, где держали Дениса. Подвал как подвал, сухой, чистый, в углу топчан, прикрытый байковым одеялом. Петька решил подшутить над хозяевами дачи. Он закрыл дверь и задвинул засов. Потом вернулся в веселую комнату, огляделся. Там стоял диван, большой светлого дерева стол без скатерти, плетеное кресло-качалка, несколько стульев и на полу музыкальный центр. Ни шкафа, ни буфета, ничего, где можно было бы что-то спрятать. Петька заглянул в соседнюю комнату. О, это совсем другое дело. Кровать, платяной шкаф, письменный стол и на шкафу два кожаных чемодана. Вот тут придется задержаться! Первым делом он открыл шкаф. Там висели два костюма, плащ и теплая куртка. Петька обшарил карманы, но не нашел ничего, кроме тысячной купюры и тюбика нитроглицерина. Неужто Шугайло сердечник? Открыв вторую створку, Петька увидел стопку постельного белья, стопку полотенец, а на второй полке трусы, майки и несколько пар носков. Он аккуратно прощупал белье, но и там ничего не обнаружил. Оставались еще чемоданы и письменный стол. Он решил начать со стола, выдвинул верхний ящик. Там лежали оплаченные счета за электричество и воду. Технический паспорт на телевизор «Голд Стар» и холодильник «Дэу». Петька собрался уже открыть второй ящик, как вдруг услышал, что к дому подъехала машина. Он глянул в окно и обмер. К дверям веранды подходили двое мужчин. От ужаса он похолодел. Что же делать? Ничего умнее он не придумал, как залезть под кровать. Доигрался! Если они его схватят и посадят в подвал, он может там ждать до второго пришествия! Сотового телефона у него нет, и никому в голову не придет его искать именно здесь. От этих мыслей заболел живот. Только этого не хватало. «Возьми себя в руки! – приказал себе Петька. – Никто тебя тут не найдет. Они наверняка первым делом сядут есть на кухне, а ты удерешь в окно. Ничего страшного! Ничего страшного! Ситуация штатная, как говорят профессионалы. Тихо, Петр, тихо. Некоторые тебя считают Петром Великим. Знали бы они, как ты трясешься тут, под кроватью. Живот у меня не болит. Живот не болит». И вдруг до него донесся вопль:
– Семеныч, что за чертовщина… Мальчишка пропал!
– Как пропал?
– Так! Нету его.
– А дверь?
– Дверь была закрыта на засов. Открываю, смотрю, нет его.
– Да он прячется, наверное, в прятки с нами решил поиграть.
– Очнись, Семеныч, где тут прятаться?
– А дверь, говоришь, была закрыта? Испарился он, что ли? – Ох, не нравится мне это!
– Не говори, Семеныч, дело швах! Получается, кто-то его выпустил. Но кто? Как?
– Может, он орал очень и кто-то услыхал? Говорил я тебе, заклей ему пасть. А ты – жалко, жалко, вот и дожалелся! И что теперь прикажешь делать, а?
– Да, хреновые наши дела!
– И хорошо еще, если нам только бабок не дадут. А то и в расход вывести могут!
– Ну прямо?
– Очень даже возможно, если под горячую руку попадемся.
– Слушай, а может, попытаемся поймать мальца?
– Где его ловить-то?
– Давай подумаем! Пока не поздно!
– Почем ты знаешь, что не поздно? Может, он уже навел на нас ментов!
– Да погоди, Семеныч, чего горячку порешь? Давай порассуждаем! Во-первых, надо поглядеть, давно ли он смылся!
– А как ты это определишь?
– Погоди, я сейчас погляжу, что там и как! А ты пока хоть яишенку поджарь, жрать охота, сил нет!
– Тебе бы все жрать! А тут дела такие… мальца кто-то выпустил…
Семеныч продолжал ворчать, а второй голос смолк. Но вскоре раздался снова. А Петька, затаив дыхание, лежал под кроватью. Он давно забыл про боль в животе, захваченный разговором.
– Вот черт, жалко, я не сыскарь! А то бы по каким-нибудь ниточкам определил, когда и куда пацан смылся! Слышь, Семеныч, как думаешь, пойдет он домой?
– Навряд ли!
– А куда?
– Был бы он взрослый, я б сказал: к бабе, а так…
– Молодец, Семеныч! Именно к бабе! Но не к своей, а к братовой! Там его и надо искать!
У Петьки от страха за Яну снова заболел живот.
– А что, соображаешь! В ментовку-то он не побежит, побоится брату навредить…
– Сейчас пожрем и опять в Москву двинем!
– А как мы его оттуда вытянем? Он небось теперь сидит и носу из дому не кажет! Не мочить же нам бабу из-за мальчишки!
– Еще не хватало! Я с мокрыми делами вообще не связываюсь. Принципиально!
– Что-то я гляжу, Глебушка, гнилой ты…
«Неужели это Шугайло? Вот бы на него посмотреть!» – подумал Петька.
– Гнилой? Почему это?
– Да больно жалостливый для наших дел! Пацана пожалел – и вот тебе результат. А заклеил бы ему пасть, был бы он на месте сейчас и не пришлось бы нам дрожать перед хозяином.
– Ничего, мы его достанем, не боись! Я на любую бабу управу найду, ты ж меня знаешь.
– Станет такая баба с тобой разговаривать? Она интеллигентка, а ты шоферюга.
– Ничего, как-нибудь! – усмехнулся Глеб. – Знаешь что, мы сейчас проверим, там пацан или нет.