Бегущий в Ночи - Воробей Вера и Марина. Страница 6

– Я пришла сюда за цветами, – всхлипнула Вера. – мне сказали, что кладбищенские цветы – самый верный способ вернуть человека, который ушел от меня.

Лиза вгляделась в лицо незнакомки и про себя отметила, что Вера немного старше и у нее лучистые, большие глаза, покрасневшие от слез.

Внезапно и Туся оказалась поблизости. Она уже оправилась от страха и держалась уверенно.

– Значит, тоже увлекаешься мистикой? – спросила она.

– Никогда в жизни не увлекалась, – ответила Вера. – Но когда Миша бросил меня, я решила испробовать все средства.

– А может быть, он и не нужен тебе? Ну… если бросил? – неуверенно спросила Лиза.

– Я не могу без него жить, – убежденно скала Вера, прижимая к груди охапку кладбищенских цветов.

И тут Лиза заметила, что они стоят как раз около могилы тезки Егора, торопливо набрала земли и предложила Вере:

– Может, вместе пойдем домой?

– Это было бы здорово, а то я боялась, что здесь и останусь от страха. – И девушка неуверенно улыбнулась.

Вернувшись домой, Лиза никого не застала все уехали на дачу. Первым делом она встала на пороге – лицом к выходу, развернула заклинание и стала читать его вслух, разбрасывая перед собой могильную землю. Когда она дошла до слов: «Как яблоко сохнуть будет, так и раб Егор меня не забудет», у нее за спиной послышались шаги, но она уже не могла остановиться – иначе заклинание не имело бы действия.

– Кто этот Егор? – услышала она недовольный, сонный голос. – Уж не тот ли недоумок из десятого класса?

Лиза обернулась и увидела рассерженное, заспанное лицо Антона.

– Ты… дома?

– А где же мне еще быть? А вот ты непонятно где ходишь – вон, ботинки все в земле испачкала. Что это за бред ты несла? Я все маме расскажу – она тебе устроит и Егора, и яблоко раздора…

– Хорошо. – Лиза сделала смиренное лицо. – Ты решил говорить правду, и это Похвально. Мне тоже надоело врать. Только давай расскажем маме всю правду. И о том, что ты пил пиво, и о том, что ты уже давно не делаешь домашних заданий по английскому, и о том…

– Хватит, – перебил ее Антон. – Понял. Спокойной ночи.

И маленькими шажками ушел в свою комнату.

Лиза улыбнулась и пошла к себе, чтобы поскорее сесть за дневник. Ее переполняли впечатления прошедшего дня, но она слишком устала, поэтому написала лишь несколько фраз:

Ради любви люди готовы испробовать все средства, но и этого им кажется мало. Ради любви даже умные люди делают глупости, а потом никогда не жалеют об этом.

А в это самое время в соседнем доме не спала Туся. Она вышла на порог своей квартиры, достала из куртки пригоршню земли, украдкой собранную на кладбище, и стала повторять чудодейственные слова: «Яблоко высыхает, а раб Егор по мне вздыхает. Яблоко гниль поточит, а раб Егор видеть меня захочет …»

8

Был самый обыкновенный день: контрольная по физике и столпотворение в раздевалке – все как обычно. Такой день не обещает ни новых знакомств, ни приятных сюрпризов. Ключи от дома как это часто бывает, куда-то завалились, и Лиза три раза перетряхнула сумку, прежде чем смогла их найти. Придя домой, она побродила по пустым комнатам, съела суп, который, как всегда был недосолен, и вышла на балкон. на деревьях появились первые листья, а воздух пах морем.

Лиза не хотела оставаться дома: пустые комнаты выглядели странно и таинственно. Стало немного одиноко, но это было даже приятно. Раньше ей часто становилось скучно, и тогда она шла к Тусе или звонила Максиму Елкину. Но теперь ей хотелось побыть одной. Она часами могла думать о Егоре, и ей не было скучно Иногда казалось, что Егор даже не смотрит в ее сторону, – и тогда Лиза хотела о нем забыть. Но где бы она ни была, что бы она ни делала, все напоминало о нем: улицы, по которым он ходил, дом, который виден из его окна, небо, деревья – все.

Она вышла на улицу и долго стояла в нерешительности ей было все равно куда идти.

«Почему бы не поехать в центр и не пройтись немного, – подумала Лиза, – для этого не обязательно звонить Тусе».

Она любила старые московские улицы, тесные дворики и летние кафе, которых теперь было так много. И Лиза направилась к метро.

День выдался теплый и солнечный. Лизе было легко и весело идти по городу и разглядывать прохожих.

Все вокруг было наполнено ощущением приближающегося лета, и пластиковая мебель, всю зиму пылившаяся на складе, наконец заняла место у входа в кафе. Белые столы и красные зонтики выглядели весело, даже легкомысленно.

– Лиза!

Лиза обернулась. Девушка, лицо которой сразу показалось ей знакомым, встала из– за стола и помахала ей рукой. На вид ей было лет шестнадцать.

– Эй!

Лиза подошла ближе. Она уже где– то видела эти печальные серые глаза и широкие скулы и даже этот странный мальчишеский комбинезон. Но главное – голос. Она слышала этот голос раньше. Но где?

– Садись. – И Лиза села. – Как дела?

– Ничего, – ответила Лиза, нервно заерзав на стуле.

«Что же это такое, – думала она, – я же ее знаю».

– Ты меня не узнала? Я – Вера.

«Вера! – теперь Лиза вспомнила. – Ну конечно!»

– Ты меня помнишь?

– Еще бы, – нашлась Лиза, – Я не так часто бываю ночью на кладбище.

– Хорошо.

– Что хорошо? – не поняла Лиза.

– Хорошо, что ты меня узнала.

– Это правда, – согласилась Лиза. – Сейчас. – Она встала. – Я возьму себе соку.

Лиза купила апельсиновый сок и миндальное пирожное. Положив сдачу в карман брюк, она вышла на улицу и села на прежнее место.

– А я вот сижу пью кофе, – сказала Вера, чтобы как– то начать разговор.

– Одна? – удивилась Лиза: она никогда не ходила в кафе одна.

Вера кивнула.

– Странно, – сказала Лиза, – живем рядом, а встретились так далеко от дома.

– Тут рядом моя школа, – объяснила Вера.

– И ты каждый день ездишь в такую даль?

Какая мать не мечтает о том, чтобы ее ребенок выучил иностранный язык? Вера ходила в английскую школу – так решили родители.

– У нас в районе тоже есть английская школа, – сказала Лиза.

– Родители считают, эта лучше.

– Строгие?

– Не то чтобы слишком, – пожала плечами Вера. – Им главное, чтобы я училась. Это у них пунктик.

Лиза понимающе кивнула.

– А у тебя предки как, нормальные? – в свою очередь спросила Вера.

Лиза любила родителей, но, если с папой они были друзьями, то маму она побаивалась.

– Мама строгая, – вздохнула Лиза. – А так ничего.

Вера отпила кофе из маленькой чашки.

– А как Миша? – спросила Лиза и принялась за пирожное.

– Миша? – удивилась Вера. – Ну да, я же сама тебе рассказывала. Знаешь, мне теперь стыдно, что я пошла тогда на кладбище. Глупо.

Ходить ночью на кладбище действительно глупо, и Лиза это понимала, но стыдно ей не было. Она вспомнила, как Вера рассказывала про кладбищeнскиe цветы.

«Интересно, – подумала Лиза, – это помогает?» Пока Лиза ела пирожное, она молчала, а когда съела, забыла, о чем они говорили. Возникла неловкая пауза.

– А ты куда шла? – спросила Вера.

– Никуда. Просто решила пройтись.

Лиза не хотела домой, но не сидеть же тут весь день. – Если хочешь, – предложила Вера, – пойдем ко мне. У меня «Наполеон».

– Наполеон? – не поняла Лиза.

– Торт «Наполеон», мама испекла. У меня сегодня день рождения. Пойдем?

День рождения – это хорошо. На дне рождения всегда весело и много народу.

– Неудобно как– то, – сказала Лиза. – У меня подарка нет.

– Ерунда.

– А родители?

– Родителей нет, – объяснила Вера. – Они раньше девяти не приходят.

– Все равно неудобно. К тебе гости придут, а я никого не знаю.

– Никто не придет, – сказала Вера и немного смутилась. – Честно. Ты и я. Пойдем.

Лиза допила сок, и они отправились к Вере.

На эскалаторе к Лизе пристал сумасшедший старик, но Вера припугнула его милицией, и он отстал. Вера села на ступеньку и, достав из кармана книжку, стала читать, а Лиза разглядывала рекламу на стенах и думала, что хорошо бы ей такой комбинезон, как У Веры: с широченными штанинами и карманом на груди.