Мушкетер и фея (сборник) - Крапивин Владислав Петрович. Страница 11

— Только время загробили, — заключил Саня Волков.

— «Время, время»! — огрызнулась Вика. — Дрожишь над своим временем, будто министр или академик.

— Время — деньги, — глубокомысленно ответил Саня.

Джонни перестал вздрагивать, распрямился и начал вытряхивать из спутанных волос листики и колючки. Он понял, что приключений не будет. Охота кончилась.

Охота и в самом деле кончилась бы, но через два дня опять был обнаружен след. Один-единственный, не очень четкий, но, без сомнения, свежий. Видно, крокодил на этот раз полз по траве и лишь случайно, один разик, ступил на песок.

След увидели Дорины, которые возвращались домой из-за оврага.

— Все ясно, — с усмешкой сказал Серега. — После Викиного визга он притих на два дня, а теперь опять ожил.

Но остальные были настроены серьезно.

— Что будем делать? — озабоченно спросил Борька Дорин.

— По-моему, это ночное животное, — сказал Стасик. — Следы обязательно утром обнаруживаются, после ночи…

— Ну уж спасибочки, ночью я в засаду не пойду. Меня тетка потом живьем съест, — заявила Вика.

— И не ходи, — сказал нетактичный Саня Волков. — А то опять заверещишь…

Вика замахнулась, и он отскочил.

— Ночью никого не пустят, — рассудительно заметил Сергей. — А если сбежим, сами знаете, что будет.

— Разик-то можно, — нерешительно сказал Джонни.

— А если с первого разика не получится?

— Надо способ придумать, чтобы точно получилось, — сказал Борька Дорин.

— Кто знает, как ловят крокодилов? — спросил Стасик.

Оказывается, знали многие. Саня Волков сказал, что как

только крокодил вылезет на берег, надо посветить ему в морду фонариком. Он сразу же ослепнет и обалдеет. Тут его и хватай!

— Вот и хватай, — сказал Сережка. — А мы посмотрим, как у тебя получится. Это тебе не котеночек.

— Кроме того, надо дождаться, чтобы вылез. А если не захочет? — сказала Вика.

— А я знаю, я читал! — подскочил Джонни. — Это на реке Амазонке индейцы так аллигаторов ловят. Слушайте…

И он рассказал об удивительном способе. Самый ловкий и вертлявый индейский воин берет заостренный с двух концов метровый кол и идет на берег, туда, где должны быть аллигаторы. И начинает всячески кривляться, приплясывать — дразнить крокодилов. Крокодилы смотрят, смотрят на это безобразие, а потом… Ведь и у аллигаторов бывает конец терпению. Один из них выбирается на берег и широко раскрывает пасть, чтобы разом выяснить отношения с танцором. Вот тут-то и надо изловчиться: вставить поперек пасти кол! После этого крокодил никуда не денется — привязывай к колу веревочку и веди добычу хоть в зоопарк, хоть домой, хоть в Академию наук.

Такой способ охоты сначала всем понравился. Но Сережка деловито спросил:

— А дразнить крокодила и вставлять кол кто будет? Ты, Джонни?

— Везде я да я! — обиделся Джонни.

Тогда Стасик Дорин вспомнил, что читал в журнале «Знание — сила» про охоту на африканских крокодилов. Эти симпатичные животные имеют странную привычку: в воду они возвращаются по тому следу, который оставили, когда выползали на берег. Туземцы это знают и ждут, когда крокодил выберется из реки. Потом ставят на его пути острый нож — лезвием вверх. Глупый крокодил ползет обратно и сам распарывает себе брюхо.

— Вот и хорошо! — обрадовалась Вика. — Главное, не надо здесь ночью сидеть. Вечером поставим нож, а утром — забирай крокодильчика…

— …с распоротым пузом, — ехидно закончил Сергей. — Зачем нам распотрошенный крокодил? Его надо живым брать. Для науки все-таки…

— Стоп! — вдруг сказал Стасик и уставился в пространство, а остальные уставились на него. — Стоп… — снова произнес он. — Я думаю… Братцы! Помните, как Самохина в ручей уронили? Кто-то еще подумал, что его крокодил на зубок пробует?

— Ну? — нетерпеливо сказал Джонки.

— У меня уже тогда в голове вертелось, только никак до конца не придумывалось… Нужна приманка! И ловушка! Тогда ночью сидеть не надо, он сам поймается!

— А приманка — это Самохин, что ли? — спросил Саня Волков.

— При чем тут Самохин! Крокодилы больше всего маленьких поросят любят. Я в «Вокруг света» читал. Их так и ловят. Выроют яму, посадят поросеночка, а сверху — маскировка. Поросенок пищит с голоду, а у крокодила слюнки бегут. Ползет он, ползет на визг, а потом — трах!..

— Яму еще рыть… — недовольно перебил Саня Волков.

— Не надо яму. Там старый колодец недалеко, метра четыре глубиной. А воды в нем всего по колено или меньше.

— А поросеночек? — сказал Сережка.

И все задумались.

План был что надо, но где взять поросеночка?

— Из-за такой мелочи вся операция проваливается, — хмуро сказала Вика. — Слушайте, люди… А если у старика Газетыча?

Все озадаченно уставились на Вику.

— Ты что? — спросил Сережка. — Слегка сдвинулась? — И он покрутил пальцем у виска.

Старика все знали. И его поросеночка тоже. Старик, когда не работал, сидел на лавочке у своей калитки, а крошечный поросенок, привязанный к воткнутой в землю щепке, ходил и щипал травку. Симпатичный такой, кругленький Нуф-Нуф из сказки о трех поросятах.

— За такое дело все в милицию угодим, — уверенно сообщил Саня Волков. — Доказывайте потом, что для науки старались.

— Не насовсем ведь, а на время поросеночка-то… — сказала Вика.

— На время? — возмутился Сережка. — Думаешь, крокодил на него любоваться будет, когда сыграет в колодец?

— Вы это кончайте! — взволнованно потребовал Джонни. — Поросенок — еще ребенок, его джрать нельзя.

Вика с некоторым сожалением посмотрела на друзей. Словно хотела сказать: «Я-то думала, что вы умные…»

— Зачем его жрать? И в колодец зачем? Его всего-то на пять минут надо. Я возьму у Дона Педро магнитофон, поросеночек повизжит, мы его на пленочку запишем. А магнитофон уж пусть визжит без перерыва или, когда надо, включается. Это Борис и Стасик сделают…

С минуту компания молча обдумывала план. Он со всех сторон казался простым и гениальным. Действительно, поросенка отдавать на съедение не надо, пусть повизжит — только и всего. У него и у хозяина от этого ничего не убудет. Крокодилу все равно: визг-то натуральный поросячий, хоть и на пленке. Жрать магнитофон он не станет — несъедобно. Вот только как отнесется к этому Дон Педро?

— А я и спрашивать не буду, — сказала Вика. — Дон уже и не занимается им, запихал в шкаф на верхнюю полку. Он теперь каждый вечер в клуб на танцы бегает, влюбился, наверно… Я магнитофон вытащу, а футляр оставлю, будто все в порядке. Он и не заметит.

— Ну давай! — решил Сережка. — А кто пойдет за Нуф-Нуфом?

Пошел, конечно, Джонни. Как самый изворотливый и хитроумный. Он взял у Дориных мешок из-под картошки и проник во двор к старику.

По всем расчетам, старик должен был находиться на работе. В это время он всегда торговал вечерними газетами в киоске у вокзала. Его тонкоголосую скороговорку знали все жители городка. «Граждане, газет-чку? Газет-чку, граждане?» Старика поэтому так и звали — Газетыч.

В свободное от торговли время Газетыч копался в огороде и воспитывал Нуф-Нуфа. Вместе со стариком жила взрослая дочь и ее муж. Они тоже любили копаться на грядках. Но днем они работали, а возвращались поздно. Никто не мог помешать Джонни похитить Нуф-Нуфа, а потом подсунуть обратно. Джонни боялся только одного: вдруг сарайчик окажется на замке.

Но и тут ему повезло: дверь была заперта на щеколду с просунутой в петлю палкой.

Окинув двор взглядом ковбоя и разведчика, Джонни скользнул к двери и освободил щеколду. Потянул дверь. Она открылась тяжело, но без скрипа. Джонни мягким шагом переступил порог.

«Ух-ух… Хря-хря…» — раздалось в углу. Круглый Нуф-Нуф поднялся с подстилки и добродушно заковылял к Джонни. Он был еще не опытен и не знал о людском коварстве.

Неуловимым пиратским движением Джонни вытянул из-под матроски (изрядно уже перемазанной) мешок.

— Иди сюда, мой хороший. Иди, я тебе животик почешу…