Гордячка - Крюкова Тамара Шамильевна. Страница 6

ГЛАВА 7. "БУДЬТЕ МОЕЙ КОРОЛЕВОЙ!"

В это время в королевском дворце принц не находил себе места от скуки. Надо сказать, он был очень хорош собой, но повеса, каких свет не видывал. Дворцовая жизнь и богатство вконец испортили его. Целыми днями он гулял и кутил, пока все развлечения ему не приелись.

Как-то раз княжич, ближайший друг принца, вдруг предложил:

- А почему бы нам не поехать прогуляться? Я слышал, в городишке, вёрст сорок отсюда, есть бакалейная лавка, и дочка хозяина довольно миленькая особа. Говорят, она чудо как хороша, но неприступна, словно айсберг. К ней сватался даже кое-кто из придворных, но она всем отказала.

Принц с сомнением посмотрел на друга:

- Что? Какая-то бакалейщица отказала придворным? Интересно на неё

взглянуть. Давай переоденемся и ряжеными отправимся в этот городок. Мне не отказывала ещё ни одна девушка. Посмотрим, устоит ли бакалейщица. Надо наказать эту маленькую негодницу.

Молодые повесы нарядились бродячими музыкантами и отправились в

путь. Пустив коней галопом они быстро добрались до места. На пороге бакалейной лавки шутники постарались придать своим лицам серьёзное выражение и вошли в магазин. Колокольчик над входом звякнул, возвещая о приходе посетителей.

Лавка была небольшой и тёмной. В полумраке на полках тускло отсвечивали банки с джемами, возле стены стояли мешки с крупой и кадки с оливками и солёными огурцами. В воздухе стоял пряный аромат корицы, перца и копчёностей. Словом, это была самая обыкновенная бакалейная лавка. Однако, принцу, привыкшему к роскоши столичных магазинов, она показалась нищенской и убогой. Он был уверен, что они приехали сюда напрасно: вряд ли в такой дыре встретишь красавицу достойную внимания.

Тут дверь в кладовку открылась, и в лавку вошёл хозяин. Повесы, ожидавшие увидеть хорошенькую девушку, не смогли скрыть своего разочарования.

- Что вам угодно, судари? - учтиво спросил бакалейщик.

- Мы слышали, тут есть красавица-хозяйка, - дерзко начал принц.

- Это моя дочь, - кивнул бакалейщик.

Глядя на старика, принц подумал, что княжич разыграл его. Разве может у облезлого ворона родиться прекрасная лебедь?

Между тем бакалейщик тяжело вздохнул и добавил:

- Много молодых людей заезжает сюда. Только мой вам совет, пойте свои серенады другим девушкам, может, это сделает их счастливыми.

Сердце Златы словно оковано льдом, и вряд ли его отогреют ваши песни.

"Если уж мы здесь, стоит хотя бы взглянуть на эту хвалёную бакалейщицу, которая, наверняка, не представляет из себя ничего особенного", - подумал принц. К тому же он был не прочь сыграть ответную шутку с княжичем. Весело подмигнув бакалейщику, мнимый музыкант сказал:

- Наши песни кого хочешь отогреют. Мой друг сгорает от любви к вашей дочери. Мы сегодня же поведём их под венец.

При этих словах княжича бросило в жар. Он вовсе не собирался жениться на какой-то лавочнице. Бакалейщик грустно покачал головой и

пошёл за дочерью. Стоило молодым людям остаться наедине, как принц от души расхохотался, глядя на обескураженное лицо приятеля.

- Чего ты испугался? Если она так хороша, как говорят, женишься на красотке. Ну а если нет, впредь не будешь шутить надо мной.

- Вы хотели меня видеть? - произнёс девичий голос.

Молодые люди обернулись и застыли, словно поражённые громом. Никогда ещё им не приходилось видеть подобной красоты. Перед ними стояла не девушка, а волшебная фея. Её голубые глаза, обрамлённые длинными тёмными ресницами, были точно бездонные колодцы живой воды, а волосы струились по плечам подобно червонному золоту. Чем больше принц любовался девушкой, тем больше его околдовывала её неземная красота.

Внезапно княжич опустился перед девушкой на одно колено и произнёс:

- Я готов стать вашим супругом, сударыня.

На принца словно вылили ушат холодной воды. Он забыл, что приехал сюда лишь для того, чтобы посмеяться над бедной бакалейщицей. Сейчас он думал только о том, что эту девушку не отдаст никому. Красавица смерила княжича взглядом и сделала шутливый реверанс:

- Может быть, вы, сударь, и готовы, да только я не готова стать супругой такого напыщенного индюка.

Княжич никак не ожидал отказа. Он покраснел до корней волос и поспешно поднялся с колен. Глядя на его растерянность, принц не мог удержаться от смеха. Девушка тоже засмеялась. Они стояли и хохотали до слёз. Когда, наконец, их бурная весёлость прошла, принц и дочь бакалейщика забыли про княжича. Молодые люди смотрели друга на друга, и им казалось, что они одни на всём белом свете. Сердце девушки защемило, но она не знала, что эта боль называется любовью. Мнимый музыкант коснулся руки Златы:

- Прекрасная незнакомка, нет песен, которые могли бы поведать миру о твоём совершенстве. Я готов положить к твоим ногам целое королевство, если ты согласишься стать моей женой.

Злата с радостью отдала бы сердце бродячему музыканту, не требуя ничего взамен. "Я согласна", - хотела воскликнуть она, но гордость сковала её язык. Она отказала стольким вельможам и богачам, разве могла она тотчас же дать согласие простому бродячему музыканту?

- Пустые слова! Ты, бродяга, даёшь обещания, которые под стать наследному принцу, - усмехнулась она.

- Может быть, я всего-навсего бродячий певец, но любовь к тебе поможет мне сделать невозможное. Стань моей женой, и я сделаю тебя королевой.

- Что ж, когда будешь королём, тогда и приходи свататься, а пока что мне с тобой говорить не о чем, - отрезала Злата.

- Неужели ты отдашь своё сердце, только если я положу к твоим ногам корону? - спросил юноша.

- Кто сказал, что я отдам тебе сердце? Я отдам тебе руку. Почему бы и нет? Ты не хуже других. Правда и не лучше.

Кровь бросилась принцу в голову. Никто не осмеливался с ним так разговаривать. Он в сердцах выскочил из лавки и бросился прочь, решив навсегда вычеркнуть гордую красавицу из своей памяти. Дверь за прекрасным юношей захлопнулась. При мысли о том, что она никогда больше его не увидит, у Златы сжалось сердце. Она бросилась за порог, чтобы вернуть молодого музыканта, но улица была пуста.

- Зачем только я прогнала его! Это всё моя гордость, будь она неладна! - воскликнула Злата. Впервые за долгие месяцы слёзы покатились по её щекам, и она познала, как губителен яд гордыни.