Мохнатый ребенок - Аромштам Марина Семеновна. Страница 38

Петр Петрович приходил каждый день — делать Марсику уколы. Бегемотики и обезьянки из детской книжки обожали Айболита и готовы были завалить его кокосами и бананами.

Марсик в отличие от них не испытывал к Петру Петровичу ни малейшей благодарности и совершенно не радовался его появлению. Совсем наоборот. А все потому, что сказочный Айболит умел говорить на зверином языке, а все остальные, включая Петра Петровича, — не умели. Никто не мог объяснить Марсику, зачем какой-то человек изо дня в день приходит делать ему больно. Марсик уже издали различал шаги доктора, пугался и пытался найти себе убежище. Но его окружали плотным кольцом и отрезали пути к отступлению. Все чувствовали себя в этот момент предателями. А Петр Петрович, тот только крякал: «Звериный врач — он на любовь не рассчитывает. Такая уж у него судьба!»

Наконец наступил день, когда Петр Петрович пришел последний раз, снял Марсику швы и попрощался, пожелав коту полного выздоровления, а его хозяевам — удачи в делах. Пора было ехать в Москву. За день до отъезда Марсику удалось самостоятельно спуститься по лестнице со второго этажа. Он хромая приковылял к двери, уселся перед ней и стал проситься на улицу.

— Ну, уж нет! — строго сказала мама. — Куда ты, такой дырявый, собрался? Хочешь птичек насмешить? Твоя рана еще не до конца зажила. В нее может попасть грязь. Так что — сиди дома. А завтра в Москву поедем. В каменный мешок.

Мама, папа, Гришка и Костик вернулись в город. Выбритый бок Марсика стал постепенно зарастать. Сначала появился густой серый подшерсток. А потом — и обычная длинная шерсть. Только была она уже не бурого цвета, как весь Марсик, а седого. И второй бок у кота тоже поседел.

— Видишь, — говорил папа маме, — Марсик седеет. Мудреет, значит.

По зиме белое жабо Марсика стало быстро-быстро расти во все стороны, и к китайскому Новому году это было уже не жабо, а настоящая белая борода. С седыми боками и длинной белой бородой Марсик стал похож на кошачьего Деда Мороза. Марсик-Дед Мороз уже не воровал со стола салфеток и не выпалывал цветы на подоконнике. Но за птичками наблюдал все так же охотно.

Иногда он подходил к кому-нибудь и говорил: «Мяу!», что означало: «Давай поиграем!» Приходилось бегать за Марсиком и дергать за веревочку. Ведь настоящую кошачью жизнь, полную опасностей и приключений, Марсик мог вести только на даче. А до следующего лета было еще далеко.