Тысяча и одна ночь - Автор неизвестен. Страница 27

Тогда она вернулась и открыла им дверь, и они спросили: "Входить нам с твоего разрешения?" - "Входи те", - сказала привратница, и халиф с Джафаром и Масруром вошли, и когда девушки увидели их, они поднялись им навстречу и посадили их и оказали им почтение и сказали: "Простор и уют гостям, но у нас есть для вас условие". - "Какое же?" - спросили они, и девушки ответили: "Не говорите о том, что вас не касается, а не то услышите то, что вам не понравится". И они ответили им: "Хорошо!" Потом они сели пить и беседовать, и халиф посмотрел на трех календеров и увидел, что они кривые на правый глаз? и изумился этому, а взглянув на девушек, столь красивых и прекрасных, он пришел в недоумение и удивился. Затем начались беседы и разговоры, и халифу сказали: "Пей!", но он ответил: "Я намереваюсь совершить паломничество" [32]. И тогда привратница встала и, принеся скатерть, шитую золотом, поставила на нее фарфоровую кружку, в которую влила ивового соку и положила туда ложку снегу и кусок сахару, и халиф поблагодарил ее и сказал про себя: "Клянусь Аллахом, я непременно вознагражу ее завтра за ее благой поступок!"

И они занялись беседой, и, когда вино взяло власть, госпожа дома встала и поклонилась им, а потом взяла за руку ту, что делала покупки, и сказала: "О сестрицы, исполним наш долг", - и сестры ответили: "Хорошо!" И тогда привратница встала, прибрала помещение, выбросила очистки, переменила куренья и вытерла середину покоя. Она посадила календеров на скамью у возвышения, а халифа, Джафара и Масрура на скамью на другом конце покоя, а потом крикнула носильщику: "Как ничтожна твоя любовь! Ты ведь не чужой, а из обитателей дома!" И носильщик встал и сказал, затянув пояс: "Что тебе нужно?" И она ответила ему: "Стой на месте!" Потом поднялась та, что делала покупки, и поставила посреди покоя скамеечку, а затем она открыла чуланчик и сказала носильщику: "Помоги мне!" И носильщик увидал двух черных сук, на шее у которых были цепи, и женщина сказала ему: "Возьми их", - и носильщик взял сук и вышел с ними на середину помещения.

Тогда хозяйка дома встала и, обнажив руки до локтя, взяла бич и сказала носильщику: "Выведи одну из этих сук!" И носильщик вывел суку, таща ее на цепи, и она плакала и головой тянулась по направлению к женщине, а та принялась бить ее по голове, и сука кричала, а женщина била ее, пока у нее не устали руки. И тогда она бросила бич и, прижав суку к груди, вытерла ей слезы и поцеловала ее в голову, а затем она сказала носильщику: "Возьми ее и подай вторую". И носильщик привел, и женщина сделала с ней то же, что с первой.

Сердце халифа обеспокоилось, и его грудь стеснилась, и ему не терпелось узнать, в чем дело с этими двумя суками. И он подмигнул Джафару, но тот повернулся к нему и знаком сказал: "Молчи!"

Затем госпожа жилища обратилась к привратнице и сказала ей: "Вставай и исполни то, что тебе надлежит", - и та ответила: "Хорошо!" Потом она поднялась на ложе (а оно было из можжевельника, выложенное полосками золота и серебра) и сказала привратнице и той, что делала покупки: "Подайте, что есть у вас!" И привратница поднялась и села возле нее, а та, что закупала приправы вошла в одно из помещений и вышла, неся чехол из атласа с зелеными лентами и двумя солнцами из золота, и, остановившись перед госпожой жилища, она распустила чехол и вынула оттуда лютню для пения. Она настроила струны и подтянула колки и, наладив лютню как следует, произнесла такие стихи:

"Ты цель моя и желанье

И близость к вам, любимые,

В ней вечное блаженство,

А даль от вас - огонь.

Безумен я из-за вас же,

И в вас влюблен все время я,

И если вас люблю я,

Позора нет на мне.

Слетели с меня покровы,

Как только я влюбился в вас;

Любовь всегда покровы

Срывает со стыдом.

Оделся я в изнуренье

И ясно - не виновен я,

И сердце только вами

В любви и смущено.

Ты, изливаясь, слезы,

И тайна всем ясна моя,

Известны стали тайны

Благодаря слезам.

Лечите мои недуги:

Ведь вы - лекарство и болезнь.

А затем женщина воскликнула: "Ради Аллаха, сестрица, исполни свой долг передо мной и подойди ко мне!" И та, что делала покупки, ответила: "С любовью и охотой!" Она взяла лютню, прислонила ее к груди и, ущипнув струны пальцами, произнесла:

"На разлуку вам жалуясь, - что мы скажем?

А когда до тоски дойдем - где же путь наш?

Иль пошлем мы гонца за нас с изъяснением?

По не может излить гонец жалоб страсти.

Иль стерпеть нам? Но будет жить ведь влюбленный,

Потерявший любимого, лишь немного.

Будет жить он в тоске одной и печали,

И ланиты зальет свои он слезами.

О, сокрытый от глаз моих и ушедший,

По живущий в душе моей неизменно!

Тебя встречу ль? И помнишь ли ты обет мой.

Что продлится, пока текут эти годы?

Иль забыл ты, вдали, уже о влюбленном,

Что довольно уж слез пролил, изнуренный?

Ах! И если сведет любовь нас обоих,

Будут длиться упреки наши немало".

И, услышав вторую касыду, госпожа жилища закричала: "Клянусь Аллахом, хорошо!" - и, опустив руку, разорвала свои одежды, как в первый раз, и упала на землю без памяти. А покупавшая встала и брызнула на нее водой и надела на нее вторую одежду, и тогда она поднялась и села и сказала своей сестре, которая закупала припасы: "Прибавь мне и уплати мой долг сполна. Осталась только эта мелодия":

И покупавшая взяла лютню и произнесла такие стихи:

"До каких же пор отдален ты будешь и гроб со мной?

Не довольно ль слез пролилось моих до сей поры?

До каких же пор ты продлишь разлуку умышленно?

Коль завистнику ты добра желал - исцелился он.

Коль коварный рок справедлив бы был ко влюбленному,

Никогда б ночей он не знал без сна, страстью мучимый.

Пожалей меня; я измучена твоей грубостью;

Не пора ль тебе, повелитель мой, благосклонней стать?

О убийца мой! Расскажу кому о любви своей?

Как обманут тот, кто печалится, коль любовь мала!

Моя страсть все больше, и слез моих все сильнее ток,

И разлуки дни, что текут, сменяясь, так тянутся!