Грегор и проклятие теплокровных - Коллинз Сьюзен. Страница 29

— В Регалии с этим мало кто согласится. Там меня теперь ненавидят. Меня теперь все ненавидят — и люди, и крысы.

— Да не все, — улыбнулся Хэмнет. — Вот Живоглот, например, тебя просто обожает.

— О да! Я у него в большо-о-о-ом почете, — ответил Грегор. — Думаю, он все время прикидывает, каков я на вкус.

— Прикидывал бы, не будь ты таким худосочным, — отозвался Живоглот.

Грегор выдул большой пузырь и с громким треском лопнул его.

— Прекрати! — огрызнулся Живоглот.

— О, прости! — сказал Грегор, но на лице его играла хитрая улыбка.

Через несколько часов, когда они нашли небольшую полянку и остановились, Грегор уже не чувствовал ног от усталости. Он давно потерял счет времени и перестал прикидывать в уме расстояние, которое они прошли. Обессиленный, он рухнул на землю, не доставая из рюкзака одеяло и даже не снимая пояса с мечом. Воздух был таким горячим и влажным, что трудно дышать. Он никак не мог определить, что с этим воздухом не так — слишком мало в нем кислорода или слишком много, но что-то определенно было не так, потому что сознание Грегора мутилось и все плыло перед глазами.

Когда Хэмнет раздал детям остатки креветок и печенья, Живоглот подошел к нему и сказал:

— Мы должны раздобыть хоть какой-нибудь еды. Не только для щенков, хотя эта маленькая кудрявая пискля не даст никому покоя, если мы ее не накормим. Остальным тоже нужно поесть. Взгляни на Воина.

Грегор попытался было поднять голову и сказать им, что с ним все в порядке, но не мог даже пошевелиться. Он и глаза открывал с трудом. Да что там — он и дышал с трудом, каждый вдох и выдох стоили ему большого усилия.

— Хорошо, мы с тобой идем добывать еду. Другого выхода я не вижу, — ответил Хэмнет.

Он приподнял голову Грегора и поднес к его губам бурдюк, заставляя пить. Вода выливалась у Грегора изо рта и стекала по подбородку, но кое-что он все-таки смог проглотить.

— Постарайся набраться сил, Грегор. Мы скоро вернемся. Пей. Пей столько, сколько сможешь выпить.

И Хэмнет на секунду положил свою ладонь ему на лоб. Это было так приятно. Это напомнило ему жест, с каким мама или папа проверяли, все ли с ним в порядке. Будто родители были сейчас рядом с ним.

Вода немного привела его в чувство — он даже смог сесть.

Хэмнет и Живоглот ушли, Босоножка и Газард спали у хвоста Гребешок. Темп стоял возле них и чистил свой панцирь. Найк дремала в нескольких футах от Грегора — он даже не слышал, как она спустилась. Большинство бурдюков с водой все еще были приторочены к ее спине — как и у Грегора, у нее не было сил снять их с себя.

Возле светильника было видно какое-то движение — это были крысы. Они выглядели совершенно изможденными — неудивительно, они ведь голодали и перед путешествием. Грегор-то питался регулярно.

— Эй, не хотите хлебнуть воды? — спросил Грегор.

Он заметил, что крысы полностью полагаются на Хэмнета, даже Живоглот, никогда не просят пить и ждут, когда Хэмнет откроет бурдюки и выдаст им их порцию.

Грегор поднял бурдюк, что оставил ему Хэмнет, и вытащил затычку, а затем на коленях подполз к Пролазе:

— Давай-ка, Хэмнет говорил, мы должны побольше пить.

Пролаза позволил ему влить себе в рот воды. Грегор сделал то же самое для Коготок, заметив попутно, что жвачка все еще прилеплена к ее передним зубам.

— Вода — это, конечно, хорошо, — сказала Коготок, — но если мы не съедим хоть что-нибудь в ближайшее время, ни один из нас не доберется до Виноградников.

— Не могу поверить, что в этих джунглях нет ничего съедобного, — подхватил Пролаза.

— Ну, наверное, так и есть, — возразил Грегор. — Что-нибудь да сгодится. Но Хэмнет говорил, мы не сможем отличить то, что можно есть, от того, что нельзя.

— Хэмнет говорил! — фыркнул Пролаза. — Да что он вообще знает, твой Хэмнет? Он же человек! Конечно, его нос не может почувствовать разницу между ядовитым и неядовитым! А мой нос — может. И даже сейчас я чую запах того, что можно есть. Не знаю, что это, но поверь мне — это так!

Грегор потянул носом влажный воздух.

— Я ничего не чувствую.

— А я тоже чувствую, — сказала Коготок. — Что-то сладкое.

— Да, именно, — отозвался Пролаза. — Я пойду и найду это. Кто со мной?

— Я! — оживилась Коготок. — В любом случае это лучше, чем лежать тут и умирать с голоду.

— Не знаю. Не думаю, что Хэмнет одобрил бы эту идею — пойти без него в джунгли на поиски еды, — с сомнением произнес Грегор.

— А почему нет? Разве это не то же самое, что сейчас делают они с Живоглотом? Чем больше народу будет искать еду — тем больше шансов, что мы что-нибудь найдем! — настаивал на своем Пролаза. — Не ходи, если не хочешь. Но тогда не жди, что мы поделимся с тобой тем, что найдем. И с твоей сестрой тоже.

Грегор представил себе, как Босоножка проснется, захочет есть, а есть будет нечего, и как она, не понимая, что происходит и почему ее не кормят, станет плакать навзрыд… а рядом будут что-то грызть крысы…

— Хэмнет что-то говорил про растения, которые могут на нас напасть, — предпринял он еще одну неуверенную попытку остановить их.

— Слушай, мы по этим джунглям уже который день топаем, — сказал Пролаза. — Твоя сестра хваталась за лозу руками, когда требовала вернуть ей мяч, ты, кажется, каждый корень на своем пути ботинками пнул, мы убегали в заросли, когда спасались от этих дурацких лягушек… Ты видел, чтобы хоть одно растение за все это время попыталось на нас напасть или хотя бы остановить нас?

— Нет, не видел. — И Грегор решился: — Ладно, я с вами.

Он выпил еще воды и встал. Рюкзак с вещами он решил оставить, чтобы рубашка на спине высохла.

— Эй, Темп, мы пойдем поищем что-нибудь поесть — Пролаза и Коготок что-то учуяли, — обратился он к таракану.

— Не ходить, не надо, не ходить, — заволновался Темп.

— Не беспокойся, мы скоро вернемся, — сказал Грегор. — Если что понадобится — кричи.

Он не собирался уходить далеко от лагеря. Хотя Гребешок и Темп на посту, все же он должен быть рядом с Босоножкой, ведь на каждом шагу, если верить Хэмнету, их подстерегает опасность.

Хотя самой большой опасностью ему теперь представлялась смерть от голода.

Вынюхивая тот сладкий запах, Пролаза повел их в джунгли. Коготок шла следом, а замыкал их маленький отряд Грегор.

Конечно, неплохо бы по дороге крошить хлеб — или что там делают в таких случаях, чтобы найти обратную дорогу. Хотя если бы у него был хлеб, он бы не отправился на поиски еды, а просто съел бы его, ну и крошки тоже.

Они удалились от лагеря гораздо дальше, чем ему хотелось, но Пролаза шел так уверенно, и они как будто никуда не сворачивали, так что Грегор надеялся, что они легко отыщут путь назад.

Наконец он тоже почувствовал сладкий запах.

— О, я тоже его чувствую! — воскликнул он.

— Да неужели? — насмешливо отозвался Пролаза. — Конечно — ведь мы почти у цели.

Они оказались на небольшой болотистой полянке. Воздух был наполнен сильным сладким запахом, напомнившим Грегору запах персика.

Он посветил фонариком, пытаясь почетче рассмотреть окружавшие их растения, совершенно непохожие на те, что росли вдоль тропы.

Над головами путешественников зеленела буйная кудрявая листва, а еще они увидели огромные желтые стручки, болтавшиеся среди зелени. Они были длиной около двух метров, и куст, на котором они горизонтально росли, словно улыбался бесчисленным множеством широких желтых улыбок. Сквозь приоткрытые створки-губы стручков виднелись круглые розовые фрукты. Их вид не оставлял сомнения в том, что они невероятно сочны и ароматны.

Рот Грегора непроизвольно наполнился слюной, которая чуть ли не текла у него по подбородку. Забыв обо всем, он потянулся обеими руками к стручку, чтобы схватить манящий плод.

В этот момент Пролаза ухватился передней лапой за ближайший к нему стручок, желая сорвать восхитительно пахнущий фрукт прямо пастью. Он почти коснулся языком розовой кожицы, но стручок вдруг дернулся, прыгнул вперед, заглотнул Пролазу и захлопнулся.