Большая книга приключений для мальчиков (сборник) - Веркин Эдуард. Страница 30

Глава 5 Рай в шалаше

Лес выглядел очень странно. Половина деревьев была повалена, а другая половина росла как ни в чем не бывало. Пробираться через такой валежник было тяжело, но Генка сказал, что другой дороги нет. Надо придерживаться выбранного направления, а значит – идти через бурелом.

– Прошлогодний ураган. Но это еще ничего, – утешил Генка, – в Бразилии мы бы вообще среди лиан дорогу прорубали...

– Хорошо, что мы не в Бразилии, – вздохнул Витька.

– Нам повезло, что у нас есть топор. – Генка опять разглядывал топорик с разных сторон. – Ну, пусть не совсем настоящий, а всего лишь туристическая разновидность. Но все равно. С помощью топора в лесу можно делать все что угодно. Вечером построим шалаш и будем ночевать нормально, как люди.

– Пожрать бы что-нибудь лучше раздобыл, – сказал Жмуркин. – Из топора только в сказке суп делают...

– Тут я вам не помощник. – Генка заткнул топорик за пояс. – Это вон Витька в деревне жил, он должен знать, что в лесу можно есть.

– Середина лета, – сказал Витька. – У грибов еще роста нет, а ягод здесь много не бывает. Места не те. Так что есть нечего. Сырую рыбу вы не захотели...

– Мы не японцы, – сказал Генка. – Сегодня утром я в этом окончательно убедился.

– А я бы, пожалуй, сейчас уже не отказался и от сырой рыбки, – мечтательно сказал Жмуркин. – Если японцы едят, то мы чем хуже?

– Сырую речную рыбу есть опасно, – возразил Генка. – В ней могут водиться бычьи цепни. А вы знаете, что такое бычьи цепни [57] ? Это огромные черви, они живут внутри организма и только ждут своего часа. Так что я спас вас от мучительной смерти.

– Зря все-таки рыбу выкинули. – Жмуркин проглотил слюну.

– Ты, вместо того чтобы причитать, лучше бы огонь раздобыл, – сказал Витька.

– Огонь мы добудем, – заверил Жмуркин. – Это я беру на себя.

– Смотрите-ка! – хмыкнул Генка. – Жмуркин что-то берет на себя!

Жмуркин не ответил, а только ускорил шаг. Так что Витьке и Генке даже пришлось подстраиваться под него. В таком темпе они шагали почти час, а потом наткнулись на небольшую, в несколько метров шириной, речушку.

– Опять речка, – вздохнул Витька.

– Я же говорил, что их тут полно. – Генка зевнул. – Их тут до фига. Речки, ручьи, болота...

Эта речка была не похожа на предыдущую. Она была извилистой, с крутыми обрывистыми берегами и, судя по всему, глубокой. Дна, во всяком случае, не было видно.

Витька подтащил к берегу старую сухую сосну и закинул ее в реку. Трехметровое дерево полностью погрузилось в воду.

– Я плавать не умею, – сразу же сказал предусмотрительный Жмуркин.

– Жмуркин, – ехидно сказал Витька, – ты совершенно зря волнуешься. Ты не утонешь.

– Это почему? – насторожился Жмуркин.

– Потому что мы построим мост, – вывернулся Генка и стал осматриваться в поисках подходящего дерева.

Подходящее дерево нашлось скоро – высокое, стоявшее на травянистом косогоре. Жмуркин посмотрел на него с сомнением и сказал:

– Надо идти вдоль реки. На истории всегда говорили, что поселения образуются на берегах рек. Если мы пойдем вдоль реки, то, может быть, выйдем к какой-нибудь деревне.

– Ты посмотри, вода какая, – указал пальцем Генка.

– Какая?

– Торфяная. Эта речка вытекает из одного болота и, скорее всего, в другое болото впадает. Так что поселений на берегу ждать бессмысленно. Видимо, мы к западу уклонились.

И Генка направился прямиком к выбранному дереву, на ходу вытаскивая топорик.

Топорик несколько не соответствовал толщине его ствола. Топорик был маленький, а ствол толстым.

– Ты год будешь его рубить, – сразу же сказал Жмуркин. – Я называю это мартышкин труд.

– Нас тут, кажется, трое. – Генка поплевал на руки. – Втроем срубим быстрее. К тому же...

Генка раскинул руки и обнял ими ствол. Пальцы сомкнулись.

– Видишь, – Генка пошевелил пальцами, – если пальцы сходятся, то, значит, рубить имеет смысл. Так что не колотись, Жмуркин, все будет мумитрольно...

Генка размахнулся и ударил топориком по дереву.

– Главное тут – чтобы потом вся эта радость тебе на башку не грохнулась, – говорил Генка, вгоняя в кору тонкое лезвие. – Дерево, правда, обычно падает на самого последнего рубщика...

– Пожалуй, я тоже немного разомнусь, – сказал Жмуркин. – А то что-то плечи затекли...

Генка улыбался.

– Только ты, Жмуркин, смотри, как надо правильно рубить, – подсказывал Витька. – Вот так – не поперек древесных волокон, а как бы наискосок. Врубаешься снизу, затем врубаешься сверху. И так вокруг всего дерева.

– Лучше было бы обход поискать, – ворчал Жмуркин.

– Обход... можно... до... вечера... искать... – Генка продолжал врубаться в древесину. – И не найти... А дерево, да к тому же сухое... для рубки самое... подходящее...

Генка продолжал ловко орудовать топориком. Витька искал вокруг шесты, чтобы повалить дерево в нужную сторону, Жмуркин следил за Генкиными движениями и уворачивался от отскакивающих белых щепок. Генке удалось врубиться в ствол сантиметров на пятнадцать, правда, не с одной стороны, а по окружности. Казалось, что дерево обгрыз огромный трудолюбивый бобер.

– Все, – Генка вытер со лба пот. – Теперь ты давай.

Генка протянул топор Жмуркину. Жмуркин принял инструмент, примерил к руке.

– Как рубить-то? – спросил он у Генки.

– Душевно. – Генка развалился на мху. – Душевно руби, Жмуркин, душевно. И не забывай, что снежные люди боятся воды почти так же, как ты. А если мы на тот берег переберемся, между нами будет река.

Жмуркин крякнул и ударил топориком по стволу. Щепка отскочила и шлепнула Жмуркина в лоб. Жмуркин ойкнул.

– Бывает, – философски заметил Генка. – А могло и глаз выбить. Такое каждый день случается – какому-нибудь балдаресу щепкой глаз вышибает...

И Генка засмеялся.

– Дурак, а уколов не делаешь, – пожал плечами Жмуркин и снова ударил по дереву.

В этот раз у него получилось лучше. Постепенно Жмуркин приноровился и стал орудовать топором увереннее, почти так же, как Генка.

Подошел Витька с двумя длинными палками.

– Я вижу, ты, Жмуркин, стал настоящим дровосеком, – сказал он. – У тебя, наверное, призвание...

Жмуркин не ответил. Он продолжал работать. И до первой сорванной мозоли успел основательно истоньчить дерево.

– А теперь последний штрих. – Витька отобрал топорик у Жмуркина. – Последний штрих всегда наносится мастером. А вы возьмите палки, что я принес, и толкайте дерево в сторону реки. И запомните – стоять рядом не стоит – щепкой башку может оторвать.

Витька перехватил топорик и попробовал ногтем лезвие. Генка и Жмуркин уперлись палками в ствол. Витька зашел к дереву со стороны реки и стал вырубать оставшуюся древесину. Дерево вздрагивало при каждом ударе, сверху на Витьку сыпалась кора, сучья и мелкие ветки. Витька упрямо углублялся в древесину.

Когда толщина сердцевины сравнялась с толщиной руки, дерево хрустнуло и просело.

– Толкайте, медузы! – крикнул Витька.

Жмуркин и Генка налегли на палки. Дерево хрустнуло еще раз и стало клониться к реке. Витька схватил третью палку и стал помогать товарищам. Дерево наклонилось сильнее. И вдруг раздался треск необыкновенной громкости и пронзительности, будто внутри ствола сломался какой-то главный, крепящий дерево к земле стержень.

– Отскакиваем! – крикнул Витька и отпрыгнул в сторону.

Жмуркин и Генка отпрыгнули вслед за ним. Дерево дрогнуло, совсем как живое, сломалось и обрушилось в реку. Вода взорвалась под тяжестью веток, брызги поднялись в воздух так высоко, как если бы в реку бросили гранату. Несмотря на пасмурный день, над водой даже поднялась быстротечная радуга.

– Классно! – крикнул Жмуркин. – Вот это бы снять!

Витька довольно улыбнулся.

– Настоящий мужчина должен взорвать школу, спалить дом и срубить дерево, – сказал он. – Добро пожаловать в наш клуб.