Огонь - Страндберг Матс. Страница 100

Самопожертвование? Виктор — герой?

Мину перестала что-нибудь понимать.

Дождь усилился. Виктор достал из багажника зонт и раскрыл над ними обоими. Они шли рядом, ее плечо вплотную прижато к его руке.

Мину вспомнила Густава. Сейчас он, скорее всего, в школе. Один среди сотен зомби, а может, даже один из них. Мину не знает, что хуже.

Она вспомнила, как накануне Густав взял ее за руку. Мину нельзя в него влюбляться. Он — парень Ребекки. Для Мину он всегда будет парнем Ребекки, хотя сама Ребекка умерла.

Белый дом четко вырисовывается на фоне темного неба. С каждым шагом страх Мину усиливается. Пройдя вдоль белого деревянного забора, они подходят к калитке.

— Боюсь, у меня ничего не получится, — говорит Мину.

— Думай позитивно, — улыбается он.

— Очень смешно.

Он открывает калитку, и по каменным плиткам они идут через сад, мимо клумб, на которых кое-где проклюнулись подснежники. Перед дверью Виктор достает из кармана связку ключей.

— Здесь есть охрана? — спрашивает Мину.

— Она не нужна, — отвечает Виктор, вставляя ключ в замок.

Он отпирает дверь и делает приглашающий жест рукой. Мину почему-то вспоминаются слова Линнеи.

Входи в дом страха.

— Что такое? — спрашивает Виктор.

— Ничего, просто случилось дежавю.

Изморось леденит лицо, и Анна-Карин надевает на голову капюшон. Она, Ида, Ванесса и Линнея уже давно стоят в рощице. И отсюда смотрят на темнеющую вдали школу.

— Что они делают? — спрашивает Ванесса.

Анна-Карин погружается в сознание лиса.

Он стоит возле школы и смотрит в окно спортзала, находящегося в полуподвальном этаже.

При виде кишащих внизу людей у Анны-Карин кружится голова. Серо-зеленый пол исчерчен линиями. Разные цвета для разных видов спорта. Анна-Карин равно ненавидит их все.

Тонкий слух лиса улавливает громкие возбужденные голоса гостей. Все говорят об одном и том же. Как приятно быть здесь. Как симпатично украшен зал. Как будет весело. Единственный вопрос, вызывающий разногласия, — кто будет признан лучшим молодым членом «ПЭ». Большинство голосовали за Эрика, некоторые думали на Рикарда. Или Кевина. Но они все трое такие классные, что, в конце концов, неважно, кому из них дадут приз. В «ПЭ» каждый победитель, главное — правильно относиться к жизни.

Томми Экберг и учитель биологии Уве Пост караулят у входа, настороженным выражением лица напоминая Анне-Карин охранников на судебном процессе. Кевин наливает вновь пришедшим гостям крюшон. Возле гимнастической стенки стоит длинный ряд столов, накрытых желтыми салфетками и уставленных разными блюдами. На сцену, воздвигнутую в конце зала под баскетбольным кольцом, Робин и Эрик вытаскивают большой усилитель.

— Они пока готовятся, — говорит Анна-Карин и пытается разглядеть в толпе знакомые лица.

Она видит Густава. Он сидит на трибуне и разговаривает с Фелисией.

— Вижу Густава.

— У него есть амулет? — спрашивает Ида.

Джемпер Густава застегнут до самого горла.

— Не знаю, — отвечает Анна-Карин.

Она пытается прочитать чувства Густава по его лицу. Внешне кажется, будто он пребывает в таком же приподнятом настроении, как остальные. Притворяется или на самом деле?

Яркие лампы, висящие в ряд над окнами спортзала, бьют в глаза лису. В свете этих ламп огоньками вспыхивают амулеты на груди приглашенных.

Как их много! И поток гостей не прекращается.

Пока у них на груди амулеты, они — враги. Но с ними нельзя сражаться, их нужно защищать.

Анна-Карин открывает глаза и смотрит на остальных:

— Думаю, пора.

— Значит, пошли, — говорит Линнея, подбирая с земли большой камень.

70

В доме Адрианы все так, как запомнилось Мину. Неестественный запах чистоты. Тяжелая антикварная мебель, расстановка которой выверена до миллиметра. Мрачные картины на стенах. Интересно, на каком-нибудь портрете есть родители Адрианы и Александра? Мину идет следом за Виктором через полутемные комнаты, поднимается вверх по скрипучей лестнице.

Что сейчас делают остальные Избранницы? Не угрожает ли им опасность?

Пройдя по коридору второго этажа, Мину и Виктор остановились перед закрытой дверью спальни Адрианы. Что будет, если у меня не получится? А если получится, вдруг я заберу слишком мало ее мыслей, оставлю что-то, что не даст ей оправдаться? Или, наоборот, заберу слишком много? И она станет другим человеком? Или овощем? Как Макс.

Вдруг я ее убью?

— Не волнуйся, — говорит Виктор.

Мину резко останавливается и изумленно смотрит на Виктора.

— Я не читал твои мысли, — оправдывается он. — Но я вижу все по твоему лицу. Ты зря сама себя накручиваешь. Я знаю, у тебя все получится.

«Ты ничего не знаешь. Ты ничего не знаешь о моих силах».

— Я верю в тебя.

«Хорошо, хоть кто-то в меня верит», — думает Мину.

— Мы закрыли вход кругами, — говорит Виктор.

Он проводит в воздухе рукой, и возле его пальцев слышится электрический разряд.

— Ай! — вскрикивает он и трясет рукой.

Он достает из кармана маленькую прозрачную бутылочку с пульверизатором. Бутылка наполнена жидкостью, по виду напоминающей обычную воду.

— Нам же нужно заходить внутрь, чтобы приносить ей еду.

Он брызгает несколько раз в воздух.

Жидкость попадает в электрическое поле, разлетаются искры. Виктор хватает Мину за куртку и тянет за собой вперед. Мину оглядывается. Там, где они только что прошли, гаснут светящиеся частицы. Электрическое поле восстановлено. Обратной дороги нет.

— Надо спешить, — торопит Виктор.

Он подходит к двери спальни, находит ключ и всовывает его в замочную скважину. Открывает замок.

Единственным источником света в комнате служит стоящая на полу лампа из нержавеющей стали. Адриана лежит на кровати и смотрит в потолок. На ней та же одежда, что и во время процесса. Тушь слегка размазалась вокруг глаз. На одном чулке поехала стрелка. Туфли на высоком каблуке валяются под кроватью.

— Уже пора? — спрашивает она безжизненным голосом и поворачивается к вошедшим.

Увидев Мину и Виктора, она цепенеет.

— Мину, что ты здесь делаешь? Почему ты с ним?

— Я посторожу, — говорит Виктор и выходит из комнаты, притворив за собой дверь.

Мину садится на кровати рядом с Адрианой.

— Они могут прийти в любой момент. Тебе надо уходить, — говорит Адриана. — Не верь Виктору. Он обманет тебя. Это ловушка.

— Я не могу оставить вас.

— Мину, — серьезно говорит Адриана и садится на кровати. — Я не боюсь. Я дважды в своей жизни делала выбор, которым можно гордиться. Первый раз, когда решила бежать вместе с Симоном. Второй — когда встала на вашу сторону в борьбе против Совета. Я смирилась со своей судьбой.

— А мы нет. Мы не дадим вас убить. Мы вас спасем.

— Я не могу бежать…

— Я знаю, — прервала ее Мину. — Есть другой выход.

Она рассказывает об их плане, Адриана слушает, наморщив лоб.

— Виктор полагает, что, если все получится, Совет вас освободит, — говорит Мину. — Честно сказать, я не представляю, как буду это делать. Но это наш единственный шанс.

Адриана качает головой.

— Нет, — говорит она. — Я не могу согласиться, чтобы ты так рисковала. Если что-то не получится, ты будешь страдать всю оставшуюся жизнь. И даже если все пройдет хорошо, я не хочу опять стать тем человеком, каким была прежде. Лучше умереть, чем жить так, как я жила раньше.

— Тот человек, которым вы были раньше, стал тем, кем вы являетесь теперь, — говорит Мину. — Вы можете опять пройти этот путь. И мы найдем способ разорвать вашу связь с Советом.

— Это невозможно.

— Многое, что мы считали невозможным, уже произошло.

— Я не могу позволить тебе так рисковать…

— Вы думаете, я смогу спокойно прожить остаток своих дней, — прервала ее Мину, — если не попытаюсь вас спасти?