Огонь - Страндберг Матс. Страница 30
— Если в город прислали Александра, значит, Совет относится к случившемуся очень серьезно. Александр занимает высокое положение и глубоко предан Совету. Ради Совета он готов принести в жертву семью и детей, хотя утверждает, что любит их.
— Вы, похоже, его хорошо знаете? — спрашивает Мину.
В трубке надолго повисает молчание, и Мину думает, что разговор прервался.
Наконец Адриана говорит:
— Он мой брат.
Мину замирает. Перед ее глазами встают Адриана и Александр. Такие похожие друг на друга. Как она сразу не догадалась?!
— Вы должны быть очень осторожны. Четко и точно выполняйте его приказания. Ты должна объяснить девочкам, что идти против Александра бесполезно. И что бы вы ни делали, говорите правду. Лгать на суде нельзя!
Мину ссутуливается под грузом неподъемной тяжести.
— Я больше не смогу с вами общаться, и вы не должны вступать со мной в контакт, что бы ни случилось… Мину, пожалуйста, обещай мне, что вы не будете лгать на допросах!
В голосе Адрианы звучит глубочайшее отчаяние, и это пугает Мину больше, чем все слова, сказанные директрисой.
— Обещаю, — говорит Мину.
— Спасибо, я постараюсь…
Разговор прерывается. Вспышка молнии озаряет небо, от удара грома звенят стекла.
В следующую секунду гаснет свет.
Мину сидит в темноте с телефонной трубкой в руках.
Она знает, что не сдержит обещание, данное Адриане.
II
23
Мину подставляет руки, стараясь отбить большой белый мяч, летящий прямо на нее.
Она видит за сеткой ухмылку Виктора и догадывается, что он специально целился в нее.
Мяч попадает на косточки кулака и отлетает за площадку. Вся команда дружно стонет, а Мину бежит за мячом.
Она спиной чувствует их взгляды. Она ненавидит эту огромную, провонявшую потом камеру пыток под названием спортивный зал. Мяч закатился под трибуны, и достать его никак не удается. Как Мину ни старается, она даже не видит, где он лежит.
— Какие трусики! — орет Кевин. Мину подтягивает сползшие вниз спортивные штаны. Наконец ей как-то удается изловчиться и выудить из-под лавки этот чертов мяч. Мину распрямляется и встречается глазами с Анной-Карин, которая сочувственно смотрит на нее с соседней площадки.
По сравнению с волейболом апокалипсис — это мелочь. Хуже волейбола на свете нет ничего. Во всех других играх с мячом можно, по крайней мере, бегать по краю поля, чтобы учительница физкультуры Лоло видела, что Мину «старается». А в волейболе в каждой команде всего несколько человек, спрятаться негде. И нужно уметь подавать.
Мяч летает туда-сюда над сеткой, Мину изо всех сил старается держаться от него подальше. И вдруг судьба улыбается ей. Спасение приходит в лице Лоло, которая дует в свисток, сообщая, что матч окончен.
— На сегодня все, спасибо! — кричит она.
Мину спешит к трибунам за сумкой, стараясь не встречаться взглядами с другими членами своей команды.
Она берет сумку, поворачивается и чуть не налетает на Виктора, который, стоя рядом, с улыбкой смотрит на нее. Конечно же, нисколечко не усталый и не потный.
— Нельзя быть первым во всем, — говорит он, преграждая ей дорогу.
Мину не отвечает. За почти три недели, прошедшие после той встречи в парке, она не сказала Виктору ни слова. Хотя это было непросто, учитывая, что они вместе сидят на всех уроках Ильвы.
— У меня хорошее чувство мяча, но могу тебя заверить, я ненавижу спорт так же, как и ты, — говорит Виктор.
Мину с трудом переносила его присутствие. Чтобы не смотреть на Виктора, она подняла глаза вверх и уставилась на маленькие окна под крышей зала.
— Спорт — пустое занятие, ты не находишь? Абсолютно бессмысленное. Таким, как Кевин, может, и нужно иногда чувствовать себя победителем, но в целом…
Мину протиснулась мимо Виктора и пошла к раздевалке.
— Увидимся! — крикнул он ей вслед.
Сделав из рук «козырек», Ванесса прижалась лицом к витрине, стараясь заглянуть внутрь «Хрустального грота». В полумраке магазина виднелись «ловцы снов», египетские фигурки и дельфины.
На двери висел листок с разноцветными буквами: «Закрыто на инвентаризацию». Но внутри помещения не было ни намека на какую-нибудь деятельность. Только наружу тянуло дымком благовоний.
За последние недели Ванесса неоднократно заглядывала сюда. Она приходила в разное время, но магазин всегда был закрыт, Мона Лунный Свет как в воду канула. Ванесса уже стала сомневаться в ее существовании. Мину даже пробовала звонить в налоговую службу, искала Мону в каких-то отцовских компьютерных базах. Никаких следов.
Со вздохом Ванесса отошла от окна. Что делать, если Мона не найдется? Книга Узоров не хочет подсказать им, как общаться с мертвыми. Уже в который раз Ванессе пришло в голову, что Книга ведет себя как вредная старая тетка.
Тусклые светильники в коридорах «Галереи» шипели и подмигивали. После недавней сильной грозы в Энгельсфорсе были перебои с электричеством. Мигание ламп раздражало и напоминало Ванессе фильмы ужасов.
Она поторопилась выйти на улицу. Впереди одиноко болтались на ветру флаги возле магазина «Ика». Солнце жарило, хотя была уже середина сентября.
На улицах было пустынно, первый человек попался Ванессе навстречу, только когда она повернула на площадь Стурвальсторгет.
Однако именно этого человека ей сейчас совсем не хотелось видеть. Может, повернуть в другую сторону, сделать вид, что она его не заметила? Но, кроме них, на улице нет ни одной живой души. Он, конечно, ее уже заметил и поймет, что она пытается избежать с ним встречи.
Ванесса пошла прямо на него.
Последние сто метров показались ей бесконечными. Похоже, что Юнте тоже было не по себе.
— Привет, — сказала Ванесса.
— Привет, — отозвался Юнте. — Как дела?
— Нормально. Супер.
— А-а, понятно.
Молчание.
— А ты как? — решила спросить Ванесса.
— Ничего, — ответил Юнте и огляделся, словно надеясь, что откуда-нибудь придет спасение. — Давно не виделись.
— Да. — Ванессе действительно казалось, что они не виделись уже очень давно, хотя она рассталась с Вилле всего три недели назад. Вместе с ним из ее жизни выпала вся прежняя компания. Ванесса по ним не скучала, но она скучала по той жизни, в которой все казалось простым и понятным. Дома у Юнте можно было тусоваться хоть днем, хоть ночью, устраивать вечеринки. С уходом Вилле в жизни Ванессы вдруг образовалось очень много свободного времени, которое она не знала, чем занять. Да и чем можно заниматься в таком городе, как Энгельсфорс!
— Жалко, что так получилось, — сказал Юнте. — Без тебя скучно.
Вид у него был смущенный, он избегал смотреть на Ванессу.
Ванесса удивилась. Оказывается, Юнте к ней хорошо относится. А ей всегда казалось, что он ее только терпит. Хотя по его виду никогда ничего не поймешь. По-настоящему Юнте интересует только, растет ли у него травка в подвале.
— А ты знал, что он мне изменяет?
Можно было не спрашивать, виноватый вид Юнте говорит сам за себя.
Господи, все знали! Если знал Юнте, наверно, и Лаки знал! Только она, наивная дура, ничего не видела! Ванессе становится стыдно и противно от того, что стыдится она, хотя во всем виноват Вилле.
— Ты на меня это… не очень злись. Я тут вроде тоже типа поучаствовал, — мямлит Юнте, поправляя бейсболку.
Ванесса слушает, не прерывая. Это что-то новенькое. Но Юнте говорит так, будто Ванессе все известно.
— Мы с Элин учились вместе. Она мне всегда нравилась. Поэтому я ее и пригласил туда, к отцу… Я не думал, что она и Вилле…
Кусочки пазла складываются в картинку. Раз-два-три… События, которым Ванесса раньше не придавала значения, обретают новый смысл.
Она вспоминает то воскресенье в прошлом году, когда Вилле неожиданно исчез. А потом вернулся и сказал, что ездил с Юнте в дом его отца, чтобы без помех подумать о своей жизни. Сказал, что сильно любит Ванессу. И подарил ей кольцо.