Огонь - Страндберг Матс. Страница 84

— Как мы узнаем, если даже ты не знаешь?

Матильда молча смотрит на Мину, и на душе у той становится тревожно. Она чувствует симпатию к Матильде. Но эта девушка держится слишком отрешенно. Ведет себя как существо высшего порядка, время от времени подбрасывая Избранницам подсказки. Может, это результат многолетнего общения с покровителями?

— Что нам делать? — спрашивает Мину.

Матильда серьезно смотрит на нее.

После суда вам нужно найти и обезвредить того, кто имеет благословение демонов.

Красная луна гаснет на небе. Но ручей продолжает искриться серебром.

Время не ждет.

Набегает сильная рябь, и лицо Матильды пропадает.

59

Ванесса просыпается в панике. Сегодня суббота. Скоро начнется процесс. Обвиняемой будет она.

Еще только пять часов утра. Но заснуть она не может.

Вдруг их перевоплощение не поможет? Вдруг Анну-Карин осудят? Какое наказание ей придумают? Казнят, как Симона? Или «только» помучают?

Ванесса крутится с боку на бок. Мысли жужжат у нее в голове.

Что станет с ней, если тело Анны-Карин умрет? Ванесса тоже умрет? Или вернется в свое тело? А куда тогда денется Линнея, которая сейчас находится в ее теле? И что станет с душой Анны-Карин?..

Затем Ванесса вспоминает маму. Мелвина.

Вдруг она их больше никогда не увидит?

Если она полежит в кровати еще хотя бы минутку, она никогда уже не заставит себя встать. Остается одно. Встать и приготовиться.

Ванесса открывает дверь и на цыпочках прокрадывается по холодному полу в кухню. В нос ей ударяет сильный запах табачного дыма. Мать Анны-Карин уже встала и сидит за столом с сигаретой, глядя куда-то в пустоту.

Ванесса незамеченной прокрадывается в ванную.

Вчера звонила Адриана и предупредила, что на суде надо выглядеть «прилично». Ванесса долго моется под теплым душем, моет голову, расчесывает колтуны. Найдя в тумбочке ножницы, она подравнивает посеченные концы волос.

Вернувшись в свою комнату, она надевает единственный нормальный лифчик Анны-Карин. Все остальные — не ее размера, и Ванесса думает, что надо объяснить Анне-Карин, как правильно подбирать лифчик. Если, конечно, они переживут сегодняшний день.

Она принимается рыться в шкафу и скоро падает духом. Одни спортивные костюмы и флисовые штаны.

Этого следовало ожидать. Ванесса чертыхается про себя и идет на кухню.

— Ты уже встала? — говорит Мия Ниеминен, не глядя на дочь.

— Мам, — говорит Ванесса, хотя все в ней протестует против такого обращения. — Можно глянуть в твой шкаф?

Мия поворачивает голову и смотрит на дочь:

— Зачем?

— У нас сегодня в школе мероприятие…

Мия встает из-за стола и впереди Ванессы идет в свою комнату. Над кроватью висит небольшой гобелен, на котором выткано: «Домашний очаг дороже золота».

— Сегодня же суббота, — говорит она, открывая гардероб.

— Да, так получилось…

Содержимое шкафа Мии мало отличается от того, что лежит в шкафу у Анны-Карин. Но в конце концов Ванесса находит здесь черный костюм — юбку и пиджак. Скучный и старообразный, зато «приличный».

— Можно я его надену?

— Ты что, на похороны собралась?

«Надеюсь, нет», — думает Ванесса. А вслух говорит:

— Мне нужно что-нибудь взрослое.

Ванесса идет в ванную и собирает волосы Анны-Карин в пучок. Порывшись немного в тумбочке, она находит почти высохшую тушь, подкрашивает ресницы и смотрит на себя в зеркало. Она никогда не обращала внимания на то, какие у Анны-Карин зеленые глаза. Если бы еще раздобыть немного блеска для губ, вообще получилось бы красиво.

— Мы им покажем, — говорит она своему отражению.

Мия с изумлением смотрит на Ванессу, выходящую из ванной.

— Шикарно выглядишь, — говорит она почти неодобрительно.

— Спасибо, — говорит Ванесса, проходит мимо Мии, наливает себе в тарелку йогурт и насыпает хлопья.

Мия хрипло кашляет и тянется за пачкой сигарет.

«Она так много курит, что у нее в легких уже, наверно, целые залежи вредных веществ, — думает Ванесса. — Она курит даже больше, чем Мона Лунный Свет».

Мать Анны-Карин опять устремляет взгляд за окно, и Ванесса пытается угадать, что происходит в ее голове. Со стороны кажется, что эмоций нет, осталась одна пустота. И нет интереса к жизни. А что делается в душе? Неужели там совсем пусто? Ванессе жаль Мию. Но еще больше жаль Анну-Карин.

Она понимает, почему Анна-Карин попыталась изменить мать с помощью магии. Если бы у Ванессы были такие же способности и она могла сделать так, чтобы ее мама давным-давно рассталась с Никке, разве она бы этого не сделала?

Ванесса встает из-за стола. Споласкивает тарелку. Смотрит на часы. И начинает спешить. Адриана через несколько минут заедет за ней.

— Я ухожу, — говорит она.

Мать не реагирует, и Ванесса думает: что станет с ней, если Анна-Карин не вернется? Что, если она видит дочь в последний раз?

Ванесса подошла к Мие. Обняла ее. Прикосновение заставило мать вздрогнуть. Но Ванесса не убрала руку.

— Хорошего дня, мама, — сказала она. — Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

Она не смогла заставить себя сказать, что любит Мию. Но ей хотелось сделать ей приятное. Мия опустила глаза и издала неопределенный звук.

— И тебе тоже хорошего дня, — сказала она и неловко погладила Ванессу по руке.

Темно-синяя машина уже ждет Ванессу.

Девушка садится, и машина сразу стартует.

— Как себя чувствуешь? — спрашивает Адриана.

— Нормально, — говорит Ванесса.

В машине жарко, и она снимает свое полупальто.

— Хорошо выглядишь, — говорит Адриана.

— Если меня решат казнить, по крайней мере, буду при этом хорошо выглядеть.

Адриана удивленно смотрит на нее, и Ванесса понимает, что ведет себя совсем не как Анна-Карин.

Они проезжают центр, и Ванесса видит на «Ике» флаги и вымпелы. В витринах — реклама «Позитивного Энгельсфорса» и Праздника Весны.

Машина едет дальше по мосту, и ненависть к Эрику и Робину вспыхивает в сердце Ванессы с новой силой.

«Погодите, суд закончится, и вы у меня заплатите за все!» — думает она.

И понимает, что страх прошел. На его место пришла злость. Злость на Совет и на всех тех, кто мешает Избранным.

Она им покажет. Даже если за это придется дорого заплатить.

Анна-Карин на велосипеде Иды что есть сил гонит к старой усадьбе.

Она задержалась, потому что Карина и Андерс никак не отпускали ее из-за стола, пытались «серьезно поговорить». Они не могут «смотреть сквозь пальцы», как дочь «разрушает свою жизнь и жизнь своей семьи». Анна-Карин не могла отделаться от мысли, что больше всего их волновала именно их собственная жизнь.

Вся площадка возле усадьбы была уставлена машинами. Но, кроме Иды, Линнеи и Мину, видно никого не было. Подняв голову, девушки смотрели на приближающуюся Анну-Карин.

— А где?.. — спросила она.

— Уже прошла внутрь, с Адрианой, — быстро ответила Мину.

— Ида, ты готова?

Анна-Карин молча кивнула. Она долго жила в страхе перед этим днем и не могла поверить, что он наконец наступил.

Девушки вошли в холл, и в нос им ударил запах свежей краски. Окна по-прежнему были заложены досками, но стены были покрашены белым, а коридоры освещены мягким светом ламп.

Виктор ждал их возле бывшей стойки администратора. Зачесанные назад волосы придавали ему безукоризненно-строгий вид. Он серьезно взглянул на девушек.

— Почему у тебя такой грустный вид? — спрашивает Линнея. — Ты ведь так ждал этого дня?

— Нет, Ванесса, я его не ждал, — отвечает Виктор. — Пойдемте за мной.

Они идут за Виктором в библиотеку, и Анна-Карин не может отделаться от мысли, что их ведут, как коров, на бойню.

Двустворчатые двери библиотеки открыты настежь. По обеим сторонам от входа стоят одетые в костюмы мужчины с каменными лицами. Под их взглядами Анна-Карин, Ида, Линнея и Мину шагают по черно-белым квадратам пола. Анне-Карин кажется, что она различает под пиджаками охранников кобуру, но, возможно, это от страха разыгралась ее фантазия.