Капкан на оборотня - Веркин Эдуард. Страница 7

Тоска достала блокнот и сделала запись: «Захаровна, жертва № 1. Следов не обнаружено. Звериная морда появлялась, исчезала???»

– Вообще, конечно, странный случай, – сказал я. – Напал оборотень на бабушек? Напал. Спрашивается, зачем? Никакого кровопролития нет. Он что, напугать их просто решил? Он что, оборотень-вегетарианец?

Тоска ничего не сказала.

– Вообще, нам надо разработать план оперативно-розыскных мероприятий. Чтобы все у нас было по порядку, без излишних метаний.

– Ну, давай, разработай, – ухмыльнулась Тоска.

– Задача № 1. Первым делом нам надо определить... – сказал я, делая паузу после каждого слова, и внимательно поглядел на Тоску.

– Мне кажется, нам надо определить, настоящий оборотень или нет.

– Точно, – согласился я. – В общих чертах ты права. Надо определить врага. То есть субъект преступления. Какова же задача № 2?

Тоска почесала голову.

– Я говорил, теоретическая подготовка крайне важна. Что лежит в основе любого преступления?

– Деньги, что ли? – предположила Тоска.

– А если не деньги, а месть? Если мальчика в детстве обижали хулиганы, а он вырос и сделался Джеком-потрошителем? Как это называется отдельным словом?

– Мотив?

– Умница, – похвалил я Тоску. – В основе любого преступления, кроме преступлений по неосторожности или преступлений вынужденных, лежит мотив. Для того чтобы найти преступника, то есть этого оборотня, надо понять мотив. Зачем он это делает?

– А вдруг он просто псих?

– Это тоже нельзя исключать. Ты говорила, у Рукасова старший брат псих?

– Псих, – подтвердила Тоска. – У них вообще все семейство психи. Кстати, родители у Рукасова сейчас на заработки подались, он один с братом живет.

– Психи тоже частенько шалят. Надо будет этого Рукасова навестить.

– Зачем?

– Посмотреть. Хотя... Не будем забегать вперед.

– Но ты не будешь отрицать, что оборотень, настоящий или ненастоящий, – он кто-то из жителей деревни? – спросила Тоска и достала свой блокнотик.

– Скорее всего, конечно, да. Сколько до ближайшего поселения?

– Семь километров. Лесом, правда, заметно короче.

– Вряд ли оборотень... будем называть его пока именно так, так вот, вряд ли оборотень стал бы носиться туда-сюда. Слишком идиотично. Логичнее предположить, что он местный. Но тогда ему нужен мотив... А то получается – жил-жил, а потом вдруг ни с того ни с сего взял да и начал на соседей кидаться? Мотив – с ума сошел?

Я огляделся. Сходить с ума в деревне Сорняки было решительно не из-за чего. Хотя кто его знает. В таких деревеньках вполне может скрываться мировое зло. Запросто.

– Значит, так и запишем: «Искать врага среди жителей», – сказала Тоска, а потом спросила: – А бывают преступления без мотивов?

– Не-а. Все, что без мотива, это не преступления. Ну, за исключением неосторожности – я уже говорил... Но у нас о неосторожности говорить нельзя, пожалуй. Все-таки в нашем случае прослеживается вполне явная злая воля. Нападения имели место? Имели. Не могли же они совершаться сами по себе?

– Не могли, – согласилась Тоска.

– Ты знакома с теорией слухов? – спросил я.

– Не знакома, – ответила Тоска. – А может, и знакома, не помню.

– Еще во времена КГБ специальные исследования проводили. С целью определения границ возможностей манипуляции сознанием. Чему больше всего люди верят? Информации по телевизору или слухам?

– Слухам, конечно.

– Вот именно. С помощью слухов можно внедрять в мозги все, что угодно. Агенты КГБ распространяли слухи о том, что под каждым крупным городом в России существует точно такой же подземный город. И через две недели слухи о подземных городах доходили до директора ЦРУ. Слухи расходятся мгновенно.

– Как это соотносится с нашей историей? – спросила Тоска.

– Просто. Следи за мыслью. Допустим, старушка купила в магазине мороженого минтая с целью сделать рыбные котлеты. Она приносит этого минтая домой, оставляет размораживаться. А пока садится смотреть телевизор. По телику очередной голливудский бред про вервольфов – бабушка же думает, что это сказка про Морозко, начинает смотреть. Смотрит, смотрит, увлекается простым, но динамичным сюжетом. На середине бабушка понимает, что Морозко тут ни при чем, но остановиться уже не может – вервольфы скачут, рычат, старушке интересно. Она смотрит фильм до конца. В это самое время по улице проходит ничейная собака по кличке Туз, сокращенно Тузик. Тузик давно не ел и выглядит устрашающе. И вдруг он слышит изумительный запах размораживающегося минтая. Тузик борется с внутренней собакой изо всех сил, но внутренняя собака побеждает – Тузик нападает на минтай и начинает его пожирать. На шум является Захаровна, наевшаяся на ночь успокоительных таблеток. Таблетки, общий шум в голове, лампочка в двадцать пять ватт. И готово. Она видит оборотня. Рассказывает другой бабушке, ну, и пошло-поехало. В результате мы имеем душераздирающую историю про железные зубы. Я тебе уже говорил – психика. Как в книжках...

– Тебе самому книжки надо сочинять, – сказала Тоска. – Какая фантазия, однако! Давай ко мне в соавторы?

– Я подумаю, – скромно потупился я.

– Слушай, Куропяткин, а откуда ты вдруг так стал в юриспруденции разбираться?

Я достал из кармана компьютер.

– У меня на компьютере учебник криминологии, скачал недавно, – объяснил я. – Тебе полезно будет ознакомиться. Впрочем, может, и неполезно. Скорее всего, ты даже с ним знакома по фильмам. Дело в том, что любое детективное кино строится по законам криминологического учебника. В мире нет ничего оригинального...

– А что еще у тебя в компьютере?

– Весь мир. Весь мир в кармане, вот так-то.

Мы отыскали скамеечку недалеко от колодца, устроились поудобнее. Я достал мобильник, соединил с компом, вышел в Сеть. Все-таки это удивительная вещь, наладонный компьютер с телефоном. Интернет всегда с тобой. В любом месте. В любую погоду. Отличная придумка.

– И куда ты завалился? – спросила Тоска.

– Сайт про оборотней, – сказал я. – Обновляется каждую неделю. Вот смотри...

Я ткнул стилом в экранчик.

– На этой неделе в Центральной России зарегистрировано три нападения оборотней...

– Так много? – удивилась Тоска.

– Так много. В деревне Жомы Ванюкинского района Владимирской области оборотень задрал двух коров, в Калужской области в одной из деревень напугал парочку из города, в Архангельской области сожрал охотничью лайку.

– Неужели все это правда? – Тоска даже стала оглядываться.

– Даже поверхностный анализ позволяет с уверенностью сказать, что это сказки, – заключил я. – Оборотень задрал двух коров. Это же смешно.

– Почему смешно?

– Мясо животного, убитого оборотнем, может быть заражено. Его нельзя есть, его надо сжечь. Такое поверье. Теперь представь. Кому-то надо списать двух коров. Он имитирует нападение волков, такое сегодня часто случается. Колхозов мало, волков много. Мясо надо сдать. Но если распустить слух, что коров убил оборотень, никто это мясо не купит. А посему мясо можно списать за копейки. Ясно?

– Как-то сложно все... – пожала плечами Тоска.

– Тоска, радость моя. Я тебе уже тысячу раз говорил, что большинство необычных ситуаций имеют коммерческую подоплеку. Такое уж у нас время – коммерческое. Отовсюду баксы торчат.

– Скучно.

– Но бывают и исключения, – добавил я. – Бывают.

– А вот там пишется, – Тоска ткнула пальцем в экранчик, – что оборотень напал на влюбленную парочку...

– Не напал, а напугал, – поправил я. – Ты можешь представить себе оборотня, который занимается тем, что пугает влюбленных?

– Нет.

– Вот и я нет. Скорее всего Ромео и Джульетту напугал пьяный местный хулиган, а они потом, чтобы было не стыдно, понаплели про вервольфов. Все просто.

– А нападение на собаку? Третий случай? Оборотень съел охотничью овчарку?

– Лайку, – поправил я. – Здесь вообще все просто. Лайку наверняка сожрали банальные настоящие волки. Их развелось немереное количество, колхозы-то развалились везде, я уже говорил. Все скучно, милый друг. Все.