Большая книга ужасов - Некрасова Мария Евгеньевна. Страница 20

Едва увидев в окне Верин силуэт, Рыжий отпустил ветку, рухнул прямо перед носом у соседской собаки, зачем-то сказал: «Извините» — и нырнул в подъезд. Сейчас ведьма выйдет на лестницу, и тогда!.. Второй этаж он пролетел, как будто одним прыжком, никто не вышел, и хорошо, и ладно. Дернул свою дверь, влетел в прихожую…

— Вовка, ты вернулся? — буднично спросила мать. Даже не вышла ему навстречу. Как будто ничего не произошло…

— Да. — У Рыжего получился сдавленный писк.

— Я забыла сказать, чтобы ты мусор вынес.

Пререкаться не хотелось, но идти к мусоропроводу мимо Вериной двери…

— Завтра.

— Как знаешь. Только не забудь.

Рыжий кивнул, хоть мать его и не видела из своей комнаты, и пошел отстирывать тапочки. Руки еще тряслись, то ли от испуга, то ли от напряжения. Он намыливал тапочку под краном и думал, что, может быть, сейчас, в эту минуту, ведьма отпирает свою дверь, поднимается по лестнице, и вот сейчас… В дверь никто не звонил, но мог позвонить в любой момент, ведь Вера живет совсем рядом и она видела из окна, что Вовка спасся. Значит, попытается достать его опять, в покое не оставит. Ей же нужна ее сила… Может, матери сказать? А что она сделает? Ничего не сделает и не поверит — вот что. И как ему теперь, в одном доме с ведьмой?

Глава III

Мародеры

О том, что у нее, оказывается, есть бабушка, Вера узнала только в седьмом классе. Почему родители прежде об этом не говорили, ей добиться не удалось. Она часто думала об этом, но на ум ничего не шло, кроме банального «стеснялись». Нашли кого стесняться! Постыдились бы себя, своей скучной работы в офисе и сериала по вечерам. Своего отпуска в Турции с первого по пятнадцатое и кредитного «Пыжика». Своих нудных лекций о том, как важно хорошо учиться, чтобы у тебя, когда вырастешь, все это было.

Вере даже не сказали, какая она, бабушка. То есть сказали, но не то: «Бабушка старенькая, ей надо помогать, так что поезжай к ней в Москву. И школу там закончишь». Конечно, Вера не захотела ехать! Бросать свою школу, друзей ради какой-то там бабушки, которую родители стеснялись столько лет, а тут вон вспомнили. Да и кому охота ухаживать за сумасшедшей старухой, пусть она и живет в Москве. И кому нужна эта Москва, когда ты там никого не знаешь! Только Веру никто не спрашивал, заявили: «Поедешь без разговоров» — и отправили дневным поездом в первый же выходной.

И правильно! Как хорошо, как правильно, а иначе что бы ее ждало? Офис, Турция, кредитный «Пыжик», и даже погода от тебя не зависит, не говоря обо всем остальном. Сейчас Вера бы так не смогла. А тогда… Тогда она проплакала всю дорогу и в поезде, и в метро. На пороге бабушкиной квартиры появилась со слезами и просьбами отправить ее обратно. Бабушка, к чести своей, не обиделась, а тут же в прихожей и выложила Вере, кто она такая и зачем ее вызвала.

Вера (смешно вспомнить) тогда решила, что ее так утешают. Как в детстве: посиди с тетей, она волшебница, фокусы показывает. А мама пока сбегает по делам и привезет тебе что-нибудь… Даже еще обиднее стало. Но потом бабушка повела ее в комнаты, показала склянки с непонятными зельями, книги, каких не встретишь в библиотеке… Нет, и тогда не поверила. Решила, что старуха и впрямь сумасшедшая, раз такие вещи собирает, и еще больше захотела домой. Пришлось тогда ведьме устроить для нее шоу с огнем посреди комнаты, снегопадом в июле и голубями, которые слетелись на подоконник, чтобы специально для Веры запеть петухами. Вот тогда… Хотя и тогда в голове не укладывалось: как это, она, Вера, потомственная ведьма? Она, конечно, знала, что не такая, как все, но кто этого не знает в четырнадцать лет? А тут сюрприз: и бабушка у тебя ведьма, и ты такой станешь, когда вырастешь.

Поверить пришлось, когда началась учеба. Вера с трудом выкраивала время на школьные уроки, а о прогулках и думать забыла. Зубрила вечерами заговоры, фазы луны, церковные праздники, дозировки ингредиентов для зелий. Школу еле закончила с одними тройками, зато ремесло осваивала на совесть. Ведьмы обычно не спешат заводить учениц, тянут до последнего. Они привыкли жить долго, и к старости уже почти забывают, что смертны. Поэтому молодым приходится учиться очень быстро, ведь у них остается мало времени, чтобы освоить специальность. Но у Веры легкая рука и память хорошая: приворот-отворот, заговор — ночью разбуди — расскажет. Только отойди подальше и подумай: оно тебе надо?.. А старуха всегда была недовольна. Все боялась помереть раньше, чем Вера выучится обходиться без ее подсказок. Так и говорила: «Торопись учиться, не ровен час помру»…

Вера так ни разу и не назвала ее бабушкой. Старуху это злило: «Не зови меня по имени-отчеству, как чужая». А как не звать, когда они так поздно познакомились и Вера еще не успела привыкнуть? Так и не привыкла. Четыре года все на «вы» и Настасья Фроловна. Теперь поздно об этом думать.

Дурацкий предмет — фарфоровая кружка склеивалась тяжело, Вера всю ночь промаялась. Были видны швы, кое-где не хватало мелких кусочков и на ручке — одного крупного. Всю комнату обыскала, наверное, пацан унес на ботинках. Лежит себе дома, сопит в две дырочки, а у человека горе — половина силы вылетела в трубу. И кружку не склеить. Вера бродила по комнате, уже не ища недостающий осколок, а так нарезала круги, на зная, куда себя деть. По привычке села на подоконник. Увидела на шпингалете капельку крови. Его кровь, того пацана. Подцепила на кинжал, капнула в склеенную кружку — нет реакции. Правильно, откуда ей быть, с одной-то капли?! Возврат утраченного — сильное колдовство, тут тело требуется. «Предмет, омытый кровью виновника утраты и уложенный в ногах мертвого тела его под заклинание «Возврат утраченного», вернет ведьме силу». Никогда не думала, что пригодится этот раздел учебника! Его небось и не читает никто…

Вот ведь: живут на свете тысячи ведьм, растут, стареют, учатся. Каждый год кто-нибудь получает от старшей в наследство силу. Через кружки, тапочки, книги и компьютерные мышки. Стараются, конечно, выбрать предмет поблагороднее, но когда ведьма умирает, ее ученице уже не до того. Хватают то, что есть под рукой, чаще всего книгу или кружку. И ничего: получают свою силу, живут, трудятся. И только Вере так «повезло»! Чтобы в нужный момент никому, кроме матери, не нужный пацан врубил свою музычку. Чтобы старая ведьма вздрогнула от испуга. Чтобы, в конце концов, кружка выскользнула из рук и разбилась! Сто раз до этого падала — и ничего!..

Вере было себя ужасно жалко. Хотелось плакать, но уже не по чину. Или по чину? Кто она такая — ведьма с половинкой силы?! Что она может?!

На столике у старухиной кровати резко зазвонил телефон. Пять утра, у людей в такое время звонить не принято. Значит, свои.

— Верочка? Это Эвелина из Химок.

Вера вздрогнула, как от укуса насекомого. Эта Эвелина звонила только затем, чтобы одолжить каких-нибудь ядов и проехаться на Верин счет. «Все учишься? Я в твои годы уже работала. Не терпится небось самой за дела взяться?» «А что ты, Верочка, болиголов просыпала? Я в твои годы была аккуратнее…» И главное: старше Веры всего-то на десять лет, а воображает о себе… Очень хотелось сказать этой Эвелине, что именно она о себе воображает. Вместо этого сухо ответила:

— Слушаю.

— Девочки уже знают о твоем горе, — тараторила ведьма. — Мы все тебе сочувствуем. А я хотела предложить свою помощь, мы же соседи как-никак. Могу взять на себя периферию, у меня рука набита и опыт имеется. А не справишься одна с центром, я и здесь могу помочь…

Вера улыбалась телефонной трубке. Такая она, эта Эвелина, что с нее взять? Она не спрашивает, как помочь вернуть силу. Она хочет оттяпать кусок Вериной земли, воспользовавшись ее слабостью, о чем говорит не стесняясь, как будто сама верит в свои добрые намерения. Смешно, ей-богу.

— Спасибо, Эвелиночка, я как-нибудь сама. — Вера положила трубку, не дожидаясь возражений. Значит, Эвелина уже знает? Ну тогда и все окрестные ведьмы в курсе.