Ворон, колдунья и старая лестница - Снайдер Зильфа Китли. Страница 5

Аманда еще несколько раз косилась на Блэра. Наконец она не выдержала:

— Как тебя зовут?

Малыш шевельнул губами, но сказал что-то совсем не слышное.

— А этот мелкий вообще говорит? — спросила Аманда Дэвида.

— Говорит, — отозвался Дэвид. — Просто Блэр не любит болтать понапрасну.

— А-а, ну тогда ладно.

— Им с Эстер всего по четыре годика, — пояснил Дэвид, — они близнецы.

— Да, про близнецов я знаю, — ответила Аманда.

В третий и последний поход за вещами пришлось взять всех троих малышей, чтобы не подпускать их к клетке с вороной. Оставалось перенести только один небольшой чемодан и коробку с книгами — как назло, самую большую и тяжелую из всех.

— Да уж, книжек у тебя много, — вздохнул Дэвид.

— Ага, — делано равнодушно ответила Аманда. — Тут в основном всё из моей оккультной библиотеки. Ну, знаешь, по черной магии, спиритизму, астрологии, колдовству и всякому такому.

— Ух ты! — мальчик вытащил несколько томов, чтобы отдать их Джени, и ощутил знакомое волнующее и приятное чувство, которое всегда испытывал, оказавшись в библиотеке. Он интересовался волшебством и много прочитал на эту тему, но большинство книг из коробки Аманды видел впервые. Две, лежавшие сверху, назывались «Дома с привидениями» и «Современное колдовство»; на обложке «Колдовства» был изображен багровый закат и луна, подернутая редкими облаками.

— Вот это да, — восхитился Дэвид. — А можно я возьму почитать?

— Ну-у, — замялась Аманда, — вообще-то я свои книги никому, кроме Леи, не даю. И потом, мне кажется, ты неподходящего типа.

— В смысле неподходящего?

— Ну, магического типа. Вот какой у тебя знак?

— Знак?

— О-ох! — Аманда издала звук, одновременно похожий на фырканье и вздох. — Знак! Знак Зодиака! Ну, твой астрологический знак!

Дэвид помотал головой. Аманда снова недоверчиво хмыкнула.

— Когда у тебя день рождения? — спросила она снисходительно-терпеливым тоном, которым взрослые обычно разговаривают с детьми. Мальчик ответил, что родился второго октября, и Аманда многозначительно кивнула: — Теперь всё понятно.

Взяв последний чемодан, она стала подниматься по лестнице. Дэвид шел следом с коробкой в руках, а за ним топали малыши, и каждый нес по паре книг. Но коробка все равно оказалась очень тяжелой. Дотащив ее до лестничной площадки, Дэвид совсем обессилел.

— Идите, — сказал он, — я минутку отдохну.

Он опустил коробку на пол и растянулся на спине рядом с ней.

Однако никто никуда не пошел. Аманда уселась на верхнюю ступеньку лестницы, и малышня, естественно, тоже не стала отрываться от старших. Блэр и Эстер плюхнулись на пол, прижавшись к Дэвиду, а Джени переступила через голову брата, едва не задев его ухо, и устроилась на верхней ступеньке рядом с Амандой.

— Тебе нравится наш новый дом? — спросила малышка. — У него есть имя. Он называется «Уэстерли». Ты вообще жила когда-нибудь в доме, у которого было свое имя? Мы никогда не жили в таком доме. В нем шестнадцать с половиной комнат.

Дэвид тяжело вздохнул.

— Да нет в нем столько комнат, — устало произнес он. — И быть не может.

— А вот и может, вот и может! Я сама считала. Я вчера их считала. Я же считала, правда, Тессер?

— Ну, значит, ты посчитала каждое крыльцо, и все ванные, и вообще всё, что только можно, — отозвался брат. — Крыльцо и ванные не считаются.

— А вот и считаются, ванные считаются! — настаивала Джени. — И я их посчитала. И получилось шестнадцать с половиной комнат. А тебе нравится наш новый дом, Аманда? Нравится, ведь правда?

Наступила тишина. Дэвид приподнялся и сел, наблюдая за Амандой. Та смотрела на Джени, упершись подбородком в ладонь.

— Новый? — наконец проронила она. — Мне показалось, это очень старый дом.

— Ага, — согласилась Джени, — это жутко старый дом, и Дэвид говорил, что в нем есть секретные ходы, и тайники с сокровищами, и даже привидения.

Аманда подняла глаза на Дэвида. Вот ведь болтушка, подумал мальчик и помотал головой.

— Да не говорил я такого, — объяснил он. — Я всего лишь сказал, что этот дом похожна те, в которых могли бы быть такие вещи.

— И Дэвид даже искал их, — перебила Джени. — С линейкой.

Дэвид поднялся и взялся за коробку, однако Аманда и не думала двигаться с места, преграждая ему путь.

— С линейкой? — переспросила она.

Мальчик снова сел.

— Ну, я читал о том, как измерять стены в старых домах. Сначала надо измерить снаружи, потом внутри, и если данные не сходятся, то, возможно, в стене есть потайная комната или проход.

Аманда задумчиво кивнула. Она по-прежнему сидела, уперев подбородок в ладонь, и с любопытством осматривала ту часть дома, которая была видна с лестничной площадки. Не такую уж и маленькую часть, кстати говоря.

Прямо напротив, почти на одном уровне с верхней ступенькой, висела огромная люстра, освещавшая холл; выше нее над входом цветными стеклышками переливался круглый витраж. Солнечный свет рассыпался в хрустальных подвесках люстры тысячами дрожащих пятнышек — красных, зеленых, золотых.

Массивную входную дверь украшала резная рама темного полированного дерева. Справа и слева располагались двери в столовую, гостиную и большой зал, а если перегнуться через перила, далеко в конце коридора была видна дверь в кухню.

Но, пожалуй, самой примечательной частью дома была собственно лестница — не очень широкая, сделанная из той же породы дерева, что и рама входной двери, с перилами, украшенными искусной резьбой. Каждый ее пролет венчала оплетенная виноградной лозой колонна с шаром наверху, к которому слева и справа тянулись пухлыми пальчиками купидоны. По словам отца Дэвида, перила представляли собой уникальное произведение искусства и, учитывая возраст дома, великолепно сохранились. Только в нескольких местах на дереве виднелись сколы и трещины, а у одного купидона на лестничной площадке почему-то не было головы.

Дэвид потянулся к пострадавшей статуэтке и задумчиво провел пальцами по ее шее.

— Кто это сделал? — спросила Аманда.

— Не знаю, — ответил мальчик, — но точно не мы. Должно быть, это случилось очень давно. Смотри — кто-то зачистил место, где была голова, шкуркой и покрыл его лаком.

— Мы не ломали голову, — сказала Джени. — Это кто-то другой сломал. А почему ее просто не приклеили на место, Дэвид? Почему у купидона нет головы? А у него вообще хоть когда-нибудь была голова?

Брат вздохнул.

— Ну конечно была. У остальных-то купидонов есть. Осторожнее ты!

Спотыкаясь о ноги брата и сестры и отдавливая им пальцы, Джени пробралась наверх к безголовой фигурке и присела рядом, почти касаясь ее носом.

— Бедный маленький купидон, — проговорила она дрожащим голосом героини мыльной оперы, и Дэвид понял, что сейчас начнется. Младшая сестра собиралась поведать леденящую душу историю, причем чем страшнее, тем лучше.

— Бедный маленький купидон, — повторила малышка, и голос ее задрожал еще сильнее. — Играл он себе со своими братьями-купидонами, играл, а потом однажды пришел ужасный голодный великан с большим топором и отрубил…

— Прекрати, Джени! — сказал Дэвид достаточно громко, чтобы заглушить сестру, потому что Блэр и Тессер уже уставились на нее огромными от ужаса глазами.

— И голова бедного купидона отвалилась, и покатилась, и… — продолжала фантазировать Джени.

— Джени, да прекрати же! — закричал Дэвид. — Тессер, ничего этого никогда не было.

— А что было? — спросила Эстер.

— Ну, друзья-купидоны просто взяли и спрятали его голову — ради шутки.

— Нет, — возразила Джени. — Пришел страшный ужасный великан и отру…

— Так, всё, хватит, Джени, — Дэвид схватил сестру за плечи, опрокинул на пол и зажал ей рот. Иногда это был единственный способ утихомирить выдумщицу. — Знаешь, друзья-купидоны спрятали его голову потому, что он слишком много болтал. Вот что бывает, когда слишком много болтаешь.

Когда Джени наконец смирилась и перестала бормотать, Дэвид внезапно понял, что совершенно забыл про Аманду, которая все это время наблюдала за ними. Он отпустил Джени и взглянул на девочку, но выражение лица Аманды ровным счетом ничего ему не говорило. Она, как и прежде, сидела, опершись подбородком о ладонь, и смотрела на них. Все-таки в том, что никогда невозможно было понять, о чем она думает, определенно крылась какая-то загадка.