Дымная гора - Хантер Эрин. Страница 36
В кромешной темноте они двинулись в путь. Под лапами Токло скрипели и скользили склизкие листья. Уджурак вновь вел их вверх по склону, и каждый шаг давался измученным медведям с трудом. Токло скучал по равнинам, идти по которым было одно удовольствие.
Вскоре Уджурак нашел тропу, петлявшую между деревьями. Похоже, какой-то большой зверь прошел тут несколько дней назад; дождь смыл все запахи, но Токло предполагал, что это был лось или северный олень. Эта тропа была у же дороги карибу, зато идти по ней было немного легче, поскольку не приходилось тащиться через кустарник.
Подняв голову, Токло увидел Путеводную звезду, подмигнувшую ему через просвет в тучах.
Нужно успокоиться и держать нос выше. В конце концов, они снова пустились в путь, они уходят от страшной берлоги и скоро уже должны дойти до другого склона Дымной горы…
Но стоило им снова войти в лес, как поднявшийся ветер зашелестел листвой, обдавая Токло ледяным холодом. Он тут же вспомнил раскачивавшиеся под ветром медвежьи шкуры, их мертвые глаза и когти, пытавшиеся дотянуться до него. Поежившись, Токло обернулся назад. Кажется ему, или ветер и в самом деле несет с собой запах плосколицых?
Чего только не придумаешь со страху!
Там ничего нет.
И никого нет.
Встряхнувшись, Токло заставил себя выбросить из головы все эти глупости.
ГЛАВА XXI
КАЛЛИК
Каллик казалось, будто в животе у нее навечно поселился тяжелый кусок льда. Прошло уже несколько дней после ужасной ночи возле берлоги плосколицых, но окровавленные медвежьи шкуры никак не выходили у нее из головы. Повсюду ее преследовал запах смерти, поэтому Каллик совсем не могла охотиться.
Погода все это время стояла ужасная — когда не было дождя, по горам расползался удушливый дым, и трудно сказать, что было хуже.
Во сне Каллик мучили кошмары. Каждую ночь ей снилось, как ее мать исчезает под водой, только теперь ее губила не косатка, а страшные плосколицые, которые стреляли в Нису из своих огненных палок, оставляя кровавые дыры в ее белой шкуре.
Луса тоже стала нервной и вздрагивала от каждого хруста ветки. Она была непривычно тихой, и Каллик никак не удавалось ее развеселить. Пытаясь разговорить подругу, она просила Лусу рассказать о Медвежатнике, но все оказалось напрасно — Луса просто замолкала на середине рассказа и отрешенно смотрела куда-то вдаль, задумчиво морща нос.
Даже Уджурак, казалось, утратил свою обычную веру в знаки. Однажды, когда медведи шли через густой луг, он вдруг остановился и уставился на высокую скалу. Медвежата послушно подняли головы. Камень имел форму огромного медведя, рассевшегося на краю горы прямо над их головами.
— Что еще? — недовольно проворчал Токло.
— Не знаю, — прошептал Уджурак. — Что-то нависло над нашими головами. Я чувствую, что нам угрожает какая-то опасность.
— Если мы будем стоять на открытом месте, где нас может увидеть любой плосколицый, мы точно будем в опасности, — сердито рявкнул Токло и зашагал вперед. Остальные последовали за ним.
Токло единственный вел себя так, словно окровавленные медвежьи шкуры нисколько его не напугали, но Каллик заметила, что идти он стал гораздо быстрее. Было очевидно, что он хочет как можно скорее перевалить через гору, но при этом старается делать это незаметно, чтобы не пугать и без того перепуганных друзей.
Честно говоря, Каллик была полностью с ним согласна. Она тоже хотела как можно скорее миновать эту страшную Дымную гору и, если бы могла, неслась бы всю дорогу без остановки. Наверное, если бы она так сделала, то сейчас была бы уже с другой стороны… К сожалению, Каллик не могла бросить остальных и понимала, что Луса просто не в силах идти еще быстрее.
И все-таки, когда лес остался позади и медвежата начали подниматься выше в гору, настроение у всех немного улучшилось. Токло вел их по каменистому склону, осторожно шагая по узким выступам и скользким каменным складкам. Внизу, под лапами медвежат, лежала долина, поросшая скрюченными деревцами. Только теперь медвежата увидели, как далеко ушли от Черной тропы и густого леса, в котором стояла страшная берлога плосколицых.
Каллик задрала нос вверх и принюхалась. С вершины веяло чем-то холодным, чистым и свежим.
— Снег! — завопила она.
Встав на задние лапы, Луса тоже повела носом:
— Ух ты! Кажется, ты права.
Шедшие впереди Уджурак и Токло остановились возле трещины в скале и обернулись на подружек.
— Пахнет домом, — прошептала Каллик, с наслаждением вдыхая холодный воздух. — Токло! Давай поднимемся немного повыше? — нетерпеливо спросила она, представляя, как зароет лапы в высокие холодные сугробы. Она повалится на спину и будет кататься по белоснежному снегу, пока шерсть ее снова не станет чистой и свежей, как когда-то. Если бы только Таккик тоже был здесь!
Но Токло отрицательно покачал головой.
— Прости, Каллик, но ничего не получится, — ответил он. — В снегу мы не найдем никакой дичи. Мы должны идти там, где можно охотиться.
— Ох, — вздохнула Каллик, растерянно сцарапывая росший между камнями мох. Она знала: Токло прав, но ей и в голову не приходило, что прекрасный снег может означать голод. — Хорошо.
Оба гризли повернулись и зашагали дальше, а Луса ласково ткнулась носом в бок Каллик.
— Я бы хотела поиграть в снегу, — шепнула она. — Ты так здорово рассказывала о нем!
— Дело не только в этом, — тихо ответила Каллик. — Просто среди снега я чувствую себя в безопасности, а здесь мою белую шерсть видно издалека.
— Я об этом даже не подумала, — пробормотала Луса. — Но хочу тебя утешить: ты стала такая грязная, что нисколько не выделяешься на фоне земли и камней!
— Спасибо, — фыркнула Каллик. — Что-что, а утешить ты умеешь!
Они бросились догонять гризли, остановившихся на каменистом выступе горы, чтобы перевести дух.
— Я схожу на разведку, — сказал Уджурак.
Миг спустя его морда покрылась перьями и загнулась книзу, превратившись в крючковатый клюв. Пушистые уши втянулись в голову, а лапы стали изогнутыми когтями. Сильным взмахом крыльев сокол поднялся в небо и скрылся из виду.
— Спасибо, что хоть предупредил, — процедил Токло, усаживаясь на солнышке. Луса растянулась рядом с ним и закрыла глаза, а Каллик забралась в тень под скалой, мечтая перенестись на заснеженную вершину. Она задрала голову, выискивая в небе Уджурака. Неужели он может что-то разглядеть с такой вышины?
Сокол-Уджурак широким полукругом облетел лежавшую впереди территорию и скрылся за гребнем горы.
Повернувшись в другую сторону, Каллик стала смотреть на лежавший внизу лес, откуда они пришли. С высоты деревья казались такими маленькими, что Каллик могла бы расплющить их одной лапой.
И тут в тени что-то шевельнулось.
Каллик насторожилась. Возможно, ей это только почудилось. Деревья остались очень далеко внизу… мало ли что там шевелится!
Но тут это что-то снова зашевелилось, и Каллик с пугающей ясностью поняла, что оно выползает из леса на скалистый склон. Неизвестный двигался очень осторожно, останавливаясь на каждом шагу. На таком расстоянии трудно было определить, кто это такой, потому что он нарочно прятался в тени скал. Кто же это? Зверь? Плосколицый? Кто-то еще?
Покосившись на каменистый выступ, Каллик увидела, что Луса и Токло подползли поближе к краю и тоже смотрят вниз.
На глазах у троих медвежат неизвестный подкрадывался все ближе и ближе. Вот он добрался до места, где они свернули с тропы и начали взбираться в горы. Тут он надолго остановился, что-то вынюхивая.
А потом… Он пополз прямо к ним!
Соскользнув с камня, Токло и Луса прижались к Каллик.
— Что это? — прошептала Луса.
Если бы только Каллик знала ответ! Ветер относил запахи врага прочь, поэтому они ничего не могли понять.
Токло молча шагнул в густую тень.
— Я не знаю, — ответил он, и впервые за все это время Каллик услышала страх в его голосе.