Верните мне мозги! - Селин Вадим. Страница 8

Таньку истерически затрясло.

«Так, спокойно, — принялась она себя успокаивать. — Все хорошо, все просто замечательно, ни за что не переживай, не думай, тем более тебе нечем думать. Пойду-ка я домой — уж там со мной точно ничего не случится», — опрометчиво решила девчонка, заплатила за драники и за все остальное и вышла из кафе «По старинке».

Удивительно, но до дома она добралась без приключений. Раньше она ездила домой на сорок второй маршрутке, а теперь приходилось на восьмидесятой — а все потому, что в новую квартиру их семья только два месяца как въехала. Мама с папой сразу же смотались на какой-то остров — они же работали негритянскими королем и королевой (надо заметить, работа оплачивалась хорошо), а жила Танька с бабушкой. Точнее, бабушка изредка приходила к ней, она полностью доверяла внучке. Знала, что та никаких гадостей не натворит и наркоманский притон из квартиры не устроит. Тем более, у Таньки была подружка Катюха — родители той свалили в Америку разрабатывать какой-то генератор, который должен был поставить весь мир на уши, а Катюха жила одна. Она была жутко хозяйственной — ее любимым занятием была выпечка пирогов, но так же горячо она любила и драить кастрюли со сковородками, и мыть окна, и пылесосить, и снимать паутину с потолка… Все это рассказывается к тому, что разумная Катюха делилась с Танькой хозяйственными секретами, и на Танькину бабушку она производила всегда самое хорошее впечатление, поэтому бабушка и доверяла внучке жить одной.

Не так давно с подругой Катюхи Иркой приключилась одна совершенно невероятная история, и неотъемлемой частью этой истории были Катюхины пироги. Они разрушили Иркину личную жизнь, которая, правда, потом наладилась с помощью отрубленной руки и сотни тараканов. [4]

Ох, что-то я заболтался… Все-таки эта история о Таньке, так что буду уделять внимание ей. Но давайте-ка передохнем и рассказ продолжим уже в следующей главе.

Глава 4

Этот день тянулся бесконечно долго. Создавалось впечатление, что он никогда не закончится, будет вечно тянуться и тянуться, как резина… На часах только начало первого, а в Танькиной жизни произошло уже столько событий. Столько, сколько обычно случается за несколько дней, а не за парочку часов. А может, все дело в том, что обычно в это время она сидела в школе и спала на уроках, а не прогуливала их и не искала в городе приключений на свою буйную головушку? Может, если прогуливать уроки, приключения именно с такой плотностью и происходят, кто его знает!

Итак, день был долгим…

Таньке до сих пор было непонятно, почему с ней происходят все эти дикие вещи, она не могла им дать хоть какого-то, пусть даже глупого и неразумного, объяснения. Но в ее сердце теплилась надежда, что события когда-нибудь да прекратятся, и она сможет жить нормальной жизнью…

Да, размечталась Танька, что и говорить!

Она не заметила, как вернулась домой. В новую квартиру. Она еще не успела адаптироваться как следует и собрать все местные сплетни. За два месяца ни одной сплетни! Но это даже хорошо, ведь бабушка всегда учила, что сплетнями заниматься плохо, хотя эта же бабушка втайне от внучки собиралась по вечерам с местным бомондом — подружками-старушками — и перемывала кости всем, кому только было можно и кому нельзя (например, президентам — и нашему, и заграничным), но, тем не менее, понимала, что это плохо, и хотела оградить внучку от этого порока. Себя уже переделывать поздно, а из внучки еще можно было вылепить идеального человека.

В квартире Таньку захватили домашние дела, и она смогла на некоторое время забыть о событиях. Она помыла полы, протерла зеркало в ванной и, наконец, когда очередь дошла до кухни, выяснила, что надо вынести мусор.

Она взглянула на часы — вот уже через сорок минут надо будет выходить на остановку, чтобы поехать на встречу с неким Серегой Штопором, — взяла черный пакет с мусором и вышла на улицу — прямиком к мусорным ящикам.

Было жарко, от контейнеров ужасно воняло, Танька скривилась и хотела побыстрее выбросить мусор и убежать домой, но не тут-то было… Стоп! Обо всем по порядку.

А порядок был таков: Танька бросила пакет в контейнер, и на него тут же налетели бездомные кошки с собаками. Они рвали пакет с таким видом, словно от этого зависела их жизнь. Впрочем, так оно и было — бездомные животные могут питаться только отбросами.

— Подождите, сейчас я вам чего-нибудь принесу поесть, — пообещала Танька, глядя на несчастных животных. Ее сердце всегда разрывалось, когда она видела копающуюся в мусоре зверюшку.

— А ну стоять! Не сметь их прикармливать! — раздался вдруг рядом с Танькой скрипучий старушечий голос. — Развели тут псарню, спасу уже нет от этой мерзости!

— Лично я ничего не разводила, — заметила Танька, рассматривая дряхлую, буквально на глазах разваливающуюся старушонку. Казалось, что с нее уже сыпался песок. Летом, конечно, песок ни к чему, а зимой даже полезен: бабка чешет по гололеду, а с нее сыплется песок на радость идущим сзади людям.

— Ага, ага, как же… Пшла вон отсюда, свора! — гаркнула бабка. — Разносчики инфекции!

— Хватит на них орать! — возмутилась Танька. — Животные не виноваты, что им нечего есть! Они не могут себе заработать денег на еду! Вот и приходится по помойкам лазить! И не виноваты, что болеют — сами себя они не помоют и укол не сделают!

— Отстреливать их надо! Отстреливать!

Таньке очень хотелось дать гадкой бабке по башке и сказать, что неизвестно, кого тут еще надо отстреливать и кто тут разносит инфекцию, но вдруг заметила, что все животные отчего-то бросили ее пакет с мусором, за который только что сражались не на жизнь, а на смерть, и тесно окружили старуху. Шерсть на их загривках стояла дыбом, а верхние губы угрожающе подрагивали.

— Вот, видишь?! — торжествующе завопила бабка. — Сейчас они укусят меня, и будешь ты отвечать за это! За уколы от бешенства заплатишь! Поняла, негодяйка?

«Да вы и так бешеная», — хотела сказать Танька, но благоразумно промолчала.

Животные оскалились еще больше. Шерсть стояла дыбом, уши прижаты к голове, глаза выражали злость и страх.

— Ну, кусайте меня, кусайте! — закричала старуха, патетически выпятила грудь, для полноты образа рванула на ней застиранную кофту и сделала шаг к животным.

Неожиданно собаки отшатнулись от нее, как от огня, и, скуля и поджав хвост, убежали кто куда. Кошки, коротко возмущенно мяукнув, как торпеды, взлетели на деревья и там, среди веток и листьев, притаились.

— Зачем вы пугаете животных? — спросила Танька.

— Иди-э отсюда! — пуще прежнего раскричалась старуха. — Ты из какой квартиры? Сейчас все твоим родителям расскажу! Все! Из какой квартиры? Быстро говори! Уходи!

— Мне номер квартиры говорить или уходить? — сострила Танька.

— Сначала скажи номер, а потом уходи!

— Девятая. Буду ждать вас с нетерпением, — ехидно сказала девчонка и направилась к подъезду. Бабка осталась стоять на месте. Она размахивала кулаками и выкрикивала Таньке вслед разные проклятья.

«Сумасшедшая», — решила Танька и не стала с ней связываться — ей и своих сумасшествий хватает не только по горло, но и по ноздри. Один Василюк с фиолетовым языком чего стоит! Нет, нет, или цыганка с попугаем! Ой, нет, цыганка еще что — а Крыса! Крыса — это вообще!

У лифта Танька снова увидела старуху. Девчонка оторопело уставилась на нее: как она могла так быстро добежать до лифта, если даже не заходила в подъезд?!

— Что смотришь? — спросила карга, заметив Танькин удивленный взгляд. — К тебе еду! К тебе! К тебе-е-е!

«Бе-бе-бе-е», — мысленно добавила Танька, вспомнив стадо овец.

— Да пожалуйста, — бросила она и, пожав плечами, стала пешком подниматься на свой этаж.

— Ждите меня! Ждите! — слышала она приглушенный голос скандальной бабки, которая уже скрылась за дверью лифта.