Хорёк-писатель в поисках музы - Бах Ричард Дэвис. Страница 10
Даниэлла просияла.
— А этот хорек... он что, может работать и в каком-нибудь другом издательстве? Не обязательно в «Ершике»?
Баджирон кивнул.
— Значит, ты считаешь, что мне стоит попытаться еще раз?
Баджирон даже не счел нужным кивнуть.
— И это обойдется мне всего-то в цену почтовых расходов и конверта с обратным адресом?
Кивок.
— И в один прекрасный день кто-то все-таки согласится напечатать мою книгу?
— А даже если и нет? К твоей коллекции просто добавится очередное письмо с отказом.
— Значит, я ничего не теряю? — Даниэлла робко улыбнулась.
Она обняла мужа и вприпрыжку помчалась разыскивать адреса других издательств.
К закату солнца все кухонные полки висели на положенных местах.
Глава 13
Xорек Баджирон проснулся в темноте, тяжело дыша. Его снова настиг тот же сон, от которого когда-то он долго не мог прийти в себя.
Его звали по имени. Самые разные животные — медведи и птицы, змеи, волки и жирафы... Тихие голоса их неслись с дальнего берега озера, ярко сверкавшего под солнцем. Никаких слов — только его имя, только мольба о внимании.
— Баджирон...
— Баджи...
— Ббб...рон...
— Баджи, дорогой...
— Бушерон-Бвухлова...
Голоса сливались в общий хор, но не терялись — каждый продолжал настойчиво повторять его имя.
Баджирон зашагал было к озеру, но тут послышался глухой и частый стук копыт. А мгновение спустя на холме показался огромный конь, на спине которого восседал хорек древней, неведомой ныне масти. Конь мчался во весь опор, но темный наездник понукал его скакать еще быстрее.
Они ворвались в озеро на полном ходу; брызги взвились из-под копыт, пеленою застлав обзор.
Неистовым ураганом пронеслись они до дальнего берега и исчезли из виду, а вскоре и отзвуки копыт растворились вдали, и наступила тишина. Когда же взвихренная вода улеглась, Баджирон увидел, что исчезли и звери, толпившиеся на дальнем берегу.
Пустая лужайка.
И никаких голосов, выкликающих его имя. Хорек Баджирон лежал в темноте и дрожал.
Глава 14
Тем летом Хорьчихе Даниэлле и ее книге пришлось нелегко.
Бывшая лапокюрша получила еще один отказ, уже из другого издательства, на сей раз с двусмысленной пометкой «Не вполне!», которую чья-то лапа нацарапала поверх стандартного печатного текста.
А три недели спустя пришел отказ из «Гладкоус-букс»:
«Дорогая Хорьчиха Даниэлла!
Сказать, что ваш роман «Мисс Озорство» серьезно встревожил нас, — значит не сказать ничего. Он вызвал в нашем офисе настоящий переполох, и, следует признать, мнения на его счет разделились.
Но высшее чувство справедливости, разумеется, предписывает нам отклонить вашу заявку, так как поступки вашей героини несовместимы с благородными традициями литературы и всей культуры хорьков.
И все же спасибо, что прислали нам свою книгу. Вы обладаете тонким чувством гармонии, и приключения, о которых вы повествуете, неизменно увлекательны. Мы желаем вам успехов в дальнейшей работе и надеемся, что следующую свою рукопись вы также предложите нам на рассмотрение.
Хорек А. Джо-Бет,
сотрудник редакторского коллектива».
Через несколько недель после того, как Даниэлла решила попытать счастья в шестой раз — теперь в Издательском доме «Хорек», — пришла очередная почта. Даниэлла нахмурилась: среди бумаг лежал отказной конверт, но рукописи не было.
«Мой муж пишет бестселлер для вашего издательства! — вспыхнула она про себя. — А мне вы даже рукопись не потрудились вернуть!»
Правда, она тотчас же устыдилась собственной вспышки и попросила прощения у звезд: ведь она не заключала с издателями договор о том, что рукопись ей возвратят, а значит, они и не обязаны были этого делать.
И все же Даниэлла не горела желанием узнать, в какие именно выражения облекли свой отказ сотрудники «Хорька», а потому отложила конверт, не распечатывая.
Разобрать почту она решилась только вечером. Счета, запрос на интервью с Баджироном из «Щенячьих приключений» и письмо от Издательского дома «Хорек».
Даниэлла вздохнула. Придется оклеивать стены...
«Дорогая Хорьчиха Даниэлла!
Безусловно, вы отдаете себе отчет, что ваш роман «Мисс Озорство» повествует о таких поступках, которые не сочтет для себя приемлемыми ни один хорек.
Но с другой стороны, мы не можем отрицать, что ваш роман невероятно увлекателен. Ни в коей мере не одобряя мотивов и поведения Вероники Сибоян, мы, тем не менее, не можем не восхищаться ее решимостью и очаровательной беззаботностью.
Кроме того, заключительная глава вашей рукописи оправдывает в наших глазах все, что подготовило почву для столь мощного финала. У Вероники и впрямь было трудное детство и ей предстояло многое узнать и понять о любви. И в итоге, в самую последнюю секунду, она все-таки усваивает свой урок — на пять с плюсом!
Потенциальный успех произведения, которое мы беремся публиковать, нам обычно удается оценить заранее. Но с вашим романом дело обстоит иначе. Примут ли хорьки-книголюбы вашу «Мисс Озорство» с распростертыми объятиями или отвергнут ее с отвращением — мы судить не беремся.
Однако мы надеемся, что Вероника сможет сама за себя постоять и встретит приговор читателей с достоинством и высоко поднятыми усами.
Публикация такого романа — случай беспрецедентный, и с учетом риска мы вынуждены ограничить ваш гонорар довольно скромной цифрой. Однако в том случае, если книга будет иметь успех у читателей, процент авторских отчислений существенно возрастет.
С глубокой благодарностью за внимание, проявленное к Издательскому дому «Хорек», ваши покорные слуги...
Хорек Воксхолл, президент»
Баджи поднял голову от стола. Темно-атласная мордочка его жены лучилась восторгом. Он взял у нее письмо, прочел и уронил на пол. Не вставая, он обвил лапами Даниэллу и потянул к себе; офисное кресло едва не опрокинулось под тяжестью двух хорьков. Даниэлла прижалась к плечу мужа и разрыдалась от счастья.
— Даниэлла, — пробормотал он, уткнувшись носом в ее мех. — У тебя получилось! Поздравляю. Ты честно работала день за днем — и вот! У тебя все получилось!
— Ох, Баджи, — всхлипнула она. — Ты же знаешь, что работа тут ни при чем. Я просто наблюдала за Вероникой и записывала все, что она делает.
Баджирон осторожно опустил ее на пол, встал, прошел на кухню и вернулся с бутылкой зимней талой воды, которую они хранили в холодильнике как раз для такого случая.
Мордочка Даниэллы расплылась в улыбке.
— Я ни слова не изменила, Баджирон! Я просто вложила рукопись в новый конверт и отослала ее как есть!
— Но почему ты не обратилась в «Хорек» с самого начала? Они же меня печатают!
— Поэтому и не обратилась. Издательский дом «Хорек» печатает тебя. И я не хотела... — Она снова улыбнулась. — В общем, я отложила их на потом... Я не хотела, чтобы они подумали, будто я прошу их об одолжении...
— Глупышка! — Баджирон нежно ущипнул ее за нос. — Ты что, думаешь, издатели согласились бы потратить целое состояние, только чтобы оказать мне услугу? Парочка таких услуг — и они бы просто разорились! Нет, Даниэлла! Они печатают твою книгу потому, что она понравилась им не меньше, чем тебе самой! — Он широко улыбнулся жене. — И потому, что они предполагают заработать на «Мисс Озорство» целую кучу денег!
До глубокой ночи они говорили о том, какие еще удивительные подарки готовит будущее Даниэлле. И когда взошло солнце, они крепко спали у камина, свернувшись клубочком друг у друга в объятиях.