Поможет Санта-Клаус - Кэссиди Карла. Страница 21

Обтирая лоб тыльной стороной ладони, он взглянул на нее нетерпеливо.

– Зачем?

– Я прошу вас наклониться, – повторила Мейбл, лукаво улыбаясь. – Мне хочется вас поцеловать.

– Сейчас? Когда я весь в поту?

– Ну, если, конечно, вы не желаете, то навязываться я не стану! – выпалила Мейбл с обиженным выражением лица.

Док незамедлительно наклонился, Мейбл обхватила его лицо руками и, хихикнув по-девчачьи, влепила ему в щеку смачный поцелуй. Отступив затем назад, она с удовлетворением взглянула на Криса и Джулию.

– Я же сказала вам, что поцелую его, когда этого захочется мне, и ни минутой раньше, – сообщила она.

Док выпрямился и поднял глаза к небу.

– О, милостивый Боже, сжалься, сжалься надо мной и дай мне постигнуть еще при жизни, как устроен разум женщины! – взмолился он.

– Ах, Док, боюсь, что это одна из последних неразгаданных тайн жизни, – рассмеялся Крис. Он тронул Джулию за плечо и, поманив за собой, вышел из кухни.

– Они очень подходят друг другу, – с легкой улыбкой сказала Джулия.

– Наблюдать за развитием их романа весьма интересно. – Крис сел на диван в зале. – У них много общего. Каждому нужен кто-то, кого можно ругать, изводить и… любить.

Джулия рассмеялась, кончиком пальца коснувшись одной из игрушек на елке.

– Эта пара совсем по-особому понимает правила ухаживания.

Крис поднялся с дивана и приблизился к ней, его теплое дыхание обдало ее щеку.

– Каждому нужно иметь в жизни нечто особое, принадлежащее лишь ему одному.

– Или воспоминание об особом, что ему некогда принадлежало, – возразила Джулия.

– Разве одного воспоминания достаточно? – мягко спросил Крис, глядя на Джулию так внимательно, словно старался проникнуть взглядом в глубь ее, в самые тайники ее сердца.

Джулия помедлила с ответом.

– Должно быть, достаточно, – вымолвила она наконец. Качнув пальцем елочную игрушку и испытывая обычную при общении с Крисом неловкость от передающегося ей от него заряда неуемной энергии, Джулия отодвинулась подальше и торопливо произнесла:

– Извините меня, я поднимусь к себе наверх. Мне надо кое-что сделать до ужина.

Несколько секунд спустя она уже шагала в одиночестве в своей комнате, не переставая думать: сначала о Доке с Мейбл, затем о Ливви и наконец о Крисе. Как-то так вышло, что все смешалось у нее в голове, прежней ясности как не бывало. Казалось, что даже ее скорбь стала иной.

– Нет, – не столько сказала, сколько тяжко выдохнула она под конец своих раздумий, – нет, ничто не изменилось. – Ливви как не было в живых, так и сейчас нет, а она, Джулия, оберегает свою скорбь как дань любви к своему ребенку.

Непонятное томление продолжало мучить Джулию весь остаток дня. Ужинала она без особого аппетита, не участвуя в общем разговоре.

Позднее вечером она стояла у окна своей комнаты, уставившись в окружающую темноту. Год назад оборвалась и ее жизнь. На нее нахлынули воспоминания – и трагические, и счастливые. Она снова преисполнилась своим горем. Черное отчаяние вновь вцепилось в нее своими клещами.

Ну и хорошо. Так проще и яснее. К чему эти эмоции, которые обуревают ее в последние дни?..

Она вздохнула, обхватила себя руками и продолжала всматриваться в непроницаемую ночную тьму. Вот в таком мраке обречена навеки пребывать Ливви. Никогда ей больше не почувствовать на своем лице солнечного тепла, не услышать пения птиц на деревьях…

Джулия прижалась лбом к оконному стеклу, и его студеная поверхность подействовала на нее отрезвляюще: нет, она уже не в состоянии упиваться своим горем, как прежде; ей, пожалуй, больше по душе та равнодушная отрешенность, с которой она уехала из Денвера.

Впервые за все время после смерти Ливви ей не хотелось предаваться скорби – напротив, она угнетала ее. Джулии захотелось отвлечься от своих печальных дум и ощущений. Ее непреодолимо потянуло туда, где кипит жизнь и звучит смех.

Не оставляя себе времени на размышления, Джулия сбежала по лестнице к задней двери, нацепила на себя пальто, влезла в ботинки и вышла наружу. Подтаявший днем снег схватила ледяная корка, которая весело потрескивала под ее ногами.

Она решительно направилась к сараю, уверенная, что там полно народу и царит суета, которая не даст ей погрузиться в свои мысли и копаться в ужасном прошлом.

– Этого я не надену… Ведь это платье! – услышала Джулия голос Бенджамина, входя в дверь.

Она незаметно проскользнула мимо, отыскала себе укромное местечко, села и стала наблюдать за Крисом, который уговаривал огорченного мальчугана.

– Но так были одеты мудрецы, – убеждал Крис, указывая на двух других мальчиков в аналогичных костюмах. – Видишь, и они нарядились так же.

Бенджамин скрестил руки на груди и упрямо покачал головой.

– Мальчики не носят платьев! – решительно заявил он.

Крис явно был в отчаянии, и, повинуясь внезапному порыву, Джулия встала и подошла к сцене.

– Привет, – произнесла она, улыбаясь Бенджамину.

– Привет, – ответил Крис с усталой улыбкой.

– Что здесь происходит? – спросила Джулия.

– Да вот, – вздохнул Крис, – Бенджамин не хочет надевать свой костюм, говорит, что мальчики платьев не носят. И мудрецы тоже.

– Он совершенно прав, – согласилась Джулия, заставив Криса раздраженно поморщиться. – Мудрецы платьев не носят, они носят тогу. – Она взяла костюм из рук Криса и подняла вверх. – А это тога, и очень красивая.

Бенджамин опустил руки и с сомнением взглянул на Джулию.

– Тога?

Джулия кивнула, помогла Бенджамину натянуть костюм на его выпуклый животик и, сделав шаг назад, окинула мальчика критическим взором.

– Замечательно. Теперь у тебя красивый и достойный, а главное, очень мудрый вид.

Бенджамин расправил плечи, улыбка заиграла на его губах.

– Хорошо, я буду выступать в тоге.

– Прекрасно. Теперь продолжим репетицию, сказал Крис, сверкнув в сторону Джулии благодарной улыбкой.

Репетиция возобновилась, Джулия уселась на свое место, не сводя глаз со сцены, где дети произносили слова своих ролей и пели песни. Она смежила веки, и ей представилось, что на сцене стоит одетая в костюм Ливви с сияющими глазами и поет с таким усердием, что ее голосок перекрывает все остальные. Видение становилось все отчетливее, а звуки репетиции как бы отдалялись от Джулии.

– Вы спите? – вдруг раздалось рядом с ней.

Джулия вздрогнула от неожиданности, но тут же узнала голос Бенджамина и источаемый им запах детства. Неохотно открыв глаза, она увидела, что Бенджамин усаживается на соседний стул.

– Нет, не сплю, – мягко ответила Джулия, поняв, что Крис объявил перерыв. Вокруг него столпились дети, которым он раздавал печенье и лимонад.

– Хотите лимонаду? – спросил Бенджамин. – А то я схожу и принесу.

Джулия покачала головой, желая одного: возвратиться в мир ее видений, насладиться воспоминаниями.

– Почему бы тебе не побегать в перерыве с Друзьями? – спросила она дружелюбно.

– Мне не хочется, – смущенно ответил, он. – Мне больше нравится сидеть здесь, с вами. – Он начал в обычном своем ритме болтать ногами, затем с любопытством взглянул на Джулию. – А у вас есть муж?

– Нет, я в разводе.

– И моя мама тоже. А дети у вас есть?

Сердце Джулии сжалось.

– Да, у меня… у меня маленькая девочка.

– А где же она? – улыбнулся до ушей Бенджамин.

– Она… она умерла в прошлом году. Ее сбила машина.

– Значит, она на небе.

– Наверное. – Руки Джулии конвульсивно вцепились в ткань пальто. Ей хотелось, чтобы Бенджамин ушел, чтобы этот разговор немедленно прекратился. – Мне кажется, тебе лучше возвратиться на сцену. Ведь репетиция вот-вот начнется.

– Если ваша маленькая девочка на небе, то почему у вас такой грустный вид? – продолжал Бенджамин как ни в чем не бывало. – На небе повсюду красиво и никто никогда не болеет. – Он задумчиво воззрился на Джулию. – Если я попаду на небо раньше мамы, я бы не хотел, чтобы она печалилась. Небо…