Планета-бродяга - Бир Грег. Страница 24

— С Вергер?

Оби-Ван улыбнулся: — У Вергер не было инструкций на решительные действия. Возможно, проблемы были с незнакомыми посетителями, о которых она была послана собирать сведения.

— Ничего подобного я здесь не чувствую, — сказал Анакин. — Я чувствую, что Сила есть на всей планете и в ее поселенцах, но… — Он скривился и покачал головой.

— Я тоже не чувствую ничего непредвиденного, — подтвердил Оби-Ван.

— А я не говорил, что не ощущаю ничего неожиданного.

Оби-Ван склонил голову набок и посмотрел на падавана: — И что же, в таком случае, ты чувствуешь?

— Я не ожидал, что у меня будут такие ощущения. Вот и все, — пожал плечами мальчик.

Оби-Ван знал, что мальчик зачастую мог улавливать гораздо более незначительные возмущения в Силе, чем он.

— Так что же это?

— Что-то… большое. Не маленькая рябь, не одна большая волна, а какое-то громадное изменение, которое или уже происходит, или вот-вот случится. Я не знаю, как еще это можно описать.

— Я пока не чувствую никаких всплесков, — признался Оби-Ван.

— Все в порядке, — успокоил его Анакин. — Может быть, это просто иллюзия. Может, со мной что-то не так.

— В этом я сильно сомневаюсь, — сказал Оби-Ван.

Анакин вздохнул: — Долго еще?

Транспортник, содрогаясь, как и конвульсиях, приземлился час спустя, и сразу же со скрипом и лязгом открылся входной люк. Грохнув, упал на землю трап. В кабину хлынул густой воздух, в котором смешались запахи чего-то растительного и съедобного, словно свежеприготовленный десерт.

Анакину этот запах показался аппетитным. Возможно, для гостей приготовили завтрак или даже обед.

Но когда они выбрались из транспортника, пригнув головы, чтобы не задеть низкий комингс, то выяснилось, что столы, уставленные яствами, их не ждали. Вместо этого они обнаружили, что находятся на широкой платформе, подвешенной между четырьмя огромными борасами. Это была средняя часть стволов, толстых и солидных, не менее двенадцати метров в диаметре.

Солнце, висевшее у них над головой, с трудом пробивалось через густую листву и лианы, которые оплетали ветви со всех сторон, словно паутина. Утренний свет под таким навесом казался поздними сумерками. Оби-Ван помог Анакину, глазевшему по сторонам, спуститься по трапу. Они оба выпрямились и оказались лицом к лицу с высоким, сильным на вид человеком, мркчиной в длинной черной тунике, украшенной сверкающими зелеными медальонами. Он был намного выше Оби-Вана — его рост явно превышал два метра, а лицо его было бледноголубое, как татуинское молоко.

— Вы на Зонаме-Секоте, — сказал он (как будто они этого не знали), — планете неописуемой красоты и твердых традиций. Меня зовут Ганн.

— Мы рады встрече с вами, — сказал Оби-Ван, а Анакин подошел к высокому мужчине. Суля по цвету его лица и манере держаться, он был родом с одной из внутренних ферроанских систем, которые отличались затворничеством и недовольством законами Республики. Ферроан-цы были гордым и независимым народом, который редко допускал к себе чужеземцев и почти никогда не улетал далеко от дома.

— Где ваши корабли, такие супербыстрые? — спросил Анакин, которому надоело это напыщенное кривляние взрослых и не терпелось поскорее приступить к делу.

— Это мой ученик, Анакин Скайуокер с Татуина, — сказал джедай. — Меня зовут Оби-Ван Кеноби.

Ганн опустил взгляд на Анакина, и его лицо просветлело.

— У меня тоже есть сын, — сказал он. — Особенный ученик. Много сыновей и дочерей. Мы так называем учеников. Кто бы ни были их настоящие родители, мы становимся им папами, мамами и учителями. Боюсь, ты не сможешь увидеть никаких кораблей в течение ближайших нескольких дней, юный Анакин, — он снова перевел взгляд на Оби-Вана и взмахнул рукой, показывая все вокруг. — Мы находимся на так называемой Средней Дистанции. Это наше первое поселение на Зонаме-Секоте, куда мы перебрались всего лишь двадцать ферроанских лет назад. Это шестьдесят стандартных лет. Но время здесь имеет совсем другой смысл, чем в любом другом ферроанском мире или на Корусканте.

— Нас акцент выдал? — спросил с усмешкой Оби-Ван.

— Даже несколько месяцев, проведенных в метрополии, накладывают неизгладимый отпечаток на твою речь, — сказал Ганн. — На Зонаме-Секоте особенное течение времени. У меня такое ощущение, словно я провел здесь всю свою жизнь, хотя это может быть всего лишь год, месяц, неделя…

Оби-Ван корректно вывел его из состояния задумчивости.

— Мы хотели бы приобрести корабль, — сказал он. — У нас есть деньги, и мы готовы начать тесты и тренировки.

Ганн театрально поднял тонкие черные брови: — Сначала ритуалы. Ответы и тесты — потом.

Ферроанец обернулся, услышав причудливый порыв ветра, короткий посвист, который донесся из густого полога растительности у них над головой.

— Вид отсюда — не самый лучший, — сказал он. — Идемте за мной. Мне нужно познакомить вас с Секотом.

Оби-Ван и Анакин последовали за Ганном в проход между двумя огромными стволами, которые окружали и поддерживали платформу. Ганн открыл небольшую калитку, сплетенную из гибких прутьев, и жестом пригласил следовать за собой. Пройдя между стволами, мастер и ученик оказались на внешней платформе, залитой лучами солнца. Отсюда открывался вид даже более величественный, чем показывал им Чарза Куинн на борту «Звездного морского цветка».

Ганн скрестил руки на груди и гордо улыбнулся. Утренний туман клубился над извилистой речной долиной, которая все еще была в тени, накрывшей все на земле под платформой, поднятой на два километра. По склону долины аккуратными рядами сбегали домики платформы, удерживаемые огромными коричневыми и зелеными лианами. Лианы свисали с борасов, которые словно перешагивали через острые, как нож, вершины гор, покрытые ярко-фиолетовыми и зелеными растениями. Над вершинами беззвучно парили, подхватывая легкий утренний ветерок, несколько воздушных кораблей. Они были сделаны из связок вытянутых белоснежных шариков, тесно привязанных друг к другу, и уравновешивались несколькими вынесенными вперед и назад надутыми большими более крупными шарами. Воздушные корабли плыли по натянутому вдоль долины канату, который поддерживался через каждые метров сто растущими на склонах борасами. Даже сейчас, несмотря на ранний час, воздушные корабли медленно прокладывали себе путь над шапками крон.

— Планета называется Зонама, — сказал Ганн. — Животный и растительный мир, покрывающий ее, мы зовем Секотом. Это — лишь небольшая часть Секота. В него входят все борасы вокруг нас, и хочется верить, что и мы тоже — его часть. Чтобы стать достойными летать на плоде Секота, одном из его кораблей, вы должны принять наш уклад жизни. Вы должны признать Судию и его роль в жизни и истории, вы должны признать единение с Секотом. Это будет нелегко, и вас будут подстерегать опасности. Власть Секота необычайна и ужасна. Вы принимаете такие условия?

Выражение лица Оби-Вана не изменилось. Анакин вопросительно покосился на Ганна.

— Да, принимаем, — сказал Оби-Ван.

— Идите за мной, пожалуйста, и я покажу, где вы остановитесь.

20

— Почему бы тебе просто не пойти и не спросить у них про Вергер? — спросил Анакин у Оби-Вана, когда они расположились в комнате гостевых апартаментов Средней Дистанции, где им предстояло провести ночь.

— У меня такое впечатление, что нам нужно проявить терпение, — ответил Оби-Ван, открыв ставни и глядя на долину. — Мы должны побольше узнать об этом Судии, кем бы он ни был.

Полет на воздушном корабле до тренировочного центра, вдоль особенно высокого горного кряжа, был достаточно рутинным, но все же прекрасным, а для Анакина — очень волнующим. Все его странные ощущения и предчувствия померкли на фоне великолепия яркого солнца и открытого пространства — такой редкой картины на Корусканте и невозможной на борту «Звездного морского цветка».