Ворюга в клеточку - Гусев Валерий Борисович. Страница 24
Электричка свистнула и тронулась.
– Дим, – спросил Алешка, – а как мы нору этого Хорька будем искать? Ты еще не думал?
– Походим, поспрашиваем. Его наверняка кто-нибудь знает – поселок-то небольшой.
– Ага, – сказал Алешка, вытаскивая из пакета пончик, – десять тысяч жителей всего. Найдем. К осени. Будущего года. – И он вытащил еще один пончик.
Я сделал то же самое...
– «Перловская», – вдруг хрюкнуло в динамике.
Мы выскочили на платформу. И пошли к переходу.
– А пакет? – вдруг вспомнил я. – С пончиками! В вагоне остался!
– А зачем он нам? – удивленно отозвался Алешка.
– Гостинчик папеньке Бонифация! Ты забыл?
– Ну, Дим... Как-то неудобно... Первый раз в доме – и какой-то пустой пакет дарить. Отцу твоего любимого учителя.
Все ясно...
Мы перешли на другую сторону путей и пошли вдоль старых сараев и гаражей. Вышли на базарную площадь. Здесь, как и везде, торговали всем: и обувью, и фруктами. И пончиками «Континент», конечно. Но денег на них у нас уже не было.
У симпатичного деда, который продавал старые краны и обрезки ржавых труб, мы спросили, как пройти на улицу Ясная, дом двенадцать.
– А прямо. Вон за магазином она начинается. По леву руку – большие дома, по праву – малые. Ваш малый будет. Крантик возьмете?
– Спасибо, – сказал Алешка. – Нам свои девать некуда.
Дом двенадцать «по леву руку» мы нашли без труда – старинный такой, деревянный, с антенной и трубой на крыше. Перед домом была низенькая загородочка, за ней – заросли высоких пыльных цветов, за ними даже окон не было видно.
Проходившая мимо женщина остановилась, поставила на землю ведро с водой и спросила:
– Кого ищете, ребятки?
– Зиновия Кузьмича.
– Здеся где-то. В огороде копается. – И она гаркнула так, что Алешка даже присел: – Зинка!
– Иду! – отозвалось из-за дома.
А зачем нам какая-то Зинка?
Но из-за дома вышла не Зинка, а старичок с лейкой в руке и в мокрых штанах.
– Гости к тебе, – сказала женщина, подняла ведро и пошла дальше.
– А где Зинка? – растерянно спросил я.
– Зинка – это я, – засмеялся старичок. – С детства так кличут. От имени Зиновий.
Он был очень похож на своего сына. Такой же был лохматый. Только очень давно. Такой же энергичный и суетливый. Мы передали ему горячий сыновий привет.
– Ну, как там мой ребенок? А? Карантин? Свинкой заболел? Руки надо мыть почаще. Что я говорил! Ну, заходите, чаю попьем. Только сначала огород польем. Берите ведра – и на колонку. Вон в том конце улицы. А я пока плитку включу.
Мы принесли воды, полили огород. Двух ведер вполне хватило. Огород был такой... Экономный. Две грядки размером с одно одеяло. Так что воды хватило еще и на какой-то прутик от веника.
– Вишневое дерево, – похвалился дядя Зина. – Через некоторое количество лет оно зацветет. В его густой кроне зажужжат пчелы. И дерево покроется ароматными плодами. А? Что я говорил? Пойдемте чай пить.
– Мы вам пончики купили, – сказал хитрец Алешка, когда мы сели за стол. – А в электричке их все съел какой-то милиционер. Или охранник. Такой из себя... В камуфляже. Сам высокий, а лицо маленькое...
– На зверька похожий, – добавил я важную деталь. – На мелкого, но хищного.
– Хорек небось, – сказал дядя Зина, разливая чай. – Он такой. Ему все мало. Квартиру в новом доме получил. Гаражом обзавелся. У него их теперь два. В одном машину держит, а в другом все время что-то прячет.
– А чего он прячет? – насторожились мы. – Деньги, что ли?
– Барахло всякое. Где что достанет, все во второй гараж сваливает. Дачу собирается строить. Чего только не натаскал. Вы пейте, пейте чай-то. Ну, как там мой ребенок?
Но нам было уже не до его ребенка. Своих забот хватает.
Дядя Зина принялся вовсю рассказывать про своего гениального ребенка. Мы кивали, ахали, делали большие глаза, недоверчиво восхищались, но ничего не слышали. Так, врубались иногда в наши уши отдельные фразы и тут же где-то тонули без следа.
Мы думали. И как позже выяснилось, думали об одном и том же. Если у Хорька целых два гаража, значит, в одном из них он прячет под замком Акимова. Не будет же он держать его в своей новой квартире. А если в одном из гаражей у него стоит машина, значит, Акимова он запер в другом гараже, где у него «всякое барахло». Среди барахла и человека можно спрятать. Особенно такого худенького, как Акимов.
– ...Игоряша мог бы стать великим режиссером. И прославить наш театр на весь мир своими постановками. Но он предпочел работать в школе. Сеять разумное, доброе, вечное...
– Спасибо сердечное, – ляпнул Алешка. – Он в нашей школе – самый великий учитель.
– Это прекрасно! – дядя Зина чуть не опрокинул чашку от восторга. – Но если бы он стал великим режиссером...
– ...У него тоже была бы новая квартира в Перловке и два гаража. Как у некоторых. У всяких охранников.
– Да! Какую такую ценность для государства представляет этот Хорьков? Скажите мне! Ну охраняет одних жуликов от других – и все! А педагог! Он взращивает в школе десятки будущих ученых, артистов, писателей...
– Охранников... – гнул свою линию Алешка. – Развелось их, да? На одной вашей улице сколько, плюнуть некуда.
– Ну, у нас-то их не так много. Хорьков этот, в семнадцатом доме, в пятиэтажке. Голубкин в частном доме. Да Сидоров, но тот уже на пенсии.
Ходили, бродили вокруг да около – наконец-то набрели. Улица Ясная, дом номер семнадцать. Пора прощаться с дядей Зиной.
Мы горячо пообещали передать «ребенку» горячий привет от горячо любящего папаши и самые добрые пожелания.
– Я бы ему кузовок клубники послал, – сказал на прощание дядя Зина, – да она еще только зацветать начала. А варенье посылать с вами опасно – опять какой-нибудь попутный милиционер съест. Пускай Игоряша сам приезжает. Оно верней будет.
Глава XV
Попались!
Пежде чем искать семнадцатый дом, мы опять зашли на рынок и купили большую бутылку воды. Чтобы сразу напоить Акимова. После селедок его наверняка жажда томит.
Номер квартиры мы не знали. Но вышли из положения очень просто. Когда подошли к этой пятиэтажке, то в ряду выстроившихся вдоль фасада машин сразу же обнаружили старую знакомую. Синий «жигуленок» с вмятиной на попе и без мигалки на крыше.
– Начали? – спросил Алешка. – Вперед и вверх?
Мы не спеша и независимо пошли вдоль стоянки. Иномарка, иномарка. «Запорожец», иномарка, мотоцикл... Внимание – объект!
Проходим мимо «объекта». Алешка, не притормаживая, как ахнет пакетом по капоту. Синий «жигуленок» обидчиво мигнул фарами и завопил сигнализацией. Еще бы – если в пакете двухлитровая бутылка с водой. Завопишь!
А мы идем себе дальше. Но смотрим уже не на машины, на окна дома.
Никакой реакции. Возвращаемся. Машина Хорька уже замолкла. Алешка взмахивает пакетом – и этого оказалось достаточно. Наученная горьким опытом машина, не дожидаясь плюхи, снова закатывает истерику.
На этот раз успешно. Распахивается окно, высовывается знакомое лицо и орет на всю Ясную улицу:
– Хулиганье! Отойдите от машины!
– Это не мы! – кричу я с обидой. – Это тетя Зина! – и указываю куда-то в туманную даль. Где в самом деле заворачивает за угол дома какая-то тетя с собакой.
Так, все ясно. Первый подъезд, второй этаж. Мы внимательно ознакомились с домофоном, прикинули номер квартиры. И пошли в тенек, где на детской площадке резвились малыши.
Я сел на скамейку и спрятался за газету, Алешка затеял с детишками какие-то игры. Через пять минут на весь двор стоял гвалт: «Дядя Леша! Дядя Леша!»
А еще через пять минут самый смышленый малыш подошел к подъезду, нажал кнопку и сказал: «Дядя, у вас в гараже кто-то воет!»
Малыш вернулся и доложил дяде Леше:
– Он сказал, что у него нет гаража.
Понятно, немного просчитались. Повторим.
– Дядя, у вас в гараже кто-то воет!