Бюро добрых услуг рассеянного волшебника - Почепцов Георгий Георгиевич. Страница 6

Схватив в одну руку свой кулек, а в другую Альмку, девочка ушла, а черная собака заскулила им вслед.

- Ты перестань, перестань сейчас же, ты уже большая, - посочувствовал ей Василай. - Пошли поскорее...

Он старался ее развеселить.

- Нет, ты иди, а я останусь Может, и я кому-то нужна? - решила черная собака величиной с велосипед и села ждать своего счастья.

А Василай заспешил к бюро добрых услуг. Кто его знает, что еще может случиться. Он всегда должен быть на своем посту. Очень нравилась ему его новая работа. Такой важный стал. Такой нужный стал. Ни минуты покоя.

На этот раз Василай очень вовремя прибежал, потому что над бюро добрых услуг летали беспокойные птицы - птица-мама и птица-папа. Они были очень напуганы.

- Скорее! Скорее!

- Что случилось? - забеспокоился и Василай.

- Там мальчишка трясет наш дом - наше деревце. Вот-вот выпадет наш сыночек. Он только три дня тому назад вылупился и совсем не умеет летать.

Кот по дороге забежал к волшебнику, заторопил его, а сам пока бросился за птицами с сачком в руке. Вперед! На помощь!

Летят впереди птицы: то вниз бросаются, то вверх взмывают. Бежит по их воздушным следам Василай, развевается, как парус, в его лапах сачок. Не далеко, а совсем близко, оказывается, плохое дело делается.

- Раз-два, раз-два, - командует сам себе мальчишка. Он даже язык высунул от усердия. Все наверх смотрит. Но никак не выпадает противный птенец.

Пригнул и отпустил деревце мальчишка. Пулей вылетел птенец. Вот-вот случится беда.

Но успела скорая волшебная помощь. Успел словить его Василай прямо в сачок.

Удивился мальчишка. Кот, а ему мешает.

- Эй, ты, - воинственно закричал мальчишка. - А ну отдай мою добычу!

Спрятал Василай сачок за спину. Подходи, герой! Сейчас с тобой будет говорить Мокулай.

Зашелестела листва вокруг, заклубился воздух, как над ящиком мороженщицы. Только не эскимо на палочке появилось вдруг - это появился волшебник. Он был в домашних тапочках и совсем не рад, что его подняли с любимого кресла. Ничего не сказал Мокулай, только посмотрел на птенца и мальчишку.

- А если тебя так? - нахмурился Мокулай. А если Мокулай хмурится, то что-то будет.

И действительно, завертелось-закружилось все вокруг. Вихрь поднял мальчишку и понес его домой. И все? Радуется мальчишка. Стоит себе на своем восьмом этаже и гогочет. Еще бы. Ну и волшебник! Почаще так наказывай. Вот потеха!

Только рано он начал смеяться. Только рано он начал радоваться. Не такой волшебник, чтобы маленького не защитить да и большого тоже, если и с ним что-то несправедливое делается.

Идет по городу громадный мальчишка в коротких штанах. Близнец первому. Только больше, чем дом. Затряс он девятиэтажный дом. Ведь близнец, значит, и ведет себя точно так же. Держится первый мальчишка за перила балкона: не рад, что такую беду на себя накликал. Где уж там смеяться, только ужас на его лице. Боится упасть с такой высоты. Что человек, что птенец - одинаково страшно.

- Не буду, больше не буду, - кричит. - Спасите-помогите, - плачет. А когда птицы над тобой кричали, ты их слушал?

Поэтому и не дождался он помощи. Упал со своего восьмого этажа и полетел к земле. Тоже летать еще не научился, хоть и не три дня назад родился, а целых тринадцать лет. Но поймал его возле земли волшебник.

- Ну как? - спросил волшебник. Неинтересно ему это, но спросить нужно. Полезно даже.

- Простите, - опустил виновато глаза мальчишка.

- Не меня просить надо, - вздохнул волшебник.

- Простите, - поднял мальчишка глаза к кружащимся птицам.

И они, успокоившись, уселись рядышком.

- Ну и хорошо, - вздохнул волшебник, которому трудно не быть добрым. Но ведь только добрым быть нельзя, со злом надо быть злым. - А сейчас отправляйтесь все по домам. - Он дунул и мысленно произнес все нужные слова.

Поднялся вихрь и подхватил всех. А сам волшебник зашагал домой просто пешком. Ведь для волшебника это гораздо приятнее. И здоровье укрепляет. Думаете, это очень хорошо для здоровья возникать из ничего? Наоборот, очень даже вредно. Поэтому очень вредная у них профессия. Все превращаться и превращаться - тяжело для организма. В двести лет уже можно на пенсию уходить. Но никто не уходит. Некем заменить. Вот и приходится тянуть и до трехсот, и даже поболее.

Только что же у волшебника получилось? Сидит птенец в квартире на краю кровати. Нахохлился: "Где я? Ничего не пойму. Как тут неуютно. Как страшно".

Мальчишка заливается плачем на ветке. Страшно и ему. Раскачивается ветка от его плача. Вот-вот треснет.

Бросился кот с сачком догонять волшебника. Повезло ему, что тот пешком пошел:

- Мокулай, Мокулай!

Остановился волшебник. Что там еще? Сердится. Хоть туфли дайте надеть, не ходить же все время по улице в домашних тапочках.

- Во-первых, Мокулай, возьми обратно сачок. А во-вторых, ты же все перепутал. Мальчик должен быть с мамой и папой, а ты что сделал?

- Конечно, - согласился волшебник. И исчез.

Бросился кот Василай к дереву. А там сидят на ветках мама и папа... Мама с авоськой, а папа с портфелем. Вытащил их Мокулай с работы и магазина. И даже бабушка с дымящимся чайником, наверное, прямо из кухни прилетела.

Вот что значит рассеянный волшебник! Что бы он делал, если бы не Василай?

Прибежал кот с лестницей и всех поснимал.

Принес мальчишка птенца бережно в руках и положил обратно в гнездо.

- Простите, птицы.

Будет теперь он строить новые домики и смотреть открыто в птичьи глаза:

- Прилетайте, птицы. Повесил кот табличку:

ОБЕДЕННЫЙ ПЕРЕРЫВ

И сразу закружились вокруг птицы, забегали зверушки.

Приятно о ком-то заботиться. Помнить и о птицах, и о зверях, и о зеленой травке, и о серебристой рыбке. Ведь наш дом - это не только квартира. Он больше, выше, шире. Его стены - высокие деревья и горы. Его потолок - синее небо. Его пол - густая зеленая трава. Наш дом - поля и луга, озера и речки.

А в таком большом доме приятно жить не одному. Поэтому надо обязательно с кем-нибудь подружиться. Друг не один, друзей всегда двое.

Глава четвертая

НАПАДЕНИЕ

Так они жили и радовались. И добрые слова о наших друзьях раздавались в разных уголках города. Но добрые слова приятны для добрых людей, а злых раздражают. Поэтому не все радовались их успехам, кое-кто и злился.