Только вперед - Раевский Борис Маркович. Страница 3
«Догнать! Догнать!» — твердил сам себе Леня. Он плыл по-прежнему саженками, работая руками изо всех сил, и уже ясно сознавал, насколько удобнее, легче и быстрее плыть кролем. Тела ребят лежали в воде горизонтально, а у Лени ноги были гораздо ниже головы. Они словно вязли в воде. Руки и ноги ребят двигались в едином ритме, а у Лени — вразнобой. И его торчавшая над водой голова только мешала.
«И чего это мальчишкам так нравились эти дурацкие саженки?» — злился Леня.
Он доплыл до стенки и опять стал «разворачиваться». Теперь он делал поворот уже быстрее, но все-таки очень неуклюже.
— Эй, буксир! — насмешливо крикнул ему паренек в красных плавках. — Сложись пополам! Не бойся, не сломаешься!
Аня с ненавистью посмотрела на крикуна. Ух, с какой радостью она заткнула бы ему рот!
Крик и смех зрителей окончательно вывели Леню из равновесия. Он ясно понял, что соперники уже кончают третью двадцатипятиметровку и ему ни за что не догнать их. И вдруг, к удивлению зрителей и неожиданно для самого себя, он опустил ноги на дно, быстро проскочил под веревкой с поплавками к борту бассейна.
Выходя из воды, Леня успел заметить, как высокий пожилой мужчина что-то сердито говорил пареньку в красных плавках, и длинные усы его грозно топорщились.
Ни на кого не глядя, Леня опрометью бросился в раздевалку.
— Ну и ладно… Ну и сошел… — бормотал он, торопливо натягивая прямо на мокрое тело голубую майку и от волнения попадая руками в вырез для головы.
«Быстрей! — лихорадочно думал он. — Быстрей одеться и удрать из бассейна. Только бы не видеть Аню, не встретить того седоволосого мужчину, который так ободряюще улыбался. Позор!»
Торопливо, даже не отжав воду, он запихнул мокрые плавки и полотенце в портфель и уже хотел натянуть рубаху, но тут почувствовал, что кто-то пристально смотрит ему в спину. Леня быстро обернулся — сзади стоял тот самый «чемпион», которого он особенно не хотел сейчас видеть.
— Что, растерялся? — улыбаясь, спросил мужчина. Голос у него был густой и сочный, как у певца.
Только сейчас, стоя рядом с ним, Леня увидел, какой тот высокий и полный. Но, несмотря на полноту, двигался он легко, быстро и как-то даже изящно.
Леня смущенно молчал.
— Бывает, — добродушно смеясь, продолжал мужчина. — И похуже бывает. Я, например, в молодости не только плаванием, но и коньками увлекался. Вот однажды на соревнованиях пришлось мне бежать по ледяной дорожке рядом с известным конькобежцем. Отмерили мы уже много кругов и вышли на последнюю прямую. До финиша совсем близко. Жмем что есть силы. И вдруг прямо передо мной на дорожку со снежного вала спрыгнул какой-то человек, и в руках у него что-то блеснуло, ярко, как молния. Я сразу в сторону, резко затормозил, перевернулся и упал.
Смотрю — а это фотограф не к месту сунулся! Разозлился я здорово. Но делать нечего. Вскочил и снова помчался. Слышу, зрители что-то кричат.
«Подбадривают!» — думаю и несусь еще быстрее.
Вдруг вижу — навстречу бежит стартер и машет красным флажком.
«Тут что-то не так!» — сообразил я и остановился.
Слышу — зрители смеются. Оглянулся — вот те на! Оказывается, я, когда упал, потерял ориентировку, вскочил и побежал в другую сторону — не к финишу, а обратно — к старту!
Леня, забыв свое недавнее смущение, засмеялся. Засмеялся и его собеседник.
— Вот какие чудеса бывают! — весело сказал он и вдруг совсем другим голосом, серьезно спросил:
— Давно плаваешь?
Этот вопрос сразу напомнил Лене о недавнем позоре. И он угрюмо ответил:
— Плаваю-то давно, с шести лет. Да толку все одно мало. А в бассейне впервые…
— Впервые? — удивился мужчина, и косматые брови его подскочили кверху. — Для первого раза совсем неплохо. Только сходить с дистанции, падать духом не следовало. — Он помолчал и прибавил: — Хочешь у меня заниматься? Научу плавать по-настоящему!
Леня недоверчиво посмотрел на него: смеется, что ли? Пока паренек растерянно обдумывал неожиданное предложение, мужчина внимательно оглядывал его.
«Плавучесть хорошая и скольжение хорошее, — отмечал он про себя, — руки длинные — это тоже хорошо; ноги, правда, толстоваты, но ничего; грудь и плечи развиты отлично».
Он, очевидно, остался доволен осмотром, потому что снова еще настойчивее спросил:
— Ну, решил?
Леня колебался: ему очень хотелось научиться плавать быстро и красиво, но приходить снова в бассейн, где он только что так осрамился, было чрезвычайно неприятно.
— Ну, вот что! — сказал мужчина. — Ты дома спокойненько все обдумай. Если не боишься трудностей, хочешь плавать хорошо, — приходи. А коль испугался первой же неудачи, — грош тебе цена. Придешь — спроси руководителя детской школы плавания, старшего тренера Ивана Сергеевича Галузина.
Глава вторая. Пловец тренируется на суше
«Ти-и-ик! Ти-и-ик! Тук!»
С последним коротким сигналом Леня открыл глаза: семь часов утра. Еще хотелось спать, но он знал — нужно только резко сбросить с себя одеяло, и сонливость сразу пропадет.
Леня быстро вскочил с постели, в одних трусиках подбежал к окну и открыл форточку.
— С добрым утром! — бодро сказал диктор.
— С добрым утром! — вежливо ответил репродуктору Леня, достал из-под кровати свернутую в трубку ковровую дорожку и быстро разостлал ее на полу.
До начала зарядки он сел на стул и, подняв левую ногу, стал быстро двигать вверх и вниз ступней. Потом сжал ступню рукой и начал плавно вращать ее. То же самое он проделал с правой ногой. Это упражнение ему посоветовал Галузин. Пловцу надо иметь сильные ступни.
Из репродуктора грянула музыка.
Зарядка началась.
Леня маршировал на месте, высоко поднимая колени, нагибался влево и вправо, и руки его скользили вверх и вниз по бедрам. Это упражнение называлось «насосом». Расставив ноги и сцепив руки над головой, Леня долго и яростно «колол дрова». Потом поочередно то выбрасывал ноги кверху, стараясь достать носком до вытянутой на уровне плеча руки, то приседал, то делал подскоки. И в такт всем его движениям звенели две вазы на шкафу.
Из кухни доносился запах чего-то очень вкусного. Тетя уже встала и готовила завтрак.
В тете, несмотря на ее сорок с гаком лет, так и бурлила энергия. Была она человеком добрым, веселым, но — как дипломатично выражались соседи — «своеобразным». Клавдия Тимофеевна работала на заводе, изготовляющем радиоприемники, и очень любила технику: машины, приборы, всякие приспособления. Ее «техникоманию» жильцы в доме считали просто невинным чудачеством, но кое-кого — управхоза, например, — это тетино пристрастие почему-то раздражало.
Леня до сих пор не забыл, как удивился он, первый раз попав в ее квартиру. Кстати, Клавдия Тимофеевна очень гордилась ею и всегда подчеркивала, что «квартира отдельная, ход с парадного», хотя на самом деле в квартирке были две крохотные комнатки да темная кухня, полуподвал.
Едва Леня открыл дверь и ступил на порог, — сразу под потолком зажглась лампочка. Мальчик испуганно озирался: в чем дело? Потом он узнал, что порог особый: наступишь на него — доска чуть-чуть прогнется и соединит концы электропроводов.
На кухне — целая фабрика. Электрочайник, закипая, громко свистит. Пар из него по специальной трубочке идет в приделанный к крышке свисток. Свистит и электрокастрюля, в которой тетя кипятит молоко. Но чайник свистит тонко и нежно, а кастрюля — пронзительно и тревожно, как милиционер: беги быстрей, а то молоко убежит!
В углу кухни стоит самодельная стиральная машина с большим алюминиевым барабаном. Клавдия Тимофеевна кладет туда грязные рубашки, наволочки, полотенца, салфетки, барабан крутится и сам трет, мылит и отжимает белье.
В квартире у тети Клавы никогда не холодно, хотя печки она топит редко: тепло излучает блестящий электрокамин. Телефон стоит в комнате. А тетя чаще всего находится на кухне. Поэтому от телефонного аппарата тетя провела на кухню специальный звонок, похожий на судейскую сирену.