Софья и Царство Тьмы - Чубарова Надежда Александрова. Страница 10

Домой после уроков Соня опять шла одна. Она уже начала привыкать к одиночеству. Хоть это и не так весело, зато точно не вызывает никаких добрых чувств и намерений, от которых потом голова раскалывается.

Днем немного потеплело, снег подтаял, и люди растоптали его, смешали с песком, превратив в грязную кашу. Сегодняшний день прошел так, как хотела Соня, но почему-то на душе был неприятный осадок. Она задумчиво шла, не выбирая дороги, словно не замечая, что идет по грязной жиже…

Вечером Соня еле дождалась, когда нужно будет идти спать. Она была непривычно молчалива и задумчива и то и дело поглядывала на часы, а стрелки, как назло, еле двигались. Если раньше она всегда тянула время, находила для себя вечером важные занятия, которые нужно было выполнить именно теперь, не откладывая на завтра и этим самым оттягивая время отхода ко сну, то сегодня она готова была отправиться спать прямо сейчас. Правда, в шесть вечера это вызвало бы кучу вопросов. Поэтому оставалось только терпеливо ждать.

Как только маленькая стрелка замерла на девятке, а большая едва коснулась цифры «двенадцать», Соня тут же демонстративно громко зевнула и потянулась.

– Что-то я сегодня так устала… – вялым голосом сказала она, – пойду-ка я спать. Всем спокойной ночи, – и, стараясь идти не спеша, но еле сдерживая свое нетерпение, Соня направилась в свою комнату.

– Спокойной ночи, – ответили удивленные родители. Никогда еще такого не было, чтоб Соня сама уходила спать в девять часов. Они проводили ее недоумевающим взглядом, но им и в голову не могло прийти, что она что-то задумала.

Заходя в свою комнату и закрывая за собой дверь, Соня слышала, как родители говорят между собой о большой нагрузке в школе, о том, какие же несчастные современные дети, как сильно они устают. Соня улыбнулась – ее план сработал.

Так, что теперь?.. Вряд ли кто-нибудь зайдет в комнату, ведь она уже пожелала всем спокойной ночи. Но а вдруг? Соня торопливо расправила постель, сложила из одежды холм и, накрыв одеялом, примяла, придавая ему форму человеческого тела. Она отошла к двери и оценивающе посмотрела на свое творение. Да, похоже, будто в ее кровати, повернувшись к стене и накрывшись с головой одеялом, спит человек. Соня прислонилась ухом к двери, прислушиваясь к звукам. Затем выключила свет, медленно, на цыпочках подошла к кровати, в темноте нащупала под кроватью кроссовки, приготовленные заранее, и, присев на краешек своей постели, переобулась. Подготовившись, Соня на минуту замешкалась, взволнованно вздохнула, глядя на поблескивающее в темноте зеркало, и решительно сняла с шеи медальон.

Через мгновение она была уже в каменном тронном зале.

Сегодня она заранее знала, куда хочет пойти. Соня уверенно прошла по туннелю, на секунду задержалась у выхода, а потом решительно, но боязливо озираясь по сторонам, направилась туда, где сгущался туман, наверняка скрывая какую-то тайну. Вечный полумрак только добавлял таинственности этому месту. Песчаные дорожки, некогда, наверное, широкие и аккуратные, сейчас поросли сорной травой и превратились в узкие тропы. Невысокие корявые деревья с куцей одиночной листвой, растущие по обеим сторонам дорожки, создавали некое подобие аллеи. Повсюду лежали валуны разных размеров. И ни единого цветочка. Даже какого-нибудь малюсенького, невзрачного цветочка! Сорная трава и та не цвела. Конечно! Если постоянно темно, разве расцветет что-нибудь? Похоже, что в этих местах обычная зелень в дефиците, что уж говорить про цветы.

Соня уходила все дальше, изредка оглядываясь назад, чтоб увидеть замок и не заблудиться.

Вокруг было тихо. Птицы не чирикали, ветер не шумел листвой, и не верилось, что где-то здесь, в этой тишине, живет страшное чудище. Несмотря на опасность, Соня чувствовала себя легко и спокойно, как будто находилась в давно знакомом месте. Она увлеклась изучением местности и не заметила, как сзади вдалеке едва слышно затрещали ветки. Лишь когда Соня в очередной раз оглянулась назад, чтоб посмотреть, далеко ли она ушла от замка, она с ужасом заметила, как сквозь деревья к ней, крадучись, приближается то самое чудовище. Оно не рычало, пробираясь совсем тихо, и было уже очень близко. Соня резко выставила вперед руки, пытаясь защитить себя при помощи магии, но тут же вспомнила, что ее магия бессильна против этого чудища. Соня в отчаянии сжала кулаки и закусила губу. Искать спасения в замке было бесполезно, потому что путь к нему был прегражден, и она бросилась бежать, сама не зная куда, – в неизвестность, в туман, лишь бы подальше от страшного чудовища, лишь бы спастись. Спрятаться! Да, нужно спрятаться и переждать, пока чудище уйдет. Она бежала, то и дело оглядываясь назад, а чудище становилось все ближе и ближе. От его тяжелых шагов, казалось, сотрясается земля и подпрыгивают камни. Оно уже почти догнало Соню, и она даже отчетливо увидела его перекошенное лицо, завешенное длинными, спутанными лохмами, и горящие гневом глаза. Вдруг Соня запнулась и кубарем полетела куда-то вниз, обдираясь об ветки, ударяясь об камни. Она не видела, как страшный великан прыгнул и грузно приземлился совсем рядом с ней, сильно тряхнув землю.

Соня поморщилась от боли и невольно застонала. Она попыталась встать и бежать дальше, но тут же рухнула обратно и снова застонала: на ногу невозможно было ступить, наверное, Соня подвернула ее, когда упала. Она мельком взглянула на чудовище: удивительно, но страшилище не набросилось на нее сразу, оно просто стояло рядом и с интересом, склонив рогатую голову набок, наблюдало за неловкими Сониными попытками встать и убежать. Соня поползла, упираясь руками, хватаясь за траву и отталкиваясь здоровой ногой. А странное чудовище медленно передвигалось рядом, не сводя с нее взгляда. Потом оно присело возле Сони, сильно прижало ее одной рукой к земле, так что она не смогла сдвинуться с места, наклонилось и понюхало ее волосы, громко сопя и фыркая. Соня изо всех сил зажмурилась, стараясь не смотреть на страшную морду. Она чувствовала мощный поток воздуха из его огромных ноздрей, от которого ее волосы развевались, как от ветра. Его длинная челка щекотно коснулась ее лица, и Соня содрогнулась от омерзения. Затем оно помедлило, словно в раздумьях, и второй рукой, всего лишь двумя пальцами, схватило Соню за больную ступню и дернуло. Соня не успела даже понять, что происходит: в ноге что-то щелкнуло, от внезапной резкой боли она крикнула, мельком пронеслась мысль, что чудовище начало разрывать ее на части. И она потеряла сознание…

Сквозь путающиеся мысли Соня пыталась понять, что происходит. Чувства постепенно возвращались к ней, а вместе с ними и боль от падения. Не открывая глаз, она чувствовала, что лежит, причем довольно-таки удобно и мерно раскачивается, словно в колыбели или в гамаке. Но откуда здесь гамак? Соня чуть-чуть приоткрыла глаза и едва сдержала крик, потому что кошмар продолжался: чудовище несло ее на руках, держа аккуратно, но крепко. «Понес в свою берлогу, чтоб никто не мешал ему сожрать меня», – обреченно подумала Соня и посмотрела на свою ногу, ожидая увидеть там обглоданный огрызок. Как ни странно, нога была на месте. Соня попробовала потихоньку пошевелить ступней – больно, конечно, но терпимо. Тем временем великан остановился, осторожно положил Соню, которая, притворившись, снова закрыла глаза, на траву, а сам сел рядом, повернувшись к ней спиной. Соня только-только приподнялась, решив потихоньку удрать, воспользовавшись тем, что он на нее не смотрит, как он тут же повернулся. Она уронила голову и опять прикрыла глаза, подглядывая за чудищем сквозь ресницы: оно что-то усердно жевало. Сердце Сони заколотилось быстрее. «Сейчас и меня сожрет!..» – подумала она. Великан молча взял ее за больную ногу своей огромной ручищей, а второй рукой снял кроссовку.

– Ааа!!! Не трогай меня!! – закричала Соня.

Сложно притворяться, что ты лежишь без сознания, когда тебя собираются съесть. Соня в отчаянии начала дрыгаться, пинать великана свободной ногой по огромной ручище, чтоб вырваться. А ему, похоже, было все равно, и эти Сонины пинки для него все равно, что дерганья мухи, когда держишь ее за крылья. Он выплюнул какую-то разжеванную зеленую массу прямо на босую ногу Сони и старательно размазал ее своим толстым пальцем, не обращая внимания на протесты и вопли. Потом, не выпуская извивающуюся Соню из рук, дотянулся до огромного лопуха и ловко обмотал им ее больную ногу.