Приключение в «Зеленом береге» - Кравченко Всеволод. Страница 10
— Так говорили же, что они уехали, где-то чуть ли не у Конотопа стоят, — высказал сомнение Ленька.
— Выходит, что еще не уехали…
Как известно, государственная речная служба летом все время следит за фарватерами судоходных рек. С течением шутки плохи: оно легко переносит с места на место целые горы песка и образует на фарватере непроходимые для тяжелых судов перемели. Для борьбы с этими песчаными перекатами есть специальные машины. Мощные землесосы размывают на перекатах песок, засасывают его вместе с водой и по толстенной трубе гонят на берег. За два-три дня работы таких землесосов на берегу вырастает целый песчаный остров, а фарватер реки углубляется и становится проходимым.
Но попадаются на реке и небольшие перемели, которые иногда узкой полосой перегораживают русло. С ними борются иначе. Подрывная команда закладывает на песчаной перемычке большой заряд тола и взрывом расчищает фарватер.
В начале августа неподалеку от Крышич, вверх по Припяти, стояла с неделю причаленная к берегу брандвахта с такой командой подрывников. Потом она перебазировалась вниз от Крышич, а там подалась и еще дальше. Поэтому ребята и не удивились, услыхав взрыв, — в последнее время такие взрывы гремели на реке довольно часто.
Направив лодку в узкое зеленое устье Старицы, Ленька встал. Тут уже нельзя было грести, как на реке, приходилось отталкиваться веслами, упираясь в дно.
— Не мешало бы и здесь разок бабахнуть, — налегая на весло, заметил Петрусь.
— Проползем, не бойся, — успокоил его Ленька. Вскоре лозняк расступился, и лодка вырвалась
на широкий плес Старицы. А еще какое-то время спустя друзья уже сидели, притихшие, на берегу и, не отрывая глаз, следили за своими маленькими ярко-красными поплавками.
Тем временем из-за темной стены леса за рекой краешком выглянуло солнце. Было оно ярко-багровое, но не такое слепящее и жгучее, как днем, а мягкое, доверчивое — на него можно было смотреть не жмурясь. Как хорошо на реке летом, вот в такую рассветную пору! В это время все вокруг: деревья, трава, небо, лес за рекой, сама река — все не такое, как днем. Смотришь и кажется, будто попал ты в какой-то иной мир. Изменились все цвета и оттенки, изменились даже знакомые очертания. Мириадами искорок поблескивает на лугу роса, багрянцем залита зеленая листва осокоря. Над водой тает туманное марево, и кажется, что тот, другой, берег, который до сих пор был таким далеким, приближается, занимает свое привычное место.
А какая чуткая тишина стоит в эту пору! Такой прозрачности звуков, как на рассвете, не бывает ни днем ни ночью. Вот где-то далеко за рекой, в лозняке, посвистывает дергач, а кажется, что свистит он над самым ухом. А вот откуда-то из заречной чащи подает голос выпь — речной бугай. Тихо и монотонно постукивает на Припяти моторка…
Ленькин поплавок вдруг качнулся, от него по воде пошли круги — насторожись и замри в ожидании! Вот поплавок дернулся раз-другой и медленно пошел в глубину. Ленька схватил удилище, подсек — ив траве забился полосатый окунь.
— Ну, начало есть! — снимая окуня с крючка и бросая его в ведерко с водой, проговорил Ленька.
Насадив нового червяка, он по старому рыбацкому обычаю поплевал на него и снова забросил удочку. А пока проделывал все это, вытащил рыбину и Петрусь.
За каких-нибудь полчаса они поймали штук по пять окуней, а Леньке посчастливилось даже подсечь порядочного линя.
Между тем с Припяти снова донеслось постукивание мотора. Оно становилось все громче и отчетливей. Ребята сперва не обращали на эти звуки внимания — мало ли кто летом гоняет взад-вперед по реке? Но когда как раз возле устья Старицы мотор умолк, они невольно заинтересовались. Спустя несколько минут мотор снова заработал, на этот раз уже совсем близко, и ребята увидели, как из зеленого коридора вырвалась быстроходная голубая лодка. Оставляя позади широкий пенный след, она мчалась вдоль Старицы.
— Кто бы это мог быть? — вытянул шею Петрусь. Лодка скользила легко, почти не касаясь днищем
воды, казалось, еще немного скорости — и она вообще взлетит в воздух. Сидевший в ней человек пристально оглядывал берега.
— Незнакомый, — сказал Ленька. — Ищет кого-то…
Цыганок с самым серьезным видом подхватил:
— Нас ищет, а кого же еще. Видно, нас с тобой выбрали делегатами на слет рыбаков, так он спешит нас известить.
— Да ну тебя! — отмахнулся Ленька.
Каково же было удивление друзей, когда незнакомец, заметив их, в самом деле резко сбавил ход и объехал стороной заливчик, где они удили.
— Ага! — воскликнул Цыганок. — А что я говорил!…
— Может, в деревне что стряслось, — забеспокоился Ленька. Шутку приятеля он пропустил мимо ушей.
Между тем незнакомец — молодой мужчина в легкой кожаной куртке с замком-молнией, из-под которой виднелась полосатая матросская тельняшка, в фуражке с кокардой речника — совсем заглушил мотор.
— Эй, орлы! — крикнул мужчина, сложив ладони рупором. — Кто тут из вас Леонид Середа?
— Я, — удивившись еще больше, отозвался Ленька. — А в чем дело?
Но незнакомец не ответил, перевел взгляд на Цыганка:
— А тебя, стало быть, зовут Петрусем. Так, что ли?
— Ну, так, — ничего не понимая, подтвердил Цыганок.
Ребята вконец опешили: что это за человек, откуда он их знает? И наконец, что ему от них нужно? Забыв про поплавки, Ленька и Петрусь нетерпеливо ждали, что будет дальше.
Едва лодка ткнулась носом в берег, незнакомец ловко выскочил на песок, за цепь подтянул ее подальше. По всему было видно, что приплыл он сюда не просто так, что его привело какое-то срочное дело. Вот он выпрямился, повернулся к ребятам, окинул их по очереди внимательным взглядом. Потом дружески улыбнулся, подмигнул:
— Ну что, клюет помаленьку?
— Клюет, — отозвался Петрусь. — Вон окуньков наловили.
Незнакомец достал из кармана папиросы, закурил. Лицо его вдруг нахмурилось.
— А вы слыхали, хлопцы, часа два назад взрыв на реке?
— Слыхали, — подтвердил Ленька.
— И как по-вашему, что это был за взрыв?
— Да, верно, подрывники с брандвахты перекаты рвут, — поспешил высказать догадку Цыганок.
— Не угадал, — покачал головой незнакомец и, таинственно понизив голос, добавил: — Вот что, братцы, отложите на минутку свои удочки и валяйте сюда. Важное дело есть.
Преступление у Зетеной тони
Как выяснилось с первых же слов, незнакомец был участковым инспектором рыбнадзора. Звали его Роман Иванович Божко. То, что Роман Иванович рассказал ребятам, было так интересно и загадочно, что Ленька тут же забыл про рыбалку.
На днях бригадир колхозных рыбаков из Стогович — соседнего с Крышичами села — позвонил в Мозырь, в рыбнадзор, что на их участке объявился злостный речной налетчик и браконьер. Вот уже около трех недель он почти каждую ночь выезжает на реку, на озера или на Старицу, все время меняя места, и толом глушит рыбу. Рыбаки, разумеется, сами, не обращаясь за помощью, давно задержали бы его, как делали уже не однажды, но на этот раз попался какой-то загадочный браконьер. Как быстро рыбаки ни подлетали на моторках к месту взрыва, им так и не удалось поймать преступника с поличным. Больше того, они даже лодки его нигде на реке не видели. Ворюга каким-то образом ухитрялся собрать всю глушеную рыбу и бесследно исчезал. Бригадир говорил, что ему никогда еще не приходилось сталкиваться с таким хитрым браконьером. По его мнению, преступник был жителем Крышич.
Роман Иванович, участок которого простирался от Турова до самого устья Припяти, в тот же день, не откладывая, выехал в бригаду. Он обо всем подробно расспросил рыбаков и первым делом решил проверить, нет ли в том, что они рассказывали, преувеличения. Притаившись с лодкой в глухом, заросшем лозой заливчике, Роман Иванович две ночи терпеливо подстерегал налетчика. В первую ночь ни на реке, ни на озерах вообще не было никаких взрывов. Зато сегодня…
Сегодня Роман Иванович убедился, что случай, и вправду, не совсем понятный. К исходу ночи, часа в четыре, на реке вдруг прогремел взрыв (это был тот самый взрыв, который слышали ребята). Бабахнуло где-то выше Крышич, возле Каплицы. Роман Иванович, который задремал было на разостланном на дне лодки сене, тотчас вскочил, одним рывком завел подготовленный к пуску мотор и стремглав вылетел из залива. Лодка мчалась на предельной скорости; прошло совсем немого времени, как инспектор уже был на месте взрыва. Наметанным глазом он издали заметил блестящие чешуйки на воде: это плавала оглушенная мелочь, которую не успел подобрать браконьер, — плотички, окуньки. Но самого браконьера нигде поблизости не было.