Стрелы над крепостью (с иллюстрациями) - Сабинина Людмила Николаевна. Страница 18

А в какую сторону?.. Тут-то и вспомнилась география и этот самый опрос. Николай Семенович — он спуску не даст. К тому же Николай Семенович завуч. Шутки с ним плохи! Даже не двойку поставить может, а просто кол. Сиди тогда все лето, учи географию, на дополнительные занятия ходи… И плакали тогда раскопки, и подземный ход, и все другие удовольствия. Как это он мог забыть про опрос?

Мишка так забеспокоился, что проснулся гораздо раньше будильника. На дворе было сыро, стоял туман.

Никогда еще ему так не хотелось спать, как в это раннее пасмурное утро. Залечь бы сейчас обратно в теплую постель, накрыться бы с головой да и всхрапнуть этак часиков до десяти! Но об этом нечего и думать. Нарочно, чтобы отогнать все мысли о теплой постели, Мишка выбежал во двор в одной майке и трусах. Ух и студено же! Земля холодная, будто подмороженная. Но, в конце концов, надо же закаляться!.. Прыжками добрался до изгороди, забрякал умывальником. Вот так водичка — лед! Кое-как умылся — и обратно, в дом.

С холоду половики в комнате показались нагретыми, а воздух — душным. Ну и натопили же вчера… И как только он спал в такой духотище!

Распахнул окно и сел учить географию. В доме осторожно заскрипела дверь — проснулась бабушка. Слышно было, как она о чем-то разговаривает с матерью, ходит по кухне, а вот и на крыльцо вышла и с кем-то там здоровается…

Мишка зажал было уши ладонями, чтобы не отвлекаться, но случайно взглянул в окошко и увидел: мимо палисадника двигались оба ученых. У высокого, который шел сзади, на спине был рюкзак. Тот, что пониже, шел налегке, засунув руки в карманы короткого плаща. Бабушка стояла у калитки, разговаривала с учеными.

— Куда это спозаранку? Спали бы еще, вон холодина-то.

— На рыбалку, бабушка, на рыбалку, — ответил тот, что пониже. — Кто рано встает, тому бог подает!

— Ну, подай вам бог, — напутствовала бабушка.

Она постояла немного еще, потом захватила ведро и направилась к колодцу.

Мишка понял, что бабушка нарочно ждала, когда ученые пройдут мимо. Это чтобы с пустым ведром им дорогу не пересекать. Он усмехнулся. Суеверие! Как с полными ведрами, так пересекай сколько угодно, а с пустыми нельзя: к неудаче. Неудача тем, кому дорогу перешли. Ну и суеверие же!.. Мишке вдруг пришла в голову мысль, что водопровод нужен всем не только из-за воды, а еще потому, что будет одним суеверием меньше! Действительно, раз в каждом доме будет водопровод, кому же захочется по городу с полными ведрами разгуливать. Ну, а раз так, то и про суеверие забудут!..

Он подошел к окну, выглянул: бабушка уже возвращалась с ведром. И вот ведь какая: еще с вечера Олег натаскал полную бочку, так нет, умываться бабушка любит обязательно свежей водой, только что из колодца! Всю жизнь так умывалась, привыкла. И чтобы самая чистая вода была, всегда вставала раньше всех.

— Бабусь! — крикнул Мишка. — Что же мне-то не сказала? Принес бы.

— А ты разве не спишь? — удивилась бабушка. — Я думала, спишь. Что-то сегодня все бессонные: мать спозаранку проснулась, жилица Линочка встала уже, волосы моет… Гляжу вон — те-то на рыбалку ушли. — Она кивнула в сторону удаляющихся ученых. — Только Олег наш угрелся, спит себе. Пускай спит.

Высунулся Мишка из окна как можно дальше, поглядел вслед уходящим, и вдруг ему припомнился весь вчерашний разговор. Ух ты! На рыбалку пошли. А удочки? Удочки-то где? И чего врать: «на рыбалку». Ведь они в Сосновку поехали. Выручать эту самую… Одигитрию. Эх, как врут… А еще ученые!

Впрочем, может, это им заодно: быстренько Одигитрию выручат, а потом срежут удочки, наладят спиннинг, и — вместе с Одигитрией — на Тесьму! Река в том месте широкая, быстрая. Красота!

Вздохнул Мишка: представилась река, желтый песочек на берегу, удочка… Заткнул снова уши ладонями, принялся зубрить «Природные условия Восточно-Европейской низменности». Занимался долго, едва в школу не опоздал.

Оказалось, можно бы сегодня и не учить, можно бы выспаться как следует, потому что Николай Семенович спросить Мишку не успел. Вместо этого он после звонка подозвал Михаила к себе и сказал:

— Ну, Анкудинов, в последнее время ты заметно выправился. По всем предметам лучше учишься. Молодец, взялся за ум. — Николай Семенович перелистал классный журнал: — Ну что же, ты у меня уже несколько раз с места отвечал… Так и быть, перевожу тебя с тройкой. Надеюсь, ты оправдаешь в следующем классе мое, так сказать, доверие.

— Оправдаю! Честное слово! — обрадовался Мишка и от радости так громко все это сказал, что ребята, толпившиеся у стола, засмеялись, а Вадим испуганно дернул друга за пиджак. Потом все выбежали на перемену.

— Ты чего раскричался-то? — спросил в коридоре Димка. — Так заорал, что сразу видно — обрадовался. А что, если бы Николай Семенович подумал: «Ну, этот ничего не знает, слишком уж обрадовался. Пожалуй, спрошу-ка его, проверю на всякий случай».

— Ну и что? — задиристо спросил Мишка.

— Ну и влип бы.

— Я все утро учил, знаешь, как вызубрил!

— Да ну?! А я думал, ты ничего не знаешь… Ну, айда на улицу!

Выбежали в школьный двор. Тонкие яблоньки уже начинали расцветать; под деревьями бегали первоклашки, девчонки прыгали через веревочку, а те, которые постарше, расхаживали парами по дорожкам и секретничали.

В школьном дворе так было хорошо — Мишке жаль даже стало, что кончается учебный год. Гораздо веселее учиться, когда весна, когда солнце, и деревья в цвету, и никто не боится, что спросят, потому что все уже спрошены, а главное — все равно через два дня начнутся каникулы и всех отпустят по домам. Так-то еще учиться можно!

— Послушай, — зашептал Димка, — я ей все рассказал.

— Кому?

— Кузнецовой. Пристала, понимаешь, расскажи да расскажи. Она ведь, Ленка, хитрая.

— И про подземный ход?

Вадим опустил голову.

— И про подземный ход. Она его вместе с нами искать хочет. Да ты что хмуришься? Все равно нам помощник нужен. Лопаты таскать, ломик, мотыгу… мало ли еще чего…

— А вдруг проболтается?

— Не проболтается. Ленка поклялась… А раз поклялась- дело верное!..

И тут как раз подошла Лена.

— Ищу вас, ищу. Всё прячетесь. Слушай, Анкудиноз, у меня из-за этого черепа крупные неприятности. Представляешь, мама купила мне кофточку-лапшу и только хотела ее в комод уложить, только ящик отперла — и вдруг побледнела, и вдруг…

— Брось, Кузнецова, — махнул рукой Димка, — не прикидывайся, я уже все ему рассказал. Мы тебя принимаем.

— Ладно, — согласился Мишка. — Но помни: тайна! Молчок, больше никому.

Лена пожала плечами.

— Конечно, никому. Только про череп все правда. Попало мне здорово. Я родителям говорю: это же учебное пособие! Они все равно не понимают.

— Ладно. Тащи череп ко мне, — разрешил Мишка. — Авось Настина тетка забыла про ту историю. Да она, кажется, к себе в Лесное уехала, так что все в порядке, вечером приноси.

— А когда подземный ход искать будем? — шепотом спросила Лена.

— Я, как руководитель группы, начинаю подготовку к экспедиции, — сообщил Михаил. — О начале поисков будет объявлено особо!

Лена слегка смутилась от такого Мишкиного командирского тона. Стояла, покусывая кончик своей толстой русой косы, задумчиво смотрела на Мишку.

— А пока что делать? — спросила она.

— Читать! Читать старинные книги, искать в них что-нибудь о нашем городе, о тех временах. Задача ясна?

— Ясна, — ответила Лена. — Я, значит, буду читать, а вы с Красиковым тем временем подземный ход разыщете. Спасибо. Зря, выходит, я вашего Анкудина спасала, вот какова ваша благодарность. Спасибо. — И Лена повернулась, чтобы уйти.

— Постой, Ленка! Вот ведь ты какая. Тебе дело говорю, а ты уж и обиделась. Я и сам за книгами каждый день сижу… Не веришь, спроси Красикова.

— Правда, Лен, — зашептал Димка. — Мы вместе эти старинные книги расшифровывали. Не понять там ни черта. Такое понаписано…