Мишуткина командировка - Яковлев Юрий Яковлевич. Страница 7

— Здравствуйте, Анастасия Петровна, мы вас ждём.

Бабушка поздоровалась с девочками-пионерками. А они обступили её и повели раздеваться. Мишутка остался один. На него никто не обращал внимания. Даже бабушка и та забыла о нём.

Ну, нет! Разве бабушка может забыть о своём внуке?

— Мишутка, где ты? — крикнула она.

— Я здесь! — сказал Мишутка тоненьким голоском.

Девочки-пионерки обернулись и все кинулись к Мишутке.

Одна снимала с него шапку, другая — пальто. А Мишутка вырывался и всё говорил:

— Я сам, я сам.

Он терпеть не мог, когда девчонки помогали ему.

Когда бабушка и внук разделись, девочки повели их по лестнице в зал. И тут произошла неожиданная встреча.

Навстречу им по лестнице спускалась Мая. Вид у Маи был важный. Она совсем не была похожа на ту пионерку-стрекозу, которая чистит на кухне зубы и жарит яичницу с большими жёлтыми глазами.

Мая увидела Мишутку с бабушкой и удивлённо посмотрела на них.

— А что здесь делает наш единственный мужчина? — спросила она.

Мишутка сконфузился. Бабушка улыбнулась. А девочки-пионерки стали делать Мае таинственные знаки. Но Мая ничего не понимала. Тогда чёрненькая девочка подошла к Мае и зашептала ей на ухо. От волнения она шептала так громко, что Мишутка и бабушка всё слышали:

— Это же наша гостья, — шептала девочка, — первая пионерка Анастасия Петровна Хлебникова.

Тут уже растерялась Мая. Она виновато посмотрела на бабушку и сразу перестала быть важной.

— Так вы первая пионерка? А я и не знала. Я думала, вы её однофамилица, — виновато сказала Мая.

— А вот девочки узнали, хотя и не живут со мной в одной квартире, — не то шутя, не то с упрёком сказала бабушка.

Мая покраснела. Стала красной, как её галстук. Она, наверное, тоже думала, что Мишуткина бабушка всю жизнь ходила на базар и стряпала обеды. Но бабушка сказала:

— Ничего, ничего, Мая. Поживём подольше, лучше узнаем друг друга.

И Мишутка сказал:

— Ничего, Мая! — и потянул бабушку за руку: он спешил на сбор.

Мая, бабушка, Мишутка и девочки-пионерки пошли в зал.

— Пожалуйста, — сказала Мая, пропуская бабушку вперед.

А Мишутке она растрепала чёлку. Это она всегда так делала.

Пионерский сбор

В большом, ярко освещённом зале было полно народу. Пионеры сидели спиной к двери. Мишутка видел только их затылки да красные уголки галстуков. Ребята шумели, ёрзали на стульях. Им тоже хотелось, чтобы скорей начался сбор.

И вдруг кто-то сказал:

— Идёт!

„Идёт! Идёт!..“ — понеслось по рядам. И сразу все повернулись к бабушке и Мишутке. Зашумели стулья. Пионеры встали. И весь зал захлопал в ладоши.

Мишутка и бабушка шли через зал, а пионеры всё хлопали и хлопали. Мишутка тоже взял и захлопал в ладоши. Вместе с пионерами.

Мишутка с бабушкой поднялись на сцену. Они сели за большой стол, накрытый красной бархатной скатертью. А ребята всё хлопали.

Тут Мая подняла руку, и хлопки утихли. Пионеры слушались Маю. Мая сказала:

— Внимание! — и в зале сразу стало тихо. — К выносу знамени дружины стоять смирно!

Ребята встали. А руки их взлетели, как стая птиц, и застыли в воздухе. Это пионеры отдавали салют знамени.

Ребята держали руки над головой, и Мая держала руку над головой.

Мишутка тоже поднял руку. И хотя руке было тяжело, он не опускал её.

Заиграла медная труба, и загремел барабан. И как тогда на улице, труба опрашивала, а барабан отвечал ей на своём барабанном языке. Пионеры внесли знамя на сцену.

Когда знамя было принесено, все опустили руки и сели. По Манной команде. Мишутка тоже сел. Ребята смотрели на Мишуткину бабушку. Им интересно было посмотреть на первую пионерку. И Мишутка тоже посмотрел на бабушку, хотя видел её каждый день. Мая поднялась и сказала:

— Ребята! У нас в гостях одна из первых пионерок — Анастасия Петровна Хлебникова. Попросим её рассказать…

Ребята не дали договорить Мае и снова захлопали. Казалось, что весёлые частые хлопки просили бабушку рассказать, как она была пионеркой.

Бабушка встала. Она тяжело дышала, будто только что поднялась по лестнице. Она волновалась. Бабушка дождалась, пока ребята притихнут, и сказала:

— Дорогие ребята, много лет назад я была такой же, как вы. И звали тогда меня не Анастасия Петровна, а просто Настя. Тогда ещё был жив товарищ Ленин…

Ребята не дыша слушали бабушку. И Мишутка тоже старался сидеть тихо, не ёрзать на стуле, не сопеть носом, чтобы не мешать бабушке рассказывать. Бабушка говорила о том, как она записалась в пионерский отряд, как первые пионеры ходили в поход, дружили с красными конниками и учили грамоте своих бабушек. Не забыла она рассказать и о том, как испортила платье малярной кистью, и о том, как ребята выручили её, потому что они были пионерами, а пионеры всегда выручают товарища в беде.

Мишутка сидел смирно и не сводил глаз с бабушки, будто впервые слушал её рассказ.

Когда бабушка кончила рассказывать, ребята снова долго хлопали ей. На этот раз звонкие хлопки благодарили её. Мишутка вскочил с места и тоже хлопал. Ему нравилось хлопать. А ребята показывали на Мишутку и улыбались. И бабушка тоже улыбалась.

Потом к бабушке подошёл мальчик. В руках он держал новенький красный галстук. Он сказал:

— Дорогая Анастасия Ивановна!

Он, наверное, волновался и вместо „Петровна“ сказал „Ивановна“. Но бабушка не поправила его, чтобы не конфузить.

— Наша дружина, — продолжал мальчик, — хочет принять вас в почётные пионеры. Разрешите повязать вам галстук.

Бабушка наклонила голову. “Мальчик надел ей галстук и завязал узлом. Узел получился неровный: это от волнения. Потом мальчик встал перед бабушкой и отдал ей пионерский салют. И бабушка, как в далёкие годы, когда она тоже была пионеркой, подняла руку и сказала:

— Всегда готов!

Пионеры снова захлопали. А Мишутка потянул бабушку за рукав и спросил её:

— Ты опять пионерка?

Но бабушка не успела ответить Мишутке — пионеры запели песню „Взвейтесь кострами, синие ночи!“

Вместе со всеми запела и бабушка. Мишутка никогда не думал, что бабушка может петь песни. А она пела сильным голосом. Да ещё и руками размахивала, чтобы ребята пели дружнее. Она старалась: пусть все знают, как поёт старая пионерская гвардия!

Мишутка не понимал, как это синие ночи могут взвиться, да ещё кострами. Но песня ему всё равно нравилась.

В красном галстуке бабушка словно помолодела. Глаза её весело сверкали. Она не переставала улыбаться. И когда ребята хлопали, тоже била в ладоши. Только не так сильно, как Мишутка. А на кофте у неё рядом с боевым орденом алел красный пионерский галстук.

Бабушкин галстук

Дома бабушка сняла пальто и тяжело опустилась на стул — устала.

Она провела рукой по лбу и закрыла глаза. Мишутка даже перепугался:

— Бабушка, что с тобой? Заболела?

Но бабушка покачала головой. Она не заболела. Просто утомилась. Уже много лет ей не приходилось выступать на сборе и петь пионерские песни.

Потом бабушка неторопливо развязала новенький пионерский галстук, сложила его пополам и сказала:

— Вот на старости лет снова в пионеры приняли.

— Значит, ты опять пионерка?

— Пионерка-пенсионерка, — пошутила бабушка.

Но Мишутка не улыбнулся бабушкиной шутке. И снова стал серьезным. Он смотрел на галстук.

Простой пионерский галстук притягивал к себе, мальчика. Как Мишутка хотел бы стать обладателем этого галстука!