Замок целителей - Хенли Виктория. Страница 37

Однако мощь, которую элловены вложили в эту комнату, до сих пор ошеломляла его. И, едва заговорив, Берн ощутил образовавшийся вокруг себя сгусток энергии, которая тут же повиновалась его воле и наделила нож убийственной силой, способной пронзить теперь не только материю.

Закончив с делом, он немного передохнул.

Потом дюйм за дюймом он обошел весь мраморный пол. Старательно рассмотрел врезанные в пол инкрустации. Старинные элловены пошли на великий риск, поместив здесь символы важнейших мистических объектов Белландры и проложив к ним через иные миры тропы. Чтобы иметь возможность следить за здоровьем Белландры в магической сфере, конечно же.

Возможно, элловенам и в голову не приходило, что кто-то сможет обратить дело их рук против них же самих… они и подумать не могли о том, что мистические объекты, которые они связали с Домом-на-рубеже, можно лишить силы, не прикоснувшись к ним рукой.

Берн склонился к полу над причудливым изображением знаменитого меча Белландры, накапливая в руках силу тьмы. И когда она запульсировала в них, послал ее через нож в самое сердце меча. Потом он произнес заклинание, которое должно было открыть путь к мечу и источить его магическую силу во власть князя Тьмы.

Когда он извлек нож, о содеянном им свидетельствовала только тонкая линия. Однако при пристальном рассмотрении глаза элловена увидели бы здесь много больше. Однако элловенам никогда более не суждено увидеть этот пол.

Возле знака меча располагался кружок из бриллиантов, символизирующий кристалл Великой провидицы. Улыбка изогнула губы Берна. Он убрал нож. Пусть королева Белландры еще несколько дней потешится своей силой, прежде чем он нанесет новый удар: разрежет изображение кристалла и лишит его силы.

Пусть она увидит, как лишится сил и ее король, прежде чем он заберет и ее собственное здоровье.

Во дворце Белландры, в небольшой комнатке рядом с опочивальней, где лежал в болезни король Ланден, сидели королева Торина и Высший провидец Рассид, поместив между собой кристалл Великой провидицы. Но и соединив свои силы, они могли видеть только туман — густой и серый.

— Рассид, как провидцы мы теперь ничего не можем сделать. Я не только ничего не вижу, сам кристалл помутнел, как будто он сделан из простого стекла.

Рассид кивнул, теперь он совсем не был похож на того надменного Высшего провидца, черные волосы его были взлохмачены, одеяние измято.

— Есть ли какие вести из Замка целителей?

— Пока нет.

— Что могло задержать Андриса? Это совсем на него не похоже — опаздывать с депешей, тем более с такой важной, в которой элловены предупреждаются об ослаблении Границы и просят отыскать воина, способного сражаться во снах, в которой Саре приказывается возвратиться домой.

Рассид был похож на увядшее, лишившееся корней растение.

— Если бы только я не промедлил! И теперь Белландра расплачивается за мою гордыню, а сам я ослеп и ничего не могу сделать.

Торина посмотрела на богатую мебель, фигурные золоченые лампы. Если бы их красоту можно было обменять на истину, она уже получила бы все ответы.

— Хотя дарования наши ослабли, дух и разум еще не оставили нас. Нам не требуется пророческого дара, чтобы понять, что король болен, а меч Белландры погас. Необходимо что-нибудь предпринять, Рассид. Мы не можем только наблюдать за тем, как умирает король.

Голова Рассида склонилась. Торина посмотрела в кристалл. По телу ее пробежала волна дрожи. Ее кристалл сделался серым, теперь внутри него не было видно даже искорки.

Она поднялась, чтобы уйти, однако тьма под ее ногами словно сгустилась, опутывая ее ступни. Ощутив головокружение, она пошатнулась и осела на пол. И услышала голос Рассида, доносившийся откуда-то издалека.

Орло ехал на рослом и спокойном коне вдоль края воды. Варрен, распоряжавшийся на пятом причале, отправил его в дозор — караулить Маэву. Варрен не слишком нравился Орло: он не давал ему столько ваххса, сколько было необходимо. А чтобы сердце Орло не трепыхалось, ему нужно было все больше и больше ваххса, не получая должного оно принималось отчаянно биться, и ум его начинал смущаться.

Хотя солнце уже закатилось, в порту горело столько фонарей, что из-за тьмы работу никто не прерывал. Грузчики как раз сменялись; одни рабы покидали причалы, навстречу им направлялся другой поток подневольных работников. Мантедийский порт гудел, повсюду звучали окрики приказчиков и капитанов.

Орло направился по главной дороге, чтобы не мешать портовым грузчикам. Ему не позволяли отъезжать далеко — не дальше, чем на полмили от берега, потому что обязанностью его было разыскивать Маэву. Варрен и лорд Морлен говорили ему, что Маэва, скорее всего, попытается попасть на корабль и оставить Сливию.

Домой возвращались и горняки. Многие из вольных жили в лагерях, располагавшихся там, где заканчивались прибрежные улицы — между городом и окружавшей его высоченной стеной. Орло знал, каждый день здесь гибли люди, пытавшиеся перелезть через стену. Он подумал, вдруг среди них окажется и Маэва. Но если она погибнет, лорд Морлен не обрадуется этому. Она нужна ему живой.

Часть четвертая

Камень дримвенов

Глава восемнадцатая

Сара и Дорьян стояли возле бортового поручня «Лани». Горизонт озаряли почти непрерывные вспышки молний, в лица их задувал свирепый ветер.

— Тебе не кажется, что это странно? — проговорила Сара. — Прошлая ночь была совершенно ясной, и мы видели луну.

— Почти полную, — добавил Дорьян, кивая.

— Это судно идет слишком медленно. — Сара повернулась спиной к ветру.

Они пробыли на корабле уже целый месяц, а капитан Навар утверждает, что плыть до берега придется еще неделю. Сара пожалела, что не наделена дарованием своей матери и не способна заглянуть в кристалл и увидеть в его глубинах, где именно во всей Сливии надо искать сестру Дорьяна. Учитель ее, Васикс, говорил, что Сливия почти столь же велика, как и тот водный простор, который они уже почти пересекли. Но как же найти на целом континенте девушку, не зная даже ее имени?

На лица их стали попадать крупные капли. Перебежавший через палубу матрос крикнул им, указывая на небо:

— Шторм вот-вот нагрянет на нас!

— Скорее спускайтесь вниз, — пробегая мимо них, гаркнул другой матрос.

Удивленные внезапной свирепостью ливня, Сара и Дорьян метнулись в свою каюту. Там они надели прихваченные из Замка светлые, как сливки, куртки — толстые и теплые, снабженные уютными капюшонами и похожими на муфту карманами для рук. Пол каюты накренился вместе с кораблем, дождь ударил в окно. Сара услыхала, как взвыл ветер.

— Такой ветер может одним воем расколоть судно надвое, — заметил Дорьян.

Прислушиваясь к скрипу стен, Сара упала духом:

— Но как может погода так резко перемениться?

Корабль дернулся, и она полетела в угол. Сара едва сумела сделать по вздыбившемуся полу несколько движений в сторону Дорьяна. Он протянул к ней руку, однако движение корабля вновь отшвырнуло ее назад. Сара ударилась в стенку. Дорьян вместе со старым морским сундуком поехал прямо на нее. Сара едва успела извернуться и уклониться от удара сундука буквально в последний момент перед тем, как он врезался в стену в том самом месте, где она только что находилась. Деревянная стенка сундука с громким треском лопнула. Дорьян дотянулся до Сары, когда она уже попыталась встать, уцепившись за койку, и помог ей подняться. Он сел возле нее.

— Помнишь ту небольшую лодку на носу корабля? — спросил он, с трудом перекрикивая стоны переборок. — Надо перебраться в нее. «Лань» не переживет этот шторм. — Он крепко взял Сару за руку. — Ты умеешь плавать?

Сара кивнула. Они направились к двери, ступая по раскачивавшемуся полу. Когда они снова выбрались на палубу, корабль качнуло так, что она едва не стала вертикально. Однако когда молодые люди оказались у поручня и вцепились в него, судно успело выровняться. Их окатило пеной. Перед взглядом Сары встала водяная стена, и буквально в следующее мгновение, выворачивая наизнанку желудок, «Лань» устремилась в ложбину между двумя валами.