Подруги и соперницы - Бонетти Матильда. Страница 13
Жасмин прищелкнула языком.
– Какая ты все-таки наивная, Садия.
– Что ты хочешь сказать?
– Ничего, ничего, – ответила Джаз, приподнимая ладони. – Но ты сама подумай: ты делаешь гигантские успехи в прыжках, тогда как Анжелика все еще топчется на месте. И Дмитрий Царевин выбрал тебя для фотографии в IceTeen. А вчера он при всех похвалил тебя за хорошие толчки… Знаешь, я начала кататься раньше тебя, и одно уяснила себе четко от прежнего курса: зависть порой играет с людьми плохие шутки.
Садия опустила взгляд. Нет, невозможно, чтобы Анжелика, ее подруга, сделала бы ей такое. Джаз, наверняка, ошибается.
– И вспомни то, что я уже сказала тебе раньше, – снова заговорила Жасмин, положа руку ей на плечо. Девочка знала, что когда человеком правит обида, то его можно заставить поверить во что угодно. – Если бы она не завидовала тебе, то не стала бы так говорить за твоей спиной.
Садия задумалась. Она была настолько ошеломлена происшедшим, что слова Джаз не казались ей такими уж невероятными…
И потом, незадолго до этого, Анжелика произнесла слова, которые совсем ей не понравились. Они были вместе с Клео, которая все еще пыталась утешить подругу.
– Да не убивайся ты так, Садия, вот увидишь, все наладится, – говорила Клео. – Бетти сказала, что она найдет выход… В худшем случае пропустишь завтрашнюю тренировку, ну и что с того…
– Да, но, если я пропущу завтрашнюю тренировку, то пропущу и фотографию с Царевиным в IceTeen! – возразила она. – Такой случай представляется не так часто, и вот он испаряется у меня прямо на глазах!
Именно в тот момент Анжелика произнесла те самые слова:
– Но это же просто фотография, Садия. Подумаешь, какая разница? Главное, что ты снова сможешь кататься.
Садия замерла на несколько мгновений. Для нее эта фотография тоже была важной. Неужели Анжелика этого не понимает? Ведь не каждый день тебе выпадает возможность, позировать для фото с Дмитрием Царевиным для самого известного в кругах фигуристов журнала Италии!
Но Анжелика слишком привыкла всегда находиться в центре внимания, чтобы придавать значение таким вещам.
Или же она придает им куда больше значения, чем хочет показать, размышляла про себя Садия. Кто знает, может, она и впрямь завидует ей, как говорит Джаз…
Вечером, на празднике в честь лета…
Клео и не представляла себе, что на деревенском празднике может быть такая суматоха.
Небольшая центральная площадь, находившаяся недалеко от гостиницы, была окружена разноцветными прилавками, а в середине стояли длинные столы, за которыми народ ел дымящиеся блюда. Возвели даже небольшую сцену для оркестра, и перед ней танцевали парочки. Стоял невообразимый гомон, музыка разрывала барабанные перепонки, воздух был невыносимо заполнен ароматом блинчиков с горячей малиной, но Клео была рада находиться здесь, потому что Антон пригласил ее танцевать.
Но это все до того, как Садии взбрела в голову абсурдная мысль, что это Анжелика могла взять ее коньки.
– Ты, наверное, шутишь? – произнесла Клео, как только к ней вернулось самообладание после этой новости.
Садия присоединилась к ней и Антону в прогулке между пестрыми прилавками. Она была такая молчаливая и странная весь вечер, что Клео не удержалась и пригласила подругу с ними, чтобы хоть немного поднять ей настроение.
Анжелика и Макс танцевали, Жасмин гуляла где-то с Вероникой и Ванессой, Давиде остался за столом с девочками-синхронистками, но вид у него был еще более насупленный, чем когда-либо.
– Не знаю… – неуверенно отозвалась Садия. – Я понимаю, что это звучит абсурдно, но у меня какое-то странное ощущение…
Клео посмотрела на нее, словно не узнавая.
– Да что тебе только в голову взбрело? Как ты могла подумать такое?
Антон засунул руки поглубже в карманы, наблюдая за своими спутницами.
– Клео, прошу тебя, попытайся понять. Я же не сказала, что это она, просто…
– Что просто? Анжелика никогда бы такого не сделала! Как ты можешь так плохо о ней думать?
– Джаз сказала, что…
Клео напряглась, прищурив свои зеленые глаза.
– Джаз? Значит, это правда, что ты прислушиваешься к ее словам! Анжелика была права!
Садия вытаращила глаза:
– Она так сказала? Что я прислушиваюсь к Джаз? – Она невольно повысила голос.
Клео ответила тем же:
– Да! И так оно и есть! С тех пор как ты оказалась в одном номере с этой ведьмой, тебя не узнать! Ты больше не приходишь к нам по вечерам, не разговариваешь, словно избегаешь нас.
– Э-э, девочки?.. – протянул Антон.
Но ни та, ни другая его не услышали.
Садия не ожидала, что ее лучшая подруга еще со времен начальной школы, девочка, с которой она с первого класса сидела за одной партой и делила все свои секреты, неудачи и любовь к фигурному катанию, станет говорить с ней таким тоном. Это стало для нее последней каплей: день начался неудачно, а теперь превратился в сплошную катастрофу.
Внезапно Садии захотелось плакать.
– Ты всегда была моей подругой, Клео, – дрожащими губами произнесла она.
– И именно поэтому я тебе все это говорю! – прошипела та. – Ты не права в отношении Анжелики! Жасмин Джемма всегда преследует какую-то свою цель, что бы она ни делала или ни говорила, и ты это прекрасно знаешь! Да как ты только могла поверить ее глупостям! Тут уж точно можно плакать!
При этих словах Садия поняла, что слез больше не удержать. Она повернулась, чтобы убежать ото всех и выплакаться.
Но сюрпризы этого дня еще не окончились. Повернувшись, Садия оказалась лицом к лицу с Анжеликой и Максом, которые стояли позади с застывшими, словно восковые маски, лицами. Конечно, они все слышали!
– Садия… – едва слышно прошептала Анжелика, но Садия все равно ее услышала.
Тем же вечером, позже…
– Значит, по-твоему, у меня для нее не слишком полные бедра? – спросила Садия, указывая на коротенькую юбку, которую уговаривала надеть ее Анжелика для завтрашней фотографии. Они находились вместе с Клео в номере Садии; Джаз все еще не вернулась с праздника с подружками-синхронистками.
Анжелика, сидя на кровати и поглаживая Бирру, отрицательно покачала головой:
– Тебя на этом просто заклинило. Знаешь, сходи-ка, поговори с моей матерью, когда вернемся.
Садия улыбнулась:
– А, да, она же психолог.
– Не психолог, а психологический консультант, – поправила ее Анжелика.
– А в чем, собственно, разница? – поинтересовалась Клео.
– В том, что психолог – это врач, а моя мать помогает человеку понять самого себя. Как бы то ни было, ты сама все это себе навыдумывала, и моя мать прекрасно в этом разбирается. Она устроит тебе такое промывание мозгов, что ты и думать забудешь о своих бедрах.
– Анжелика права, – отозвалась Клео. – Тебя, точно, заклинило.
Садия уперлась рукой в бок. Теперь или никогда! Она должна знать правду.
– Вы можете поклясться в том, что я не толстая и что вы никогда не говорили и не думали этого?
Анжелика и Клео переглянулись и одновременно закатили глаза. Анжелика заговорила первой:
– Клянусь! Я никогда не думала и не говорила ничего подобного.
– Я тоже, – присоединилась к ней Клео.
– Но Джаз…
Анжелика и Клео снова переглянулись.
– Снова Джаз? Неужели ты все еще не поняла, что она лгунья и вредина?
– И когда она может кому-то досадить, то врет с еще большим рвением?
Садия рассмеялась, но потом помотала головой:
– По-моему, в ней все же есть что-то хорошее. Она не такая уж и вредина, как кажется. Иногда даже добрая…
Клео скривилась:
– Это ты так думаешь.
– Девочки, давайте договоримся, – предложила Анжелика. – Что бы ни говорила тебе о нас Джаз, спроси об этом сначала у непосредственно заинтересованных лиц, о-кей? – И она указала большим пальцем на себя и на Клео.