Коллекция лучших романов о любви для девочек (сборник) - Щеглова Ирина Владимировна. Страница 19
Мы резвились в воде, хотя уже совсем стемнело, никак не могли покинуть бухту, никак не хотели расстаться с морем и чудной тихой ночью.
Потом мы все-таки продрогли и решили собираться домой.
– Слушай, а зачем твоему отцу микроавтобус? – спросила я. – Семью возить?
– Разве ты не знаешь? У моего отца маленький бизнес – частная гостиница. Помимо микроавтобуса, есть еще грузовик.
– А ты что делаешь? – спросила я.
– Учусь, помогаю отцу, и еще мы с друзьями иногда собираемся, играем, поем...
– Ты музыкант?
– Скорее, поэт. – Он улыбнулся.
– И петь умеешь?
– Немного.
– Спой что-нибудь.
– В другой раз. Ты не обидишься?
– А сейчас почему нельзя?
– У меня зуб на зуб не попадает, перекупался. – Он засмеялся, и я тоже.
И побежали дни, и каждый день был праздником. Вместе с Николой мы ездили в Подгорицу и Будву, побывали на острове Святого Николы, который местные жители почему-то прозвали Гавайи; загорали на пляжах, купались, потом поехали в заповедник, где сохранились ледниковые озера среди можжевеловых лесов; мы поднимались в горный монастырь и прикладывались к мощам Святого Василия, которого называют Острожским чудотворцем. Мы были во дворце знаменитого черногорского короля-поэта и в храме, где хранится величайшая христианская святыня – кисть руки Иоанна Предтечи.
Никола столько всего знал о своей стране и своем городе, что мне даже стало стыдно: а смогла бы я так увлекательно рассказать о Москве?
Сказка, в которую я попала благодаря стараниям бабули, закружила меня и захватила целиком. Я едва виделась с новой родней. Почти не общалась с бабулей. Я забыла о времени, часы и дни перестали существовать, замерев на единственном счастливом миге.
Неделя пролетела незаметно. Из состояния эйфории меня вывел звонок Дашки.
– Как ты? – спросила она.
– Я счастлива!
– Расскажешь потом, когда вернешься?
– Какое сегодня число? – испуганно спросила я.
– Шестое... Ты там совсем от жизни отстала?
– На самом деле я только здесь жить начала.
– Поздравляю. – Я почувствовала, как Дашка там далеко улыбнулась мне.
– Когда обратно? – спросила она.
– Кажется, девятого...
– Мы все тебя ждем.
– Привет всем!
Звонок был утром, перед самой нашей поездкой на пляж. Из комнаты я вышла немного грустная.
– Праздники когда-нибудь кончаются, – заметила бабуля.
Я только вздохнула в ответ.
Вспомнив еще об одном намеченном деле, я отправилась на поиски Марии. Она сидела в саду, пила утренний чай и, судя по всему, блаженствовала.
– Мария, – обратилась я к своей троюродной прабабке.
– О! Красавица! Доброе утро! – обрадовалась старушка.
– Доброе утро...
Она подставила мне щеку, я почтительно поцеловала ее и решилась спросить:
– Скажите, Мария, эта история с Еленой Блаватской... Мы что, действительно родственники?
Мария хитро подмигнула мне и рассмеялась:
– Вот ты о чем! Да, это старая мистификация! Когда-то мы с твоей прабабушкой таким образом развлекались, придумывали о себе разные небылицы, создавали эдакий флер, понимаешь? – Она красиво взмахнула рукой. – А я, признаться, давно забыла... Видишь, Ольга сохранила эту фантазию, даже дочь назвала Еленой...
– Так я и думала! – Мы с ней обнялись и обещали друг другу ничего не говорить Еле, то есть моей бабуле, конечно. Пусть все остается на своих местах.
В тот день Никола возил меня к своим друзьям. У них была маленькая студия, где они записывали песни.
Я впервые услышала, как Никола поет. У него был негромкий мягкий баритон, и он спел какую-то задушевную песню. Как мне потом объяснили, это старинная песня, которую юноши пели своим возлюбленным. Только ребята ее немного переделали, чтобы она лучше звучала в современной аранжировке. Слов я почти не поняла, но там было что-то типа: до свидания, любовь моя, до новой встречи...
Голова моя слегка кружилась. Когда мы собрались домой, я первая поцеловала Николу, едва мы уселись в машину. Просто обвила руками шею и поцеловала. В этом поцелуе было все: и благодарность за случившийся праздник, и робкий позыв любви.
Мы долго целовались в тесном салоне. Приехали домой притихшие и молчаливые.
– Марго, – сказал Никола на пороге, – ты будешь вспоминать меня?
– Я тебя никогда не забуду, – ответила я.
Мы нежно поцеловали друг друга и пожелали спокойной ночи.
Так прошел и этот день, и два других.
Эпилог
Мы стояли на смотровой площадке, смотрели на огни раскинувшегося под нами города и лилового в сумерках моря. Ветер шевелил ленивой мягкой ладонью наши волосы, и я чувствовала, как в душе моей воцаряется мир.
Никола был рядом, иногда он указывал рукой куда-то вдаль и говорил: там такая-то улица, там такой-то дом... Цокали копыта коней крестоносцев, звякали бронзовые щиты древних римлян, писал свои знаменитые поэмы царь-поэт, текли века, приходили и уходили люди, только мы все стояли над древним городом, и Никола иногда касался губами моего затылка. Губы его были прохладными, как ветер с моря, и горячими, как песок на берегу в полдень.
Утром надо было улетать, но грустная старинная песенка, которую напевал потихоньку Никола, не казалась прощальной. Она словно говорила: «До свидания, до свидания, любовь моя, до новой встречи...» И я знала, что так и будет.
Все прежнее улеглось, ушло, размылось. Встреча с Денисом теперь не казалась страшной, я больше не завидовала Лизке, я снова любила ее. А ведь это очень важно – любить свою сестру.
А еще я любила Николу, этот город, это море и весь мир.
Королева красоты
Глава 1
Крупорушки
Мы сидели у Светки на балконе и от нечего делать рассматривали проходящих внизу людей. Родители еще не вернулись с работы. Младший брат Светки носился по двору с другими мальчишками. Так что мы были предоставлены сами себе и могли наслаждаться тишиной послеобеденного августовского дня совершенно безнаказанно.
Светкина мать, зная о наших посиделках, предусмотрительно покупала всякие печенья и карамельки, насыпала все это в большую вазу и говорила: «Это для наших крупорушек». Она так нас называет: крупорушками. Я когда-то думала, что она сочинила это слово, но потом Светка объяснила: оказывается, в деревне, где прошло детство Светкиной мамы, так называют мышей. А что, действительно, мы похожи на двух мышек, которые сидят и потихоньку грызут печенье. Правда, я не знаю, о чем при этом думают настоящие мышки. Мы же со Светкой чаще всего думаем о будущем, мечтаем о неведомой жизни, ожидающей нас за порогом школы. Не всегда, конечно, иногда мы обсуждаем текущие дела или просто болтаем о парнях, да мало ли…
В тот день мы уже успели рассказать друг другу о прошедшем лете. Светка ездила в Одессу к родственникам, она каждый год к ним ездит. Я тоже ездила к бабушке. То есть мы не виделись со Светкой месяца два. Новостей накопилось – уйма! Но за три последних дня все было говорено и переговорено, хотя казалось, что информации хватит на всю зиму, а может, останется до весны. И вот первая волна восторгов от встречи схлынула, летние поклонники разобраны по косточкам. Естественно, у каждой из нас была припасена особенная история с летними приключениями, где изощренная выдумка мешалась с правдой, причем так причудливо, что мы теперь и сами не могли разобраться: где чистой воды сочинительство, а где реальность. Одним словом, мы выдохлись от трехдневного почти беспрерывного рассказывания и потому просто сидели на балконе, жмурились на солнце и лениво перебрасывались словами.
– Смотри, в соседнем подъезде кто-то переезжает, – сообщила я.
Светка привстала и, перегнувшись через перила, несколько минут следила за разгрузкой мебели. Внизу суетились какие-то люди, до которых нам, честно говоря, не было никакого дела.