Портфель капитана Румба (сборник) - Крапивин Владислав Петрович. Страница 59

А Генчик делал вот что. Вскинул пистолет и опять пальнул в отрытое окно.

— Там кошка!

— Разве можно стрелять в живых существ!

— Но я же не прямо же в существо! Я ей под лапы, чтобы напугать!

— А если бы ты случайно попал в бедное животное?

— А если бы животное сожрало воробьенка? Там на заборе воробьиха и воробьята! Эта шкыдла подбиралась к ним!

— Серая и тощая?

— Да!

— Это Варвара. Совершенно беспардонная личность… Я пыталась ее воспитывать, но без малейшего результата. Конечно, ты прав, что пресек ее варварское намерение…

— Варварство Варвары… — хихикнул Генчик.

— Вот именно…

— А когда у капитана Сундуккера появилась бригантина?

— В тысяча восемьсот восемьдесят втором году. В ту пору Томас Сундуккер был уже закаленным морским волком и немало поплавал по всем океанам… Отец его к тому времени умер, и старший брат честно поделил с Фомой наследство. У капитана завелись наконец деньги для покупки собственного судна…

Он купил эту не новую, но крепкую бригантину у судовладельца Роберто Картахены в порту Нинья Бланка на Антильских островах. И торжественно повесил над носовой палубой тот самый колокол — он специально привез его с собой. На память о детских годах, о первых плаваниях по речке Внуковке и о родном доме.

— Надеюсь, он будет напоминать вам о том, что в любых ситуациях следует вести себя разумно. С одной стороны осмотрительно, с другой благородно, — сказала Фоме Ивановичу на прощанье мисс Кнопперинг — уже старенькая, но по-прежнему строгая. Она продолжала оставаться в доме Сунду-ковых на правах члена семьи.

— Я больше не буду, — привычно отрапортовал Фома Иванович. — Ох, то есть, наоборот, буду: осмотрительно и благородно…

В Нинье Бланке он и зарегистрировал свою бригантину. Вернее, зарегистрировал ее чиновник, появившийся на судне в отсутствие капитана.

Портовое начальство в тех местах было, прямо скажем, разгильдяйское. Чиновник пришел со своими бумагами после хорошей порции гаванского рома. Бригантина называлась «Эсмеральда», но этот представитель власти на борт с названием не взглянул. Узнав, что капитан в отлучке, чиновник направился прямо на полубак: он решил списать название судна с колокола. Потому что по морской традиции на колоколах обычно написано корабельное имя.

Увидав русские буквы, этот грамотей важно поморгал, потом кликнул вахтенного матроса и потребовал, чтобы тот прочитал надпись. По слогам, внятно. Матрос послушался. И чиновник, выдыхая ромовые пары, старательно вписал в судовые документы:

Когда капитан Сундуккер попытался объяснить ошибку властям, в портовой конторе заупрямились. А потом сказали, что за переделку бумаг придется платить новый налог. При этом назвали такую сумму, что Фома Иванович махнул рукой и подумал, что, может быть, здесь вмешалась судьба. Подумаешь, «Эсмеральда»! Самое обычное имя. А в названии «Я больше не буду» можно было усмотреть особый смысл. И не спутаешь его ни с каким другим!..

Вот такая, мой друг, история…

— А дальше?

— Ну, дальше было много всего… Официально считалось, что капитан Сундуккер занимается торговлей и китобойным промыслом. Но торговля была лишь для того, чтобы хватило денег на жалованье матросам да на ремонт парусника. Матросов, кстати, капитан подбирал таких же, как он сам, — искателей приключений и бродяг по натуре. А что касается китов, то капитан Сундуккер не подстрелил ни одного. Потому что считал это дело жестоким и бессовестным..

Патент китобоя и торговца нужен был капитану Сундуккеру только для официального представительства. А вообще-то он часто ходил из порта в порт без всякой коммерческой цели, собирал морские редкости и ввязывался во всякие истории. В те, после которых ему всякий раз приходилось обещать, что больше не будет. Имя капитана Сундуккера в конце девятнадцатого века было хорошо известно среди моряков. Так же, как имя его старшего приятеля капитана Румба… Этакие знаменитые капитаны-неудачники.

— Почему неудачники?

— Да так уж получилось… Семьей капитан Сундуккер не обзавелся до конца жизни. Была у него в молодости сильная, но несчастная любовь, и после этого все свои силы он решил отдать морским открытиям… В открытиях ему с одной стороны везло, а с другой — никак…

— Что-то непонятно…

— Сейчас объясню… Гораздо раньше Амундсена капитан Сундуккер сумел пройти Северо-Западным проходом, во льдах. Это проливы, которые вдоль северных берегов Америки соединяют Атлантику и Тихий океан. Пройти-то прошел, но доказать это не сумел. Ученых на паруснике не было, а капитану и его матросам не верили…

Потом капитан Сундуккер отыскал в Тихом океане таинственный остров Тагио-Пойо. Тот самый, который пытались найти многие мореплаватели, а наш знаменитый Крузенштерн доказал, что его вовсе нет… Остров, однако, был, и на нем жило мудрое племя пагуасов.

— Папуасов?

— Нет, па-гу-асов. Они подарили капитану Сундуккеру старинное базальтовое блюдо с таинственными знаками — это был древний календарь. Осколок от него сохранился, я тебе потом покажу… Но опять никто не хотел верить капитану Сундуккеру. А найти остров снова он уже не мог, хотя отлично знал координаты. И капитан пришел к выводу, что Тагио-Пойо появляется лишь изредка, а потом уплывает (или проваливается) в какой-то другой мир. Это была одна из первых догадок о параллельных пространствах, про которые сейчас очень много говорят…

— Это те пространства, откуда прилетают НЛО, да?

— Не исключено. Однако в те времена кто мог поверить рассказам о каких-то иных обитаемых мирах? И конечно, за капитаном Сундуккером все больше укреплялась репутация фантазера. В портовых тавернах и на кораблях говорили: «Он, по правде сказать, лихой моряк, но не может обойтись без всяких сказок…» А капитан Сундуккер никогда не врал…

Ох, нет! Один раз ему все-таки пришлось пуститься на обман.

Это случилось на одном из тропических островов. Не помню точно его название. Что-то вроде Татуа-Матуа. Туда зашел за водой и кокосами русский паровой клипер «Козерог», он совершал учебное кругосветное плавание. Местный князек, личность хитрая и вероломная, сперва принял моряков хорошо, наобещал, как говорится, золотые горы. Но потом обманом заманил на берег двух матросов и мичмана и заявил, что не отпустит их без выкупа. И потребовал в обмен на пленников вельбот красного дерева.

Разбазаривать казенное имущество командир клипера не имел права. А самое главное, не было никакой уверенности, что этот туземный король, получив вельбот, выполнит обещание.

Переговоры ни к чему не привели.

Конечно, орудия клипера могли в несколько минут смешать хижины поселка с кораллами и песком. Но ведь и многих островитян — тоже. Очень уж не хотелось морякам так поступать. Да и матросы с мичманом могли пострадать при обстреле.

В это время зашла в бухту бригантина «Я больше не буду». Капитан Сундуккер был знаком с местным правителем. Вот и говорит: «Давайте я улажу это дело».

Взял он с собой кусок мыла и поехал к вождю. И стал перед ним надувать мыльные пузыри. В присутствии многих жителей. Надо сказать, что это занятие капитан любил еще в детстве. Пузыри у него получались большие и радужные, все соседские ребята глазели и даже взрослые…

Ну вот, надул Фома Иванович несколько пузырей и обратился к вождю:

«Великий правитель страны Татуа-Матуа! Я дам тебе кусок этого волшебного вещества. С его помощью ты сам сможешь надувать такие летучие шары. А когда ты сумеешь надуть шар величиной больше самой крупной тыквы аху-татаху, на тебя снизойдут великие удачи и процветание. На острове расплодится столько сытых свиней, что для пересчета не хватит пальцев на руках и ногах всех твоих подданных. А владыки соседних островов наконец убедятся в твоем богатстве, мудрости и силе и все разом признают тебя своим повелителем… Только нужно выполнить ряд условий. Во-первых, перед надуванием шаров следует с ног до головы обмазаться кокосовым маслом. Во-вторых, надувать их следует лишь тогда, когда над морем взойдет полная луна. Что же еще?.. Ах, да! Если у тебя на острове есть чужеземцы, ты должен отпустить их с миром. Присутствие посторонних нарушит колдовство…