Пять плюс три - Котовщикова Аделаида Александровна. Страница 24
— Бабушка, дай мне что-нибудь! — торопливо потребовал Матвей. — Скорей дай!
— Что же тебе дать? — всполошилась бабушка. — Она порылась в сумке. — Вот яблоко, что ли… Взяла нам на дорожку несколько штук.
Матвей схватил большое румяное яблоко и в несколько прыжков оказался на волейбольной площадке. Подбежал к Соне, протянул яблоко:
— Вот! Это тебе!
Соня просияла и взяла яблоко:
— Ты не сердишься на меня?
— Нет, — сказал Матвей. — Нет, нет, нет!
Он не знал, что ещё сказать, и топтался возле Сони.
— Здесь будет у нас летний лагерь, — сказала Соня. — Мы будем ходить на море очень часто. Нам обещали.
— Это хорошо, если часто, — пробормотал он.
— Ты напишешь мне письмо? — с надеждой в голосе спросила Соня.
— Писать письма я ненавижу, — честно сказал Матвей. — Но… всё-таки тебе я, наверно, напишу.
Он дёрнул Соню за косичку. Чуть-чуть. На один миг в глазах её появился испуг. Потом глаза стали от смеха узенькими, как щелочки: она поняла, что Матвей так с ней прощается.
Матвей побежал к бабушке, а Соня махала ему рукой.
— Подружка твоя? — спросила бабушка.
Матвей не ответил.
В автобусе он смотрел в окно и упорно молчал.
— Что притих? — ласково спросила бабушка, — Жить там ни за что не хотел, а теперь взгрустнулось?
А Матвею и правда было грустно. В интернате остались Костя, командир его звёздочки, настоящий товарищ, маленький смешной Воронков, хлопотливая Томка, Любовь Андреевна, бедняги Окуньки, которых дома колотят. С Костей и Колей он обменялся адресами, они обещали приехать друг к другу в гости. Но когда ещё это будет? Там, в интернате, осталась Соня… Антонина Васильевна! «Училка» у них хорошая: она давала ему интересные задачи. А Стеша-то, Стеша! Со Стешей они тоже обещали непременно навестить друг друга…
— Видать, оставил ты там кусок сердчишки-то своего, а? — добродушно промолвила бабушка и почему-то вздохнула.
Молча Матвей смотрел на шоссе за окном автобуса. Матово поблескивал на солнце асфальт. Серо-фиолетовая лента шоссе извиваясь убегала вдаль.
