Кероглу.Азербайджанский народный эпос.(перепечатано с издания 1940 года « Кёр-оглы») - Автор неизвестен. Страница 71

— Что случилось? Почему поднялись войска? Или они узнали что-нибудь о Кероглу?

Юноша рассказал ей все.

— Хорошо, что ты убежал, — заметила Хури-ханум. — А то тебя тоже схватили бы… Только скажи по правде, ты никому не проговорился, что Кероглу в городе?

Призадумался юноша и только теперь сообразил, что всему виной он сам. Тут чистосердечно признался он Хури-ханум о том, что говорил мяснику, что сказал мясник тем, кто был в лавке, — словом, передал все от начала до конца.

Хури-ханум молча опустила голову. Увидел юноша, что она так сердита, так сердита, что, как говорится, кольни ножом, и кровь даже не покажется.

Поднялся он с места и сказал:

— Пойду. Пусть схватят и меня и нас обоих повесят вместе. Такого бесчестья я не снесу, чтоб из-за меня мой гость был схвачен, а я остался в живых.

— Что с того, что ты пойдешь, и тебя тоже схватят? Какой от этого будет прок Кероглу?

— Что ж мне делать?

— Ступай и жди. Когда наступит утро и отзовут войска, оцепившие город, сядешь на быстроногого скакуна, помчишься в Ченлибель и расскажешь там обо всем.

Совет этот показался юноше разумным. Он поспешил на окраину города, спрятался и ждал до тех пор, пока не отперли городские ворота. Сел он тогда на коня и выехал за город.

Теперь оставим бедного парня в пути, а я расскажу вам о Кероглу.

Когда постепенно начало светать, видит он, что стоит на высоком минарете, а тот минарет со всех четырех сторон окружен войсками. И нет перед Кероглу ни пути, ни выхода. Как быть? Спуститься? Но у него ни оружия, ни коня. Оставаться тут? Но сколько можно здесь оставаться? Защемило у него сердце вспомнил он своих удальцов и запел:

Пока Кероглу пел, начала заниматься заря. Стало светло. Туман рассеялся. Посмотрел Кероглу с вершины минарета в сторону Ченлибеля, но как ни всматривался, что ни делал, увидать Ченлибель ему не удалось. Казалось, горы нарочно загородили его, и пропел Кероглу:

Когда же стало совсем светло и наступил день, солнце взошло и разлило сияние по горам, вдали, наконец, сверкнули снежные вершины Ченлибеля. Это еще больше опечалило Кероглу:

А Араб-Рейхан только радовался, слыша как печально поет Кероглу. Вместе с пашой подошел он к минарету и окликнул Кероглу:

— Доброе утро, Кероглу! Аллах никогда не допустит, чтоб долг остался неоплаченным. Все-таки попался ты ко мне в руки!

— Араб-Рейхан, — ответил Кероглу, — у тебя со мной свои счеты. К чему ты собрал сюда все это войско? Дай мне дорогу, я опущусь, и мы с тобой сразимся.

— Нет, Кероглу! Во второй раз я себя провести не дам. Если я позволю тебе сойти оттуда живым и невредимым, то все назовут меня дурнем.

— Что же ты думаешь делать?

— Думаю, что тебе нужно сдаться. Пусть там, наверху, тебе свяжут руки и спустят вниз.

— Согласен, сдаюсь. Иди свяжи мне руки.

— Нет, не я! Я туда подниматься не стану.

— Ну что ж. Кто хочет, пусть идет!

Видит Араб-Рейхан, что сказал глупость. Никто не осмелился подняться наверх. И приказал он тогда, чтобы пришли лучники.

Понял Кероглу, что Араб-Рейхан собирается осыпать его стрелами, и сказал:

— Послушай, я считал тебя умным человеком, а ты, оказывается, совсем поглупел. Что мне твои стрелы, если я могу в любую минуту скрыться в минарете?

Видит Араб-Рейхан, нет, и эта его затея никуда не годится, Кероглу прав. Тогда он сказал:

— Ладно, пусть будет так. Зря расходовать на тебя стрелы не будем. Сиди себе там, а мы постоим тут.

Кончится тем, что ты умрешь от голода и жажды, а мы завладеем твоим трупом.

«Да, дело скверно, — сказал себе Кероглу. — Тут и впрямь умрешь от голода и жажды». И задумался он, как быть. После долгих раздумий, понял — остается одно: крепко припугнуть всех их, и сказал:

— Неужто по-твоему я так глуп, что один-одинешенек приду сюда? Сейчас мой гонец достигнет Ченлибеля. Вскоре все семь тысяч семьсот семьдесят семь удальцов окружат Карс. Посмотрим, как вы тогда запоете?!

Задрожали от страха паша и Араб-Рейхан. Паша точно очнулся от сна.

— Эй, посмотрите, куда девался этот негодяй, сын старухи, — крикнул он. — Что-то я не вижу его. Наверно, его-то он и послал в Ченлибель.

Стали искать юношу. Бросились туда, сюда. Какое там! Где было найти его? Пропал он, и все. Дело было ясно. Пристал паша к Араб-Рейхану:

— Скорей, придумай что-нибудь! Если его удальцы налетят на город, они камня на камне не оставят!