Поиски графских сокровищ - Смирнов Михаил Александрович. Страница 22

— Ребятки, гляньте, — старик протянул раскрытую ладонь, на которой переливалась всеми цветами большая кучка прозрачных, как стекло, камушков.

— Хрусталь? — спросил Саша, рассматривая один из них.

— Нет, юноша, алмазы чистейшей воды, — сказал дед. — Мой батюшка, царствие ему небесное, продал все наши имения, чтобы их приобрести, а потом семья сюда переехала на постоянное местожительство.

— И сколько все это стоит? — спросил Саша, показывая на ларец и алмазы.

— Много, юноша, очень много, — сказал старик. — Предки веками собирали, передавая из поколения в поколение. Некоторые изделия вообще бесценны. И низкий поклон Софиюшке, что смогла сохранить их, не растратила, а приумножила.

— Во, Санька, теперь мы заживем! — восторженно закричал Славик, играя драгоценностями. — В путешествие отправимся, в кругосветное. Во всех странах побываем. На пляжах океанских позагораем. Ух, оторвемся!

Держа в руках колье, Саша смотрел на него и о чем-то думал. Потом решительно положил его на место, отдал алмаз и сказал:

— Дядь Коль, мы ничего не возьмем. Они ваши.

— Санька, о чем говоришь? — толкнул его Славик. — Столько мучились, искали, от бандитов скрывались, а ты отказываешься. Что-то не пойму тебя, братец.

Саша взглянул на него и снова повторил:

— Нет, дядь Коль, не возьмем.

— Почему, юноша? Если бы не вы, то и мы бы никогда не узнали о Софиюшкиных сокровищах. Все же думали, что драгоценности отняли, которые она из дома увезла, но оказалось-то по-другому. Не только их, но и монастырские вернула. Это ваша доля, — придвинул старик сверкающую горку драгоценностей и сверху положил немного алмазов, — берите, вы их заслужили.

Покачав отрицательно головой, Саша оттолкнул стариковские руки:

— Не можем взять. Не имеем права. Молчи, Славка! Как сказал, так и будет. Люди за них жизнь отдавали, а мы их потратим. Нет, не нужны, и не уговаривайте. Это ваше наследство. Сами решайте, куда их примените. А мы без них проживем. Да, Славка? Жизнь долгая, сами заработаем.

Нахмурившись, Славик молчал, потом махнул рукой:

— Ну, их, эти камушки! Лишние проблемы создавать. Руки-ноги и голова есть, а остальное заработаем.

Долго смотрел на них старик из-под насупленных бровей и молчал, перебирая в ладони алмазы. Потом несколько раз взглянул на выход, где были видны большое село и полуразрушенный монастырь.

Прислонившись к стене, Саша слушал удивительную фантастическую музыку капель, которая звучала со всех сторон, обволакивала и уводила за собой, куда-то в неизведанные дали, эхом отражаясь от стен и затихая в коридорах лабиринта.

— Две мыслишки у меня созрели, — из необычного состояния, его вывел голос старика.

— Какие? — спросил он, медленно приходя в себя после этой музыки.

Развернувшись к выходу, дед протянул руку и сказал:

— Хочу, чтобы в нашем крае жизнь снова возродилась, как в былые времена. Знаменитым он был на всю округу, богатым. Монастырь гремел на всю матушку-Россию. И задумал я восстановить его, воскресить былую славу, которую веками он создавал. Сам, лично, поеду, чтобы благословили меня на дело святое, нужное. Сельчанам помогу. Завод поставлю, где был до революции. И памятник сделаю всем убиенным в пору смутную. Всем! Независимо, за какую власть они сражались. Чтобы люди шли к нему и кланялись, вспоминая годины лихие. Вспоминали для того, чтобы никогда не повторились те страшные времена, когда в реках вода была красной от крови народной, когда брат на брата шел, проливая кровушку родную. Нельзя этого допустить, нельзя! А вторая мысль соединяется с первой. Неразрывно связана. Хотел Сергея одного отправить в военное училище, чтобы продолжились традиции семейные, ан, нет, изменил решение свое.

Сергей вздохнул облегченно…

— Не перебивай, когда я веду разговор! — нахмурился старик. — Изменил… Втроем поедете! Опеку над вами возьму, и родителям буду помогать до тех пор, пока на ноги не встанете. Пока форму офицерскую не наденете, чтобы служить земле русской во славу ее, да традиции военные детям и внукам передавать по наследству. Что я надумал, то и сделаю. И не перечить мне. Баста!

Ребята сидели ошеломленные…

И тут почудилось Саше, что в чарующую фантастическую мелодию капель вплелись едва уловимые звуки «Прощание славянки»…