Горе-волшебник - Бекеш Пал. Страница 2

…то есть, я хотел сказать… — ломал голову Жужик, чуя неладное, — брек!.. Вернее… бре-ке-ке!.. — Тут он совсем запутался и на всякий случай чмокнул лягушку.

Лучше бы ему этого не делать! Лягушка в тот же миг обернулась принцессой дивной красоты, а незадачливый волшебник превратился в лягушку. Распластавшись на полу перед красавицей принцессой, крохотный и совсем зеленый, он тупо моргал выпученными глазами. А сердобольная принцесса, сжалившись над горе-волшебником, решила ему помочь. Взяла уродца на руки и поцеловала его. Теперь изначальное положение было восстановлено. Жужик в натуральную величину стоял посреди класса и горестно взирал на свою лягушонку. Ему не хотелось сдаваться, и он начал по новой. Результат оказался тот же: лягушка превратилась в принцессу, а он — в лягушку. Но и принцесса попалась упрямая: теперь она обернулась лягушкой, а Жужик — Жужиком, который снова поцеловал лягушку. Наверное, так продолжалось бы до скончания века, к вящему удовольствию кандидатов в волшебники и уродок принцесс, которые надрывались от хохота, если бы Великий Рододендрон мановением своей волшебной палочки не положил конец этому безобразию. С той поры и прозвали Жужика горе-волшебником, а злоключения неотступно следовали за ним по пятам.

Как-то раз Великий Рододендрон послал его в подвал за бутылкой с запечатанным в ней джинном. Жужик с готовностью сбежал вниз по приступочкам и огляделся по сторонам. От восторга у него захватило дух: в подвале хранились всевозможные колдовские приспособления. На полках красовались магические шары из цветного стекла, на подставках выстроились в ряд волшебные палочки всех размеров, в банках с формалином плавали летательные снаряды ведьм — что ни говорите, а такие вредоносные штуки, как помело или метла, лучше держать в обеззараженном виде, — и десятки колпаков и шапок-невидимок, семимильных сапог и скатертей-самобранок. Вдоль стен были расставлены джинны — расфасованные-рассованные по бутылкам и наглухо запечатанные. Жужик облюбовал зеленую пузатую бутылку, замшелую и покрытую паутиной, и смахнул с нее пыль. Подержал бутылку против света, чтобы убедиться, что она не пустая, и увидел возмутительную картину: джинн — крохотная козявка, и посмотреть-то не на что — небрежно прислонился к стенке бутылки и дерзко показывает ему язык. Жужик сердито встряхнул бутылку, чтобы отплатить за обиду, но мерзкий шибздик опять высунул язык — Жужик в жизни своей не видывал такого отвратительно длинного языка — и противным голосом пропищал:

— А тебе слабо меня выпустить, бе-ее!

— Ни чуточки не слабо! — отбрил его Жужик. — Захотел бы, так выпустил, но Великому Рододендрону нужна запечатанная бутылка.

— Будет врать-то! — отмахнулся джинн с беспримерной наглостью. — Скажи уж прямо: боишься, что обратно загнать меня не сумеешь, потому как волшебных слов не знаешь. — И он язвительно ухмыльнулся.

Кровь бросилась в голову Жужику.

— Что-о?! Это я-то не знаю? Да как ты смеешь?

— Даже у нас в подвале каждому известно, что на всем свете не сыскать такого неумеху, как ты, да еще с дыркой в голове вместо памяти! — не унимался джинн.

— Ну, это мы еще посмотрим! Вылезай оттуда, и я тебя так отделаю, что инвалидом пойдешь побираться! — С этими словами Жужик сорвал с бутылки печать, а джинну только того и надо было. Он мигом выбрался из своей стеклянной тюрьмы и пристроился на лестничной ступеньке.

— А теперь проверим, — ухмыльнулся он, — сумеешь ли ты загнать меня обратно!

— Запросто! — отрезал Жужик. Нахмурив брови, он пристально уставился в желтые глаза джинна. — Сейчас же полезай обратно!

— Еще чего! — хохотнул джинн.

— Не полезешь?

— И не подумаю!

Жужик вынужден был признать, что опять свалял дурака: недопустимым для волшебника образом позволил обвести себя вокруг пальца. Мошенник был прав, заклинание джиннов они еще не проходили, ведь это было темой сегодняшнего урока. Потому и послал его Великий Рододендрон за бутылкой.

Жужик принялся умолять и упрашивать, но джинн и ухом не повел; знай сидел себе на приступочке, болтал ногами да издевательски ухмылялся… на редкость пакостный джинн попался! Кстати, выбравшись из бутылки, он остался точно таким же плюгавым коротышкой, каким был в заточении. Когда ему надоело сидеть, на ступеньке и издеваться над горе-волшебником, он выскочил из подвала и принялся бить стекла в окнах. К счастью, в коридоре он налетел на Великого Рододендрона, и тот одним взмахом волшебной палочки загнал его в бутылку, а Жужика… впрочем, об этом лучше не вспоминать. Под конец учитель заметил, что нет худа без добра, так как выяснилось, что джинн был бракованный. Великий Рододендрон отправил Квази Мира за другим наглядным пособием, строго-настрого наказав ему прихватить бутылку иного года запечатки джиннов.

— Отрадно отметить, — продолжал торжественную речь Великий Рододендрон, — что, если даже и имели место мелкие промахи, в целом все вы оказались на высоте во время последней пробы сил — экзамена на звание волшебника.

— «Мелкие промахи» — это он про меня, — с горечью подумал Жужик, а курс взорвался аплодисментами и восторженными криками «ура». Для приличия он тоже несколько раз вяло хлопнул в ладоши.

— А теперь я должен вручить вам заслуженную награду за усердие: диплом волшебника и мага.

По очереди вызывая выпускников, директор вручил каждому переплетенный в искусственную драконью кожу диплом, где бисерная россыпь мельчайших буковок, выведенная не блекнущим тысячу лет соком развесистой клюквы и различимая лишь наметанным глазом посвященного, гласила, что обладатель сего документа профессионально освоил белую, красную, черную и зеленую магию, а также общественные науки.

— Квази Мир, — выкликнул Великий Рододендрон, и несносный выскочка с пылающими от волнения ушами направился к столу.

А Жужика мрачные воспоминания вернули к злополучному экзамену, к тому моменту, когда он вошел в экзаменационную пещеру и очутился нос к носу с драконом, грозно изрыгающим пламя.

Разумеется, это не было для него неожиданностью. Дракона вся школа знала как облупленного. Звали его Сигизмунд Самозванный, и он давно пребывал на пенсии. Тысячелетиями похищал он принцесс одну другой краше и колошматил рыцарей, рвущихся освободить несчастных девиц, а когда вышел на пенсию, подрядился в школу волшебников наглядным пособием, чтобы не сдохнуть со скуки. Многие поколения начинающих кудесников упражнялись на нем, осваивая навыки борьбы с подобной нечистью. За глаза все над ним потешались, поскольку ни для кого не было секретом, что подлинное имя его страшейшества — Рудольф Малый, и, чтобы не позориться, он взял псевдоним: Сигизмунд Самозванный, по его мнению, должно было леденить в жилах кровь.

Стало быть, встреча с драконом не была для Жужика сюрпризом. От одноклассников, которым уже удалось сдать экзамен, он слышал, что одним из заданий было обезвредить изрыгающего огонь дракона. Квази Мир, к примеру, превратил головы Сигизмунда в цветы, однако тщеславная душонка его этим не удовольствовалась; он материализовал из воздуха вазу и водрузил на стол роскошный букет из семи благоуханных чайных роз.

Толстопузик, храня верность себе, превратил головы Сигизмунда в вареники со сливами и слопал их за милую душу. Правда, потом самокритично заметил, что метод нуждается в усовершенствовании, поскольку в драконьих галушках оказалось мало слив и не хватило сладкой крошки, чтобы посыпать сверху.

Один из экзаменующихся связал головы Сигизмунда в такой тугой узел, что тот, бедняга, не смог и пошевельнуться, а другой ученик — явно с практической жилкой — колдовскими средствами заставил дракона изрыгать не огонь, а воду. И заявил, что он, мол, давно работает над этим изобретением, которое позволит использовать вредоносных драконов для нужд народного хозяйства: в поле — для орошения посевов, а в городе пожарные будут счастливы, получив шланг с семью ответвлениями.