Дети Сварога. Мифы восточных славян. Энциклопедия для любознательных - Буйнова Татьяна Юрьевна. Страница 22

— Не тебе, Индрик-зверь, мне советы давать. Хочу всем доказать я своё могущество, и тебе не стоять, Индрик, у меня на пути! Покажи лучше подобру-поздорову, как пройти мне тайными тропами, как проплыть мне подземными реками, как попасть в чудесный Ирийский сад.

— Молод ты ещё, гордый Огненный Волх, и заносчив ты, Волх, по незнанию. Но пускай свершится твоя судьба, пусть всё будет по воле Макоши. Стань ты рыбой речной и ступай, Волх, за мной. Коль поспеешь — в Ирий попасть сумеешь.

И помчался стрелой Индрик-зверь, поскакал по подземным тропам белой молнией, по воде летел, будто посуху, — еле поспевал за ним оборотившийся щукой Волх. А когда Индрик по земле бежал, превратился Волх в горностая быстрого, изловчился и вскочил Индрику на спину.

Как примчались они вдвоём ко входу в Ирийский сад, не сумел понять удивлённый Огненный Волх, только далеко позади они оставили и ручьи-реки текучие, и холмы-горы толкучие, что путь к Ирию загораживали. Не заметили их ни василиски с медными крыльями, ни грифоны с медными клювами. Даже боги Ирийские, светлые, прихода гордого Волха не заметили. А зверь Индрик лишь топнул копытом и умчался обратно в царство подземное, никому не видимый и не слышимый. Покачал головой гордый Огненный Волх, превратился в волка серого, побежал дальше путь свой вынюхивать.

По Рипейским горам подымался горной серной, златорогим туром, а под облака взлетал птицей соколом. Пролетел в вышине над Ирийским садом, осмотрел все углы-закоулочки и увидел золотую яблоньку. А на яблоньке той наливались соком золотые яблочки, и дракон Ладон дремал у её ствола. И хотел уже было сокол Волх упасть с высоты да схватить когтями острыми золотые заветные яблочки, как услышал он вдруг песню дивную. Повернул тут Волх голову, пригляделся Волх да прислушался. И увидел, что идёт по траве-муравушке девица с золотыми кудрями, ступает, словно лебёдушка, песню поёт девическую сладким, красивым голосом.

Засмотрелся на девицу Волх, позабыл всё на свете. Позабыл, что хотел он власти над миром, позабыл, что стал повелителем он тёмным силам. И про деву-змею Параскею тоже он позабыл в тот же миг.

Видел лишь Волх, как девица царевной-лебедем плавать стала по Сметанному озеру, а потом вышла на берег и в девичьем образе ходить принялась вокруг золотой заветной яблоньки. Хотел тут Волх тоже облик принять человеческий, подойти к чудесной девице-раскрасавице, да внезапно ударили колокольчики, зазвенели трубы небесные и сбежались-слетелись к яблоньке стражники, и проснулся-зашипел дракон Ладон. То заметили наконец боги Ирийские, что неладно что-то в их владениях, что прокрался кто-то чужой в чудесный сад. И тогда упало к ногам прекрасной девицы сизое соколиное перышко. Подняла это перышко девица, забрала к себе в золотой дворец.

Там в светёлке своей девица перышко выронила, упало перышко, об пол ударилось, превратилось в Волха-красавчика. И сказал Волх девице слова добрые:

— Ты не бойся меня, красна девица. Коли люб я тебе, буду я с тобой во веки вечные. Откажусь я от власти над миром, от подземного царства, от змеи Параскеи откажусь. Буду я, могучий Волх, лишь твоим с этой минуточки. Ты скажи мне, как звать тебя, величать.

Улыбнулась девица, разрумянилась, а потом ответила Волху Огненному:

— Что же, имя своё я скажу тебе. Звать меня Деваной-охотницей, дочка я громовержца Перуна и Перыни, Дивы-Додолы. Люб ты мне, удалой Огненный Волх, только девица я непокорная, и непросто тебе будет сладить со мной!

— Для тебя, дорогая Девана, я готов на любые подвиги. Буду защищать я теперь Ирийский сад, буду равным среди Ирийских богов, у Перуна тебя просватаю.

Тут послышался шум за дверью запертой — то Деваны отец, громовик Перун, и сестры её, Леля, Морена и Жива, непонятное что-то учуяли, разговор неясный услышали.

— Ты открой нам дверь, Девана-дочь! — закричал Перун. — Хочу знать я, с кем ты там разговариваешь.

Хитрый Волх оборотился тут же в перышко, а Девана то перышко выпустила за окошечко.

— Полетай, — говорит, — перышко во поле чистом, погуляй до поры до времени.

А отцу родному ответила, дверь открыв:

— Я сама с собою разговаривала, пела песню я девическую, печальную.

И ушёл ни с чем громовик Перун, никого не найдя в светёлочке. Ну а к вечеру, полетавши под облаками, возвратилось перышко к Деване-красавице, вновь оборотилось Волхом Огненным, и пошли у них разговоры весёлые. Но опять разговоры те Жива, Леля да Морена услышали. И тогда Морена, колдунья великая, на третий день, как стемнело, у окошечка светёлки Деваны-красавицы понатыкала ножей да иголочек. Коль наткнётся гость на иголочки — не пробиться ему тогда к Деване-девице. А Огненный Волх Финистом-соколом прилетел снова к Деване-красавице. Бился-бился, но не смог пробиться через иголочки. И упало тогда соколиное перышко в Ирийский сад, прямо подле громовержца Перуна. Обернулось перышко Огненным Волхом, поклонился Волх Перуну могучему и сказал ему слова покаянные:

— Ты прости меня, громовик Перун, за гордыню мою великую, за любовь мою нечаянную к дочери твоей Деване-красавице. Откажусь я ради этой любви от власти над змеиной нечистью, откажусь от Параскевы-жены и от тёмного царства откажусь. Не хочу я владеть всей Вселенною, хочу стать я с этой минуточки лишь повелителем сердца Деваны-девицы, твоей дочери, громовик Перун. Буду равным я среди равных богов, буду Ирий светлый я защищать. По веленью Родову и Сварогову предводителем стану я светлых ратичей, богом смелости буду и бесстрашия.

Усмехнулся в золотые усы громовик Перун и ответил так Волху Огненному:

— Ты и вправду смел, хитрый оборотень, раз пробраться сумел к нам в Ирийский сад. А слова твои покаянные? Не обман ли то и не выдумка ли? Вот возьму я сейчас стрелы-молнии да развею прахом тебя по свету белому — от тебя только волчьей шерсти клок останется!

— Если воля твоя, громовик Перун, можешь бить меня стрелами-молниями. Всё равно не жить мне теперь без Деваны-девицы.

— Что ж, — тряхнул серебряной бородой Перун, — пусть по слову твоему, Волх, станется. Пусть Девана, дочка моя разумная, сама выберет себе суженого.

В тот же миг появилась Девана на пороге своего золотого дворца — гордая, красивая, смелая. Подошла она к отцу-батюшке, поклонилась низким поклоном. Поклонилась и родной матушке, Перыне-Додоле, и всем Ирийским богам поклонилась. А потом сказала Волху властным голосом:

— Красив ты и статен, Огненный Волх. Мудр и хитёр ты, Огненный Волх. Коли сумеешь меня поймать-победить, будешь супругом моим на веки вечные! Ну а коли со мною не справишься, отправляйся назад в царство своё змеиное, к змее своей Параскее. И не мечтай вовек о золотых наших яблочках, не мечтай о Деване-охотнице, хозяйке заповедных лесов!

И сейчас же рядом с Деваной-красавицей встали слуги её верные, серые волки огромные, лютые, что служили ей преданнее собак. И сама Девана тут же оборотилась в волчицу, и понеслись они из Ирийского сада прочь. Потому как была Девана богиней лесной, хозяйкой над всеми охотниками, от отца получила она властную силу, от матери — красоту несравненную, а от деда Дыя-Дивия, бога народов удивительных, усвоила волшебные умения: могла в любого лесного зверя оборотиться — ив рыбу речную, и в тварь морскую, и в могучую птицу. Под стать была эта богиня молодому Волху Огненному, дорогие девочки и мальчики!

А что же Волх, великий воин, бесстрашный оборотень? Так и остался стоять столбом посреди сада Ирийского? Нет, тут же вслед за Деваной помчался Волх, принял вызов он юной охотницы. Ещё больше полюбил он Девану в таком её диком облике. «Ну, теперь держись, дева смелая, — думал Огненный Волх, — теперь быть тебе моею наверняка!»

Тоже волком, серым и быстрым, стал Огненный Волх, и догнал он Девану за семь прыжков. Её лютых волков-охранников в честном бою изодрал сильный Волх, зарычал на них страшным голосом, и попятились прочь истекающие кровью огромные волки. Увидала это Девана, превратилась тут же в медведицу. Но не отставал от неё Огненный Волх, стал он следом за ней медведем зубастым с когтистыми лапами: мудрый Велес обучил его всем повадкам медвежьим! Испугалась тогда Девана, превратилась в утку дикую и взмыла под облака. Тогда стал смелый Волх птицей соколом и погнался за уткой по небу. А Девана тотчас стала рыбою и нырнула в морские волны синие. Но и Волх не терял её из виду, вслед за ней в пучину с небес бросился.