Неожиданное превращение - Мерфи Джилл. Страница 5

Милдред тут же замолкла и только смотрела неотрывно на Мод, надеясь, что ей каким-нибудь образом удастся дать понять своей подружке — может быть, послав телепатическую волну, — кто она такая. И это ей почти удалось.

— Инид, — сказала Мод, когда они раскладывали нужные ингредиенты для зелья невидимости, — я уверена, что эта лягушка на меня смотрит. Она не отводит глаз от нашего стола вот уже десять минут.

— Не говори глупостей, — ответила Инид. — Лягушки не смотрят на людей. — А эта смотрит, — не согласилась Мод. — Сама погляди!

Инид обернулась. Маленькая лягушка в кувшине действительно упорно смотрела в направлении Мод, и, когда она заметила, что Инид глядит на неё, то начала подскакивать на месте и квакать, как сумасшедшая.

— Мод, — сказала мисс Хардбрум, — будь так любезна, достань, пожалуйста, лягушку из кувшина и убери её в коробку в шкафу. Невозможно весь урок слушать это кваканье.

— КВАА-АК! — умоляла Милдред. — КВАА-АК! КВЛА-АК! КВА-ЛАК!

Мод осторожно приблизилась к полке, достала кувшин и вытащила Милдред.

Милдред последний раз посмотрела Мод прямо в глаза, но она и сама понимала, что надежды на то, что Мод узнает в полусумасшедшей лягушке свою лучшую подругу, практически не было. Оставалось спасаться бегством.

Милдред подпрыгнула в воздух так высоко, как только ей позволяли её новые, сильные ноги, и с мягким чмоканьем приземлилась на парту Инид и Мод.

— Девочки, не стойте столбом! — вскричала мисс Хардбрум. — Ловите её, ловите!

Весь класс пустился в погоню за лягушкой, которая ловко перепрыгивала с парты на парту. Руки хлопали, лица мелькали вокруг, и внезапно Милдред вспомнила, что на сегодняшнем уроке они должны были учиться изготавливать зелье невидимости. (Мисс Хардбрум сама напоминала им об этом во время завтрака, чтобы они получше подготовились.) Тогда Милдред кинулась к парте Этель, зная, что у той наверняка получилось самое лучшее зелье. И точно, там в котле уже булькал тёмно-зелёный настой, а рядом на парте лежала опрокинутая мензурка, из которой так кстати натекла на скамейку небольшая лужица. Милдред выстрелила в неё своим лягушечьим языком и постаралась всосать как можно больше.

— Ой, мисс Хардбрум! — услышала она крик Этель. — Лягушка исчезла!

Со вздохом облегчения Милдред тихонько спрыгнула со скамейки на пол, спряталась под книжный шкаф возле двери и замерла там, не издавая ни звука.

— Очень странно, — заметила мисс Хардбрум. — Это не только самая шумная, но ещё и самая сообразительная лягушка, которую мне когда-либо приходилось видеть.

— Я уверена, она пыталась мне что-то сказать, — прошептала Мод Инид. — Может быть, она знала что-то про Милдред?

— Что может знать лягушка? — не поняла Инид.

Мод пожала плечами.

— Я не знаю, — ответила она. — Но это была необычная лягушка. Это я тебе точно говорю.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Спрятавшись под книжным шкафом, Милдред сидела, не смея пошевелиться, на случай, если она снова стала видимой. (Когда действие зелья невидимости заканчивается, принявший его начинает проявляться по частям — сперва голова, а затем уже всё остальное.)

На самом деле, быть невидимым очень странное ощущение. Представьте, что вы поднимаете невидимую ногу. Вы чувствуете её и даже можете потрогать невидимой рукой — но вы её не видите. Именно поэтому в невидимом состоянии довольно трудно ходить — вы чувствуете движения своих ног, но не видите, куда они ступают. А значит, вы с лёгкостью можете обнаружить себя идущим в направлении, совершенно противоположном тому, куда вы собирались, и это очень действует на нервы.

Милдред вытянула перед собой руку, чтобы посмотреть, не проявилась ли она, но ничего не увидела. Наконец, её терпение было вознаграждено — она услышала, как мисс Хардбрум велит девочкам собирать учебники, и после бесконечных шума и суеты дверь наконец закрылась. В лаборатории наступила тишина.

Милдред выскочила из-под шкафа и огляделась. Под дверью она и здесь обнаружила щель высотой в несколько сантиметров. Похоже, это было особенностью всей школы — ни одна дверь не закрывалась плотно, а в окнах отсутствовали стёкла. Видимо, школу специально строили с единственной целью заморозить всех учениц насмерть.

Милдред протиснулась под дверь и со всех ног поскакала по коридору, а потом по винтовой лестнице вниз, во двор. Оттуда она благополучно добралась до пруда, который находился за школой. Она была уверена, что уж там-то ей удастся надёжно укрыться среди водорослей и тины, до тех пор пока она не придумает какого-нибудь разумного решения своей ужасной проблемы.

Посреди пруда на камушке восседала здоровенная лягушка, которую Милдред и раньше видела там довольно часто. Собственно, именно она и вдохновила Милдред сочинить злосчастную историю, так напугавшую сестру Этель.

— Кв-вак! — сказала она. И Милдред, к своему удовольствию, обнаружила, что прекрасно понимает лягушачий язык. Лягушка сказала ей: «Что С тобой такое случилось? Где у тебя всё остальное тело?»

Милдред догадалась, что её голова уже стала видимой. Это, должно быть, выглядело довольно жутко-прыгающая повсюду лягушечья голова без тела.

— Не бойся, — поспешила сказать она. — Я просто выпила зелье невидимости, а сейчас постепенно становлюсь видимой. Ещё немного, и всё остальное тоже появится.

— А где ты взяла такое зелье? — спросила лягушка, спрыгивая со своего камня и подплывая поближе к голове Милдред.

— Ой, — вздохнула Милдред, — это долгая история. Я на самом-то деле вовсе не лягушка. Я девочка, учусь здесь в школе во втором классе, а противная Этель Холлоу превратила меня в лягушку, и я…

— Не может быть! — вскричала лягушка. — Это просто потрясающе! Я тоже совсем не лягушка! Я волшебник. Какое невероятнейшее совпадение! Я живу здесь, в пруду, уже долгие годы, и вот впервые за все это время мне удалось поговорить с человеком. Невероятно! Да, да, я с трудом могу в это поверить. Позвольте мне предложить вам наилучшую муху из моих запасов.

— Муху? — переспросила Милдред.

— Ой, господи, — сказал волшебник-лягушка. — Конечно же, я понимаю, ведь вы еще так мало находитесь в этом состоянии. Муху, моя дорогая, му-ху. Знаете, она ещё так жужжит — бззззз. Они на самом деле очень вкусны, стоит только привыкнуть К этой мысли. Я и сам поначалу чуть не умер с голоду, потому что никак не мог представить себе, как буду есть ну, насекомых и всё такое прочее. Трудно поверить, но к чему только не привыкаешь.

Милдред скорчила гримасу.

— Надеюсь, я смогу превратиться обратно раньше, чем привыкну питаться мухами, — сказала она. Что, надо сказать, потребовало от неё изрядного мужества, учитывая то, что она и понятия не имела, каким образом ей удастся это сделать. — Расскажите мне лучше, каким образом вы сами здесь оказались.

— Ну, деточка, — начал волшебник-лягушка, поудобнее усаживаясь на плоском камне, — это случилось так давно, что я и сам уже почти всё позабыл. Дай-ка вспомнить… Да, в те далёкие дни, конечно же, никакой школы в замке не было. Тут проводились встречи и собрания волшебников. Да, славные были времена. Особенно мне нравились летние сборы. Дни проходили как сплошные праздники, бесконечный чай, и разговоры, и чудесные магические представления…, Ну, короче говоря, вышло так, что я поспорил вроде как ты сама — ещё с одним волшебником, и вот результат. Прежде чем я сумел убедить его передумать и расколдовать меня, лето кончилось, все разъехались по домам, а про меня забыли. Так я с тех пор и живу. Надо признаться, иногда эта жизнь всё же кажется мне несколько мрачноватой.

Волшебник тяжело вздохнул, отвернулся и уставился в тёмную воду.

— Почему бы вам в таком случае не пойти со мной? — горячо воскликнула Милдред. — Я собираюсь, когда стемнеет, отыскать свою подругу Мод. Я знаю, что сумею заставить её догадаться, кто я такая, и тогда она придумает, как мне помочь. И вам она тоже поможет.

Из глаза лягушки-волшебника выкатилась крупная слеза.