Рольф в лесах - Сетон-Томпсон Эрнест. Страница 29

Трудно было видеть эту борьбу и не пожалеть красавицу-лисицу. Рольф собирался уже помочь ей, когда битва окончилась. Сделав ещё один прыжок по направлению к лесу, лисица скрылась вдруг из виду, провалившись в рыхлый снег. Не успела она опомниться, как сильные челюсти рыси сдавили ей затылок, а безжалостные когти выпустили внутренности.

Рысь встряхнула свою шерсть, вылизала грудь и лапы с видом полнейшего самодовольства и, рванув ещё раз тело убитой лисы, направилась спокойно вдоль берега.

Куонеб приложил ко рту кисть руки и громко взвизгнул, как кролик, попавший в ловушку.

Рысь остановилась, повернулась назад и направилась прямо к тому месту, откуда раздался кроличий свист.

Ничего не подозревая, остановилась она в двадцати шагах от охотников. Раздался выстрел, и рысь растянулась на снегу.

Красивый мех серебристой лисицы оказался мало испорченным и был вдвое дороже собранной ими до сих пор добычи. Мех рыси стоил столько же, сколько мех куницы.

Охотники занялись после этого рассматриванием следов, по которым они узнали, что лисица охотилась на кроликов в чаще, когда на неё напала рысь. Она очень испугалась и принялась бегать вокруг кустарников, где снег был плотно утоптан кроликами. Так бегала она целый час, пока не почувствовала усталости, и, надеясь спастись, пустилась напрямик через озеро. Но слишком рыхлый снег не мог выдержать её тяжести, тогда как рысь легко скользила по поверхности. Лисица сделала роковую ошибку, но она была сильна и мужественна. Здесь боролась она ещё час, пока, наконец, сильная и большая рысь не умертвила её.

XLI. Вражеский форт

На осмотр западной линии капканов требовалось обыкновенно два дня. Охотники выбрали на половине дороги от хижины подходящее место и выстроили шалаш. Остановившись, однажды в шалаше для отдыха, они сейчас же увидели, что со времени их последнего пребывания в нём побывал какой-то человек, который имел привычку жевать табак. Ни Рольф, ни Куонеб табак не жевали. Лицо Куонеба становилось мрачнее каждый раз, когда он находил новое доказательство присутствия врага. Ясно было, что близится серьёзная развязка всей этой истории. Некоторые охотники отмечают разными знаками свои капканы; некоторые не делают этого. Рольф отметил все капканы, сделав надрезы пилой на железе. Предосторожность весьма мудрая, как оказалось впоследствии.

Во время обхода западной стороны бобрового пруда они увидели, что куда-то, исчезли шесть капканов. Местами не видно было никаких признаков пребывания здесь вора, местами же виднелись следы, а на срубленной ветке они нашли коротенькую голубую шерстинку.

— Я найду его по этому следу и убью, — сказал индеец.

Рольф восстал против такого решения. К удивлению его, индеец с неудовольствием взглянул на него и сказал:

— Ты знаешь, что вор бледнолицый. Будь он индеец, потерпел бы ты, чтобы он крал нашу дичь? Нет, никогда!

— К югу от озера много ещё земли; быть может, он пришёл сюда первым.

— Ты знаешь, что мы пришли сюда первыми. Тебе бы надо съесть несколько сердец Пекана. Я хотел мира, теперь я хочу войны.

Он перебросил через плечо свой узел, схватил ружьё, и лыжи его заскрипели по снегу.

Скукум сидел подле Рольфа. Он встал, чтобы идти, и прошёл несколько шагов по следу Куонеба. Рольф не двигался с места. Он был поражён неожиданным и неприятным оборотом дела. Скукум оглянулся назад, продолжая идти за Куонебом, а Рольф сидел, неподвижно уставившись вперёд. Куонеб скрылся в отдалении, за ним скрылся и Скукум. Рольф не двигался с места. В голове его мелькали все события последнего года: приём, найденный им у индейца; приключение с оленем и нежный уход за ним краснокожего. Он начал колебаться. Тут он увидел Скукума, возвращавшегося по следу. Собака подошла к Рольфу и уронила перчатку… перчатку Куонеба. Индеец без сомнения потерял её; Скукум нашёл её и машинально принёс тому из своих хозяев, который находился к нему ближе. Куонеб мог отморозить себе руку без перчатки. Рольф встал и направился по следу индейца. Подымаясь по крутому склону горы, он громко крикнул, и кричал до тех пор, пока не услышал ответа. Спустя несколько минут Рольф был на верхушке горы. Индеец сидел на бревне и ждал. Рольф молча передал перчатку, которую индеец принял с неудовольствием. Рольф помолчал две минуты и сказал, направляясь по следу грабителя:

— Идём!

Часа два шли они молча. След привёл их к склону скалистого кряжа; на обнажённой, обвеянной ветром его поверхности следы потерялись, но индеец продолжал подниматься, пока они не перебрались на другую сторону кряжа. Пройдя довольно далеко по густой безветренной чаще леса, они снова напали на след и, по-видимому, на тот же самый, так как лыжи были на два пальца шире и на ладонь руки длиннее лыж Куонеба, к тому же и правая сторона рамки была сломана, и ясно виднелись следы связавшего её ремня. След этот они постоянно видели зимой, и теперь, как и тогда, он шёл к западу.

К вечеру они нашли ложбину и расположились там на ночь. Они привыкли теперь спать на снегу. Утром они снова отправились в путь, но ветер и снег скрыли совсем следы вора.

«Куда идти?» — подумал только Рольф, но не сказал этого Куонебу, который, по-видимому, также находился в большом затруднении. Наконец, Рольф собрался с духом и проговорил:

— Он, наверное, живёт у какой-нибудь реки… След этот пропал, надо найти другой, посвежее.

По-прежнему дружелюбно посмотрел на него индеец.

— Ты Нибовака, — сказал он.

Не прошли они и получаса, как напали на свежий и давно уже им знакомый след. Даже Скукум узнал его и сердито заворчал. В несколько минут привёл он их к хижине. Они сняли лыжи и повесили их на дерево. Куонеб открыл дверь, не предупредив об этом ни малейшим стуком. Они вошли и очутились лицом к лицу с тощим, безобразным человеком, в котором все трое узнали Хога, встреченного ими осенью у хозяина торгового склада.

Хог поспешно протянул руку за ружьём, но Куонеб не дал ему этого сделать и сказал тоном, не допускающим возражения:

— Садись.

Хог сел и сердито проворчал:

— Ладно! Товарищи мои будут здесь через десять минут.

Рольф вздрогнул, но Куонеб и Скукум не обратили на это никакого внимания.

— Мы встретили твоих товарищей там, на горах, — сказал индеец, считавший, что всякая ложь пригодна.

Скукум заворчал и обнюхал ноги врага. Пленник сделал быстрое движение ногой.

— Дай ещё раз пинка собаке, и это будет твоим последним пинком, — сказал индеец.

— Кто бил твою собаку, и чего ты хочешь добиться своими разбойничьими ухватками? И для тебя найдётся закон в этой стране, — ответил Хог.

— Мы это ещё увидим, воришка! Мы пришли сюда, во-первых, за своими капканами, а во-вторых, хотим сказать тебе: если ты ещё раз тронешь нашу дичь, мы припасём мяса для ворон. Ты думаешь, я не узнаю их? — и индеец указал на пару лыж с длинными пятнами и ремнём на правой, сломанной стороне рамки. — Видишь эту голубую нитку? — спросил индеец и махнул шерстинкой в сторону голубого шарфа, висевшего на гвозде.

— Да, это шарф Билла Хаукинса; он вернётся минут через пять.

Индеец сделал презрительный жест.

— Поищем-ка наши капканы, — сказал он Рольфу.

Рольф обыскал хижину. Он нашёл несколько капканов, но без своей метки.

— Вам не охотиться, а возиться с бабами и детьми, — фыркнул Хог, в высшей степени удивлённый тем, что Рольф оказался белым.

Все поиски Рольфа оказались напрасными: или Хог не крал капканов, или он спрятал их где-нибудь. Больших капканов нашли два, но они были так велики, что годились только для медведей.

Поток ругани, пущенный Хогом, был скоро прекращён угрозой натравить Скукума на его ноги. Хог смотрел на посетителей так злобно, что уходя, они нашли необходимым принять некоторые предосторожности.