Добывайки в воздухе - Нортон Мэри. Страница 21

— Не пойму, о чем ты толкуешь, — проворчала Хомили.

— О том, чтобы кинуть еду за борт, — объяснила Арриэтта; по приказу Пода она оторвала еще два билета.

— Понимаешь, — сказал Под, — тут то одно, то другое, вот я и выпустил слишком много газа.

Хомили ничего не ответила. Несколько минут прошло в молчании.

— Мне не нравится, как мы крутимся, — проговорила Хомили, — сперва церковь была справа, теперь она слева. Понимаешь, трудно сказать, где ты, когда каждую минуту видишь что-нибудь другое.

— Все будет в порядке, — сказал Под, — стоит нам поймать ветер. Оторви еще парочку, — сказал он Арриэтте.

Этого оказалось достаточно: они плавно поднялись вверх и, подхваченные воздушным течением, медленно поплыли к реке.

— Если мы не потеряем этот ветер, — сказал Под, — нам ничто не грозит.

Он пристально смотрел вперед, откуда, испещренные солнечными бликами, к ним приближались, становясь все отчетливей, три высоких тополя.

— Сейчас мы летим прекрасно.

— Ты думаешь, мы можем попасть в Литл-Фордэм?

— Вполне вероятно, — сказал Под.

— Если хочешь знать мое мнение, — сказала Хомили, прищуриваясь, так как полуденное солнце резало ей глаза, — тут все — дело случая: попал или промазал.

— Не совсем, — сказал Под и выпустил немного газа. — Мы станем снижаться медленно, постепенно. Когда окажемся близко от земли, скинем балластную веревку, она действует вроде тормоза. И как только я отдам приказ, Арриэтта сбросит якорь.

Хомили снова замолчала и, не отрываясь, смотрела вперед. Как ни убедительно звучали слова Пода, она не могла не волноваться. Река, змеясь и петляя, плыла им навстречу, пока наконец не оказалась прямо под ними. Дул легкий ветерок. Этот ветерок шелестел листьями трех тополей и колыхал их ветви, протянутые к добывайкам, — казалось, деревья кивали им и манили их к себе. Шар приближался к тополям, словно его тянули на канате.

Под выпустил еще немного газа.

— Пожалуй, размотай балластную веревку, — сказал он Арриэтте.

— Уже?

— Да, — сказал Под. — Надо быть наготове.

Земля, слегка поворачиваясь, все надвигалась.

Вот купа дубов отодвинулась в сторону, и добывайки увидели впереди, под углом к горизонту, так давно утраченный Литл-Фордэм.

— Не верю своим глазам, — прошептала Хомили, когда, вне себя от радости, они глядели прямо в сад мистера Потта.

Им были видны рельсы, поблескивающие на солнце, флюгер, сверкающий на верхушке колокольни, неровные крыши домов вдоль узкой Главной улицы и печная труба их собственного, милого сердцу Виноградного домика. Им был виден палисадник перед домом мистера Потта и за темной зеленью изгороди из боярышника — солнечный кусок улицы. По ней большими шагами, свободно, молодо шла фигура в костюме из твида. Добывайки знали, что это мисс Мензиз, которая направляется домой пить чай. "А мистер Потт, подумала Арриэтта, — уже успел уйти".

Воздушный шар спускался все быстрей.

— Осторожней, Под, — взмолилась Хомили, — ты окунешь нас прямо в реку.

И тут в дальнем конце сада возникло что-то, похожее на полупрозрачную ленту. Опустившись еще ниже, они увидели, что это крепкая проволочная сетка, идущая вдоль берега реки. Мистер Потт принял меры предосторожности и надежно оградил свои сокровища.

— Давно пора, — мрачно сказала Хомили. Затем, вдруг отчаянно вскрикнула и прижалась к стенке корзины: река стремительно вздымалась им навстречу.

— Приготовь якорь! — крикнул Под.

Но в этот самый момент корзина ударилась о воду и накренилась на бок; в кучах брызг их по-/ тащило вперед. Все трое потеряли равновесие и, по колено в бурлящей воде, вцепились в стропы; шар плясал на волнах. Поду удалось закрыть клапан, а Арриэтта, держась одной рукой, другой пыталась освободить якорь. Но Хомили, прежде чем ей успели помешать, в панике кинула за борт кусок сыра. Под ее вопли шар резко подпрыгнул вверх, а затем также резко остановился. Рулон билетов пролетел между добывайками и, упав в реку, поплыл по течению. Если бы добывайки не держались за стропы, они последовали бы за рулоном; их подбросило в воздух, а затем они свалились друг на друга обратно в корзину; английские булавки, из которых был сделан якорь, застряли в проволочной сетке. Ограда так тряслась, скрипела и гнулась, будто ее вот-вот выдернут из земли, а когда Под, уцепившись за рычаг клапана, посмотрел вниз, он увидел, что острие булавки отходит в сторону.

— Одна лапа скоро соскочит, — сказал Под.

Корзина чуть не перевернулась в воздухе, казалось, ее рвут на части: сверху — освободившийся от балласта шар, снизу — тормозящий его движение якорь. Газ выходил слишком медленно. Это была гонка на время.

Добываек непрестанно заливало водой. Они стоили, прижавшись спинами к бывшему полу, упираясь ногами в боковую стенку. Белые, как мел, тяжело дыша, они неотрывно смотрели вниз Угол между раскрытой булавкой и ее острием делался все больше.

Внезапно Под принял решение.

— Возьми балластную веревку и передай мне, — сказал он Арриэтте, — она мне понадобится. Я спущусь на берег по якорному канату.

— Ой, Под! — жалобно воскликнула Хомили — А если мы вдруг взлетим без тебя?

Но Под будто не слышал.

— Быстрей! — крикнул он Арриэтте.

И когда она подтащила к нему балластную веревку, Под взял в руки ее свободный конец и, перепрыгнув через борт корзины, стал на якорный канат. Они видели, как он скользит вниз, к земле, зажав балластную веревку под мышкой, как становится поустойчивее на верху ограды, как спускается на две ячейки вниз, как быстро, орудуя одной рукой, продевает конец веревки сквозь ячейку и крепко завязывает ее двойным узлом.

Затем его маленькое квадратное лицо поднялось к ним.

— Крепче держитесь за стропы, — крикнул Под, — сейчас немного дернет!

Он передвинулся на несколько ячеек в сторону, чтобы ему было удобнее следить за булавкой.

Она выскочила из сетки с резким металлическим щелчком, быстрее, чем они ожидали, и взмыла по дрожащей кривой, как хлыстом, перерезав воздух. Шар сделал безумный прыжок вверх, но был остановлен привязанной к ограде веревкой. Казалось, он напрягает последние силы, стремясь освободиться, но все было тщетно. Хомили и Арриэтта прильнули друг к другу, смеясь и плача одновременно в приступе безудержной радости. Под успел поставить их на мертвый якорь в самый последний момент.

— Ну, теперь вам ничего не угрожает! — весело крикнул Под. — Осталось только ждать.

И задумчиво посмотрев вокруг, он полез по сетке на землю.

— Ты куда, Под? — пронзительно позвала его Хомили.

Он приостановился и снова поднял лицо вверх.

— Подумал, не заглянуть ли мне домой — из нашей трубы идет дым, похоже, там есть кто-то.

— А мы как же? — крикнула; Хомили.

— Вы постепенно опуститесь, ведь газ будет все время выходить, — тогда переберетесь через ограду. Но я скоро вернусь, — добавил он.

— Где это видано! — воскликнула Хомили. — Уйти и оставить нас одних!

— Ну а что ты хочешь, — спросил Под, — чтобы я стоял тут, внизу, и любовался на вас? Я не задержусь там, и если это, скажем, Спиллер, он нам, конечно, поможет. У вас все в порядке, — продолжал Под. — Когда шар спустится на воду, подтащите к себе балластную веревку — подтянитесь к самому берегу.

— Где это видано! — повторила Хомили, словно не веря собственным глазам, в то время как Под слезал по ограде.

Глава двадцать третья

Дверь Виноградного домика была не заперта, и Под распахнул ее. В незнакомом Поду очаге пылал огонь, на полу спал Спиллер. Когда Под вошел, он вскочил на ноги. Они уставились друг на, друга. Узкое лицо Спиллера выглядело усталым, глаза запали.

Под медленно улыбнулся…

— Хелло! — сказал он.

— Хелло! — ответил Спиллер и с тем же непроницаемым видом нагнулся, поднял с пола несколько ореховых скорлупок и бросил их в огонь. Пол тоже был новый, заметил Под, из дерева медового цвета; перед очагом лежал вязаный коврик.