Сказочные повести. Выпуск четвертый - Балл Георгий Александрович. Страница 41

Мальчику жалко Филюшку. И себя. И того вечера, когда мама его так баюкала, а вот теперь сердится и даже не поцеловала перед сном. И он не замечает, как пододеяльник, которым он укрылся до самого носа, делается мокрым и холодит лицо, а в горле начинает что-то перекатываться и хлюпать. И тогда он ревет, не раскрывая рта:

— М-м-м!

И прислушивается: не идут ли по лестнице.

Не идут.

Он ревет еще громче. Теперь на «а»:

— А-а-а!

Потом слышит шорох и замолкает, затаивается.

Глава 6

Мальчик услышал шорох и замолчал. Стало совсем тихо.

Он поглядел и увидел: на подоконнике сидела Птица. Сквозь ее черные перышки просвечивал черно-серый воздух, и опять казалось, что это слетела большая ветка сосны. Но это была не ветка.

— Здравствуй, Птица! — шепотом сказал Мальчик. — Я не знал, что ты прилетишь.

— Почему? — спросила Птица. — Ты не надеялся?

— Да, не надеялся.

— Но ведь я обещала.

И Птица раскрылила свои темные крылья.

— Летим.

Мальчик сразу вскочил с кровати, залез на подоконник и взмахнул руками. И полетел. Сразу же! С первого взмаха! Плавно стал набирать высоту. Внизу осталась дача и верхушка ТОЙ сосны, а воздух был легкий и плотный и прекрасно держал тело. Мальчик поднялся высоко и увидел весь их пригород, огоньки в домах, черные кусты и деревья садов, заборы…

Люди сидели в своих домах, и никто не знал, что он вот так летит!

«Может, — подумал Мальчик, — залететь к папиному племяннику Свету — он ведь живет не так далеко, ближе к центру города. Залететь и стукнуть в окно их третьего этажа: „Давай назад зайчонка!“»

А потом подумал: они уже, наверное, привыкли друг к другу.

И повернул назад, вылетел за город, в поле. Оно было черным и шло вниз к реке. Домов там не было, и все кругом было черно. Мальчик снизился немного и услышал, как пахнут ночные картофельные гряды, и даже разглядел во тьме редкие теперь, осенью, маленькие бледно-фиолетовые цветы картофеля, похожие на фонарики с желтой лампочкой посередке.

А дальше — Мальчик это знал, как знали все мальчики и девочки пригорода, — начинался фруктовый сад. Там были и яблоки, и сливы, и груши. Там было полно крыжовника и красной смородины. Но никто никогда не бывал в этом саду, потому что он был обнесен забором, а за забором был еще сторож с ружьем.

Мальчик сам не заметил, как пролетел над забором, и вот ноги его коснулись шероховатых яблоневых листов. Он сорвал яблоко и хотел съесть его, но, когда поднес руку ко рту и перестал махать ею, сразу начал падать.

— А-а-ай! — шепотом закричал Мальчик и плюхнулся на землю. Но он почти не ушибся, потому что там, внизу, были, оказывается, клубничные гряды. Теперь вся клубника была обобрана, и стояли одни жесткие листья. Мальчик уселся на грядку и откусил яблоко. Оно сладко хрустнуло на зубах и рассыпалось во рту чуть вяжущей прохладой. Яблоко хрупало. Оно брызгало соком. Мальчик впивался в его душистую мякоть, захлебывался ею. Никогда, никогда не ел он таких удивительных яблок!

Вдруг широкие крылья прошелестели над ним. Мальчик испугался, пригнул голову. Но это была Птица.

— Пайпуша! — сказала Птица. — Поспешим отсюда!

— А что?

— Мне показалось, что где-то близко, совсем близко — сторож.

— Я только сорву еще одно яблоко, ладно?

— Оно помешает тебе лететь, дорогой мой.

Но Мальчик, встав с грядки, потянул к себе ветку яблони.

— Стой! Кто здесь? — услышал он.

Грубый голос был близко. Мальчик побежал. Он от страха совсем забыл, что умеет летать.

— Стой! — летело ему вслед. — Стой! Стой!

— Взмахни руками! — услышал Мальчик слова Птицы. Она летела рядом, не поднимаясь над деревьями.

Мальчик раскинул руки, быстро замахал ими и… и только чуть приподнялся над землей. А за спиной, совсем близко, топал и проламывался сквозь кусты сторож.

— Не спеши! — крикнула Птица и снизилась почти до земли. — Не спеши, Пайпуша. Ты же хорошо умеешь летать!

Мальчик снова взмахнул руками, и еще, и еще раз. И вот ноги его, оттолкнувшись от земли, почувствовали знакомую густоту воздуха, и Мальчик увидел, как остаются внизу кусты, верхушки яблонь, а потом и весь сад с его забором и сторожем.

Они летели рядом — Мальчик и Птица, и теплый воздух от остывающих камней города плыл им навстречу.

Мальчик и не заметил, как долетел до своего дома. Свет на террасе не горел. В доме все спали. Птица полетела к ТОЙ сосне. Мальчик — за ней. Он распластался по воздуху, чуть шевелил ногами: вверх — вниз, вверх — вниз, и отводил воздух то правой, то левой рукой — так он рулил при полете.

У сосны, наверху, были толстые, пахнущие смолой ветки. На одной из них, прижавшись спиной к стволу, сидел Старый Белк. Мальчик так и знал, что там кто-нибудь бывает — не зря же эти ходы и выходы в ветках, среди хвои!

Мальчик ступил на толстый сук, перестал махать руками и пошатнулся. Нога в сандалике скользнула по стволу. Но он сразу ухватился за верхнюю ветку. Ему стало жарко.

— Добрый вечер, мой дорогой! — сказал Старый Белк. — Входи в мой дом.

Дом Старого Белка был точно такой, как у зайцев. Такой, какой Мальчик мог бы нарисовать сам: черточка сверху вниз и слева направо, и потом снизу вверх, и справа налево…

Сквозь него просвечивали сосновые иглы и высота. Мальчик вошел в дом. Теперь он уже не боялся упасть.

— Я летал, — сказал Мальчик Старому Белку.

— Я видел, — ответил тот. — Садись.

Они сели на сук, проходивший сквозь стену дома.

— Я рад, что ты пришел ко мне в гости. — Он глядел знакомо, и даже лапы у него были знакомые, до каждой шерстиночки, до каждого цепкого коготка. Ну, будто это были его, Мальчика, лапы.

Мальчик оглянулся, ища Птицу. Она сидела на тонком конце ветки и запрокинула голову, будто хотела прополоскать горло той светлой ручьевой водой. Мальчик передвинулся поближе к Старому Белку, зашептал:

— Скажите мне, а у Птицы есть свой дом?

— Конечно, — ответил Старый Белк.

— И там у нее снесены яйца?

— Сейчас уже яиц нет. Из них давно вылупились птенцы.

— Но были яйца?

— Да.

— Значит, она несушка?

— Что, мой дорогой? Я не совсем понял, — склонил голову Старый Белк.

— Птица несет яйца. Она, значит, несушка?

— А, вот ты о чем. Не обижай, Пайпуша, нашу прекрасную Птицу. Птица и эти бедные куры — они не схожи ни в чем.

— А почему? — спросил Мальчик. — Разве нельзя приручить Птицу.

— Нет, нельзя.

— Почему? — снова спросил Мальчик.

— Это тайна, — ответил Старый Белк. — Это тайна, которую не разгадал еще никто. — И вдруг спросил сам: — Вот почему ты — Пайпуша?

— Потому что я младший в семье, — сразу же вспомнил Мальчик слова Заи.

— Не только, — задумчиво покачал головой Старый Белк. — Думаю, что когда вырастешь, тоже останешься Пайпушей. Уж такой ты…

Старый Белк положил свою твердую холодную лапу на руку Мальчика.

— Мой дорогой, тебе не хочется проведать Заю и малышей?

— Очень хочется! — ответил Мальчик. — Я вообще волнуюсь.

— О чем же?

— Ведь зайцев тоже нельзя приручить, правда?

— Конечно.

— Почему же тогда мама говорит, что они несушки?

— Ты чего-то не понял, — ласково сказал Старый Белк.

В это время Птица завозилась среди хвои и вспорхнула, устремляясь вниз.

Тогда и Мальчик взмахнул руками и легко слетел с сосны. Его сначала занесло к террасе, но он стал рулить, рулить руками и ногами, и вот его тело послушно повернуло, поплыло…

Когда Мальчик ступил на землю, левую ногу обожгло холодной росой. Он и не заметил, как во время полета потерял сандалик.

Глава 7

— Почему ты пришел пить чай босиком? — Это первое, что сказала мама, увидев утром Мальчика.