Первые испытания - Хантер Эрин. Страница 4

— Так почему мы не идем туда? — удивился Таккик. — Если там так замечательно, то что мы делаем здесь?

Каллик кивнула. У нее загудели лапы от желания немедленно вскочить и без устали мчаться в это сказочное место, где они всегда будут жить в сытости и безопасности.

— Это слишком далеко, — зевнула Ниса. — Нам туда не дойти. — Ее черные блестящие глаза были устремлены куда-то вдаль, и маленькие серебряные луны плыли в их таинственной глубине. — Но может быть, когда-нибудь нам придется отправиться туда…

— Правда? Когда? — встрепенулась Каллик, но мать положила голову на лапы и ничего не ответила. Каллик сразу поняла, что Ниса не хочет больше разговаривать.

Свернувшись в пушистый комок возле материнского бока, она стала смотреть на сверкающий под луной лед, и не заметила, как уснула. Этой ночью Каллик приснились души медведей. Они вылетели из-подо льда и закружились в прекрасном танце. Лапы у них были легче шерсти на медвежьей шкуре, они кувыркались, скользили и носились над заснеженным льдом.

На следующее утро Каллик проснулась от громкого скрипа. Сначала ей показалось, будто совсем рядом зевает огромный медведь или свирепый ветер завывает надо льдом, но воздух был тих, а странный звук доносился не с неба, а откуда-то из-подо льда. Мать уже проснулась и, задрав нос, кружила вокруг.

Каллик встала и отряхнулась. Шерсть ее отяжелела от влаги, а воздух как-то странно переменился. Ночью, когда она засыпала, он был холодными чистым, а теперь стал сырым и теплым… Каллик повернулась к безмятежно сопевшему брату и пихнула его носом.

— Моржи! Моржи нападают! — взвыл Таккик, резко вскакивая на лапы и бросаясь на сестру. Ниса с рычанием повернулась к медвежатам, но тут же успокоилась, увидев, что они просто играют.

— Тише, — проворчала она. — Таккик, ты ведешь себя, как глупый дикий гусь. Сейчас не время для игр. Нужно торопиться.

С этими словами она, не оглядываясь, зашагала вперед, и медвежата послушно заковыляли за ней. Мать явно была не в духе, и Каллик не на шутку встревожилась. Почему Ниса сказала, что сейчас не время играть? До сих пор она только радовалась, когда они с Таккиком возились в снегу!

Вскоре странный скрип раздался вновь. Ниса остановилась и повертела головой, ища источник звука. Каллик показалось, будто кто-то громко стонет или зевает прямо у них под лапами. Судя по всему, мама знала, что происходит, и ей это очень не нравилось.

Внезапно раздался громкий треск, сопровождаемый жутким свистом, и лед под лапами Каллик угрожающе накренился. От неожиданности она упала и покатилась по льду, который почему-то перестал быть ровным, а превратился в отвесный склон, круто сбегающий прямо в черную воду. Каллик испуганно завизжала и замахала лапами, когти ее беспомощно скользили по гладкой поверхности льда.

Но тут огромная лапа сгребла ее за шиворот и снова поставила на ровный лед. Каллик снова шлепнулась на брюхо, а мать оттащила ее от трещины, подальше от черных волн, жадно лижущих края новой полыньи.

— Ух ты! — восторженно завопил Таккик. — Лед раскололся пополам! Я уж испугался, что море сейчас проглотит тебя, и я никогда больше тебя не увижу!

Ниса свирепо зарычала. Каллик покрутила головой и увидела, что лед прямо перед ними раскололся на два огромных куска, которые стремительно удалялись друг от друга.

— Неужели уже началось? — пробормотала Ниса. — Но мы ведь почти не пожили на льду! Как мы сможем выжить на земле, если так мало охотились? — Она понеслась вдоль зубчатого края льда, рыча на волны, плещущие ей на лапы.

— Мама! — тоненько заскулила Каллик. — Что случилось? Настало Знойное Небо?

— Для Знойного Неба еще слишком рано, — ответила Ниса. — Но с каждым годом таянье льда начинается все раньше и раньше. У нас остается все меньше времени на охоту! — пробормотала она и сердито фыркнула. — Так больше продолжаться не может!

— Что же мы будем делать? — спросила Каллик. — Что будет с нами, если лед растает раньше срока?

Ниса только зарычала и ударила лапой по краю льда.

— Надо перебираться на землю? — деловито спросил Таккик. — Кажется, так поступают все медведи, когда лед тает?

— Нет, — вскинула морду Ниса. — Мы должны продолжать охотиться, иначе нам не пережить долгую голодную пору Знойного Неба.

— Но… — начала было Каллик, но вдруг замолчала, глядя на бурлящую воду и сломанный лед. Страшная мысль заставила ее похолодеть. Что если лед растает прежде, чем они успеют перебраться на землю?

— Надо идти, — вздохнула Ниса. — Мы не можем пока уйти на землю, потому что умрем с голоду, если не накопим жира на льду.

Она побрела по белому льду, а Таккик поспешно посеменил за ней следом. Каллик на миг задержалась у края льдины, глядя на черную воду.

Она смотрела на отколовшуюся льдину, которая уплывала все дальше и дальше, и думала. Далеко ли отсюда до земли? Смогут ли они добраться до берега по льду? И что будет с ними… если лед закончится слишком рано?

Глава II

ЛУСА

— А это Луса, наша самая маленькая черная медведица, ей всего пять месяцев. Она родилась здесь, в этом зоопарке. Черные медведи — их еще называют барибалами — отличаются очень красивым, густым и блестящим мехом. Шерсть у таких медведей на самом деле бывает самых разных оттенков, от шоколадного до желтовато-серого, но не зря имя нашей Лусы на языке индейцев чокто означает «черная». Присмотритесь повнимательнее, вы не найдете на ее черной шерстке ни единого пятнышка другого цвета. А это ее мама Аша, и папа Кинг.

К сожалению, все североамериканские медведи страдают от изменений климата. В целом черным медведям повезло больше, чем белым или гризли, но нам все равно нередко приходится спасать их из беды. Кинга, к примеру, мы нашли на краю леса. Он умер бы с голоду, если бы мы не привезли его сюда. А Луса никогда не знала другой жизни, кроме зоопарка, она с детства привыкла к людям и чувствует себя здесь в полной безопасности.

На прутьях решетки и редкой траве вольера лежал снег, но в воздухе еще пахло осенью, и несколько поздних крокусов храбро высовывали лиловые головки из земли.

Луса стояла на задних лапах и, едва заметно шевеля ушами, разглядывала группку плосколицых, стоявших на самом верхнем барьере вольера. Несколько плосколицых детенышей перегнулись через ограждение, показывали на нее пальцами и весело щебетали высокими птичьими голосами. Луса почти ничего не понимала из рассказа гида, но знала, что на языке плосколицых ее зовут Луса. Так называли ее те, кто приносит в вольер еду, а значит, гид рассказывал посетителям именно о ней. Ветерок приносил Лусе странный запах плосколицых: теплый молочный дух, покрытый сверху каким-то резким, почти цветочным ароматом. Высокие голоса плосколицых неприятно резали слух, зато смех у них был очень приятный.

Луса опустилась на все четыре лапы и направилась в ту часть вольера, где росли три высоких дерева и никогда не гниющее бревно. Это место Луса называла Лесом. Здесь она остановилась, снова встала на задние лапы и замахала в воздухе передними, чтобы привлечь внимание плосколицых. Убедившись, что все они повернулись к ней, она вскочила на бревно, пробежала по нему и тяжело шмякнулась на землю с другого конца.

Как она и рассчитывала, плосколицые радостно запыхтели, а гид перегнулся через перила и протянул Лусе грушу. Пришлось снова встать на задние лапы и вытянуться во весь рост, чтобы достать фрукт.

— Как видите, в нашем зоопарке Луса ведет себя точно так же, как ее сородичи в дикой природе. Все медведи встают на задние лапы и вытягиваются, чтобы доставать с дерева фрукты, орехи, ягоды и мед, — стрекотал гид.

Луса взяла грушу в лапы и принялась грызть. Внезапно на плечо ей легла чья-то лапа. Судя по размеру лапы, это не был кто-то из старших, поэтому у Лусы были все шансы отстоять свою добычу. Она коротко рявкнула, накрыла грушу лапой и повернула голову. Перед ней стоял Йог, медвежонок из ее вольера.