Тайна разрушенного замка - Блайтон Энид. Страница 10

Обиженные Джулиан и Дик направились к фургону Баффло. Дверь была закрыта. Мальчики постучали. Появился Баффло, и копна его золотистых волос заблестела в свете лампы.

– Мистер Баффло, – вежливо начал Джулиан, – мистер Альфредо сказал, чтобы мы узнали у вас, где наши фургоны, которые исчезли и…

– Спросите у Резины, – рявкнул Баффло и изо всей силы захлопнул за собой дверь.

Джулиан рассердился и постучал опять. Открылось окошко, и выглянула жена Баффло, Скиппи.

– Идите и спросите у мистера Резинового Индуса, – крикнула она и закрыла окошко. А ребятам послышалось, что при этом она хихикнула.

– Это они нас разыгрывают, да? – спросил Дик.

– Похоже на то, – ответил Джулиан. – Ладно, давай спросим еще у Резинового. Пошли. Но больше спрашивать не будем ни у кого.

Они подошли к фургону, где жил Резиновый, и постучали в дверь.

– Кто там? – спросил Резиновый.

– Выйдите, мы хотим вас кое о чем спросить, – ответил Джулиан.

– Кто там? – опять спросил Резиновый.

– Вы прекрасно знаете, кто это, – сказал Джулиан, повышая голос. – Кто-то украл наши фургоны, и мы хотим знать кто. Если вы нам не скажете, мы позвоним в полицию.

Дверь отворилась, и на пороге показался Резиновый, глядя сверху вниз на Джулиана.

– Их никто не крал, – сказал он. – Абсолютно никто. Пойдите спросите у Змеиного.

– Если вы думаете, что мы будем ходить по кругу и спрашивать у каждого, кто живет в лагере, то вы ошибаетесь, – сердито ответил Джулиан. – Я не хочу обращаться в полицию, мы хотели жить с вами мирно, а не враждовать. Ведь это же просто глупо! Но если фургоны украли, у нас нет другого выхода, как идти в полицию, и я не думаю, что вы снова захотите с ней встретиться. Мы знаем, что несколько недель назад у вас были с ней неприятности.

– Слишком вы много знаете, – ответил Резиновый очень нелюбезно. – Фургоны никто не крал. Идем, я покажу, где они.

Он легко спустился по ступенькам и зашагал впереди мальчиков почти в полной темноте. Он шел прямо к тому травянистому склону, на котором стояли фургоны.

– Куда вы нас ведете? – крикнул Джулиан. – Мы знаем, что там фургонов нет! Пожалуйста, не делайте больше глупостей, уж и так достаточно!

Человек ничего не отвечал и продолжал идти вперед. Мальчикам и Тимми не оставалось ничего другого, как следовать за ним. Тимми это не нравилось, и он все время тихонько ворчал, словно отдаленный гром. Однако Резиновый не обращал на него ни малейшего внимания, и Джулиан невольно полюбопытствовал про себя: может быть, он и собак не боится, потому что кому же захочется кусать резину! Резиновый подвел их к живой изгороди, окаймлявшей луг с одного края, возле которой прежде стояли их фургоны.

Джулиан был уже близок к отчаянию. Он прекрасно знал, что их два фургона отвезли за ворота на дорогу, так почему же этот человек ведет их в обратном направлении?

А тот скользнул через изгородь – и там, прямо за ней, ребята увидели очертания двух больших предметов, темневших в еще не совсем сгустившейся мгле. Это были фургоны.

– Что такое? – воскликнул Джулиан. – Что это за мысль – переставить фургоны на чужой луг?

– Наши люди и ваши люди – чужие, – ответил Резиновый. – И мы не хотим, чтобы рядом были ребята. Три недели назад с нами был еще один птицелов, у него было больше сотни канареек, и он с ними выступал, а какие-то ребята открыли ночью все клетки и выпустили птиц.

– Ой! – сказал Джулиан. – Они ведь погибают, если их выпустить, они же не знают, как добывать себе корм на воле! Это очень скверная проделка. Но мы никогда такого не делаем!

– И мы теперь не пускаем к себе ребят, – сказал Резиновый. – Вот поэтому мы запрягли своих лошадей в ваши фургоны, свезли их вниз, а потом переставили на другой луг. Вот они, здесь и стоят. Мы думали, что вы придете днем и сразу же увидите, где они.

– Оказывается, вы человек разговорчивый, и это приятно – ответил Джулиан. – Не ворчи, Тимми. Все в порядке. Мы нашли наши повозки.

Резиновый исчез, не сказав больше ни слова. Мальчики слышали, как он легко проскользнул сквозь изгородь. Джулиан вынул ключ от своего фургона, поднялся по ступенькам и открыл дверь. Ощупью пробравшись внутрь, он нашарил фонарик, зажег его и посветил вокруг. Все было в порядке.

– Вот так-то, – сказал он. – Это всего-навсего маленькая месть со стороны циркачей. Они наказали нас за то, что натворили с канарейками те мерзкие ребята. Должен сказать, они поступили отвратно, когда открыли клетки, – половина птичек наверняка погибла. Не люблю, когда птиц сажают в клетки, но канарейки не могут жить в нашем климате без присмотра, и жестоко было выпускать их, чтобы они потом умерли с голоду.

– Согласен, – ответил Дик.

Ребята шли вниз, к тому самому месту в изгороди, через которое фургоны опять можно было привезти на прежнюю стоянку. А как обрадуются Джордж и Энн, когда узнают, что фургоны нашлись!

Джулиан свистнул, и Джордж сразу же свистнула в ответ:

– Мы здесь, Джулиан! Как дела?

– Мы нашли фургоны! – весело крикнул Джулиан. – Они на соседнем лугу, за изгородью.

Подошли девочки, очень удивленные этим известием, и Джулиан все объяснил.

– Бродячие артисты действительно ненавидят всех детей, – сказал он, – У них, знаете, был человек с канарейками, который, наверное, представлял, как они умеют петь, и какие-то ребята раз ночью выпустили всех канареек из клеток, и половина погибла. Поэтому теперь циркачи и гонят от себя ребят.

– Наверное, Змеиный боится, что мы освободим из ящика его змей, – хихикнул Дик. – Ну, слава Богу, что мы нашли наши вагончики. А то я уже думал, что нам придется ночевать в стогу сена.

– Ничего бы не имела против, – ответила Джордж. – Люблю, когда пахнет сеном.

– Теперь разожжем костер и что-нибудь приготовим поесть. Я ужасно проголодался от всех этих сложностей, – сказал Джулиан.

– А я нет, – ответила Энн. – Очень неприятно думать, что артисты ни за что с нами не подружатся. Это глупо, и мы ничего не сделали такого, чтобы с нами так обращались.

– Да, но они сами почти как дети, – сказал Джулиан. – Знаете, если детей обидеть, они всегда норовят дать сдачи. А кроме того, на циркачей донесли тогда в полицию, и они, наверное, очень обижаются.

– Да, жаль, конечно, – сказала Джордж, наблюдая за тем, как Дик очень ловко разжигает костер. – А я-то думала, что мы с ними весело проведем время! А как ты полагаешь, здешний фермер не рассердится, что мы теперь стоим на его лугу?

– Ой, я об этом и не подумал, – сказал Джулиан. – Может быть, этот луг не сдается под пикники и стоянки? Надеюсь, нас завтра не разбудит его ругань.

– И теперь нам так далеко ходить за водой, – сказала Энн. – Ручей же на той стороне луга, где мы стояли, без воды нельзя!

– Сегодня придется обойтись без воды, – решительно заявил Дик. – Не хочу, чтобы Баффло меня оскальпировал кнутом, или Веревочный связал мне ноги, или змею на меня выпустили. Бьюсь об заклад, что циркачи сейчас за нами подсматривают, пойдем мы за водой или нет. Да, очень все это глупо.

Ребята поели в довольно мрачном настроении. Дела выглядели очень неприглядно, все осложнилось. Они не могли пойти в полицию, жаловаться насчет такого пустяка, как перемещенные фургоны, – да и не хотели они туда идти. Но что делать, если фермер станет выгонять их со своего луга? Вернуться на прежнее место в лагерь? Никому из них не хотелось жить в таком враждебном окружении.

– Ладно, давайте спать, – сказал, наконец, Джулиан. – И вы, девочки, не беспокойтесь. Какой-нибудь выход найдется все равно. Нам ведь всегда удавалось выпутаться из любой трудности. Никогда не сдаваться! Помните наш девиз.

– Гав, – подал голос Тимми в знак согласия. Джордж погладила его по голове:

– Это и твой девиз, да, Тимми?

– А другой его девиз – «не будите спящую собаку», – сказал, рассмеявшись. Дик. – Он очень не любит, когда ему мешают смотреть сны, потому что ему снится, наверное, целый миллион кроликов.