Алешин год - Третьяков Юрий Федорович. Страница 22

Стали все вместе есть.

Зубастик под стульями сновал и ныл — беспокоился, что никаких ему остатков не останется.

Так разъелись, что чуть и апельсин не съели.

Но Алёнка сказала:

— Сейчас пока нельзя есть!.. После съедим, когда Алёша выздоровеет!

Ушли Василёк с Алёнкой, Алёша вспомнил про микробов, подышал — не слышно их, не пищат. В кого-то другого убежали. Обиделись, что Алёша на них внимания не обращает.

— Бабушка, уже не пищат! — крикнул Алёша.

— Вот хорошо! — обрадовалась бабушка. — Может, ещё чего поешь? Манной каши?

— Давай!

Налила бабушка манной каши в тарелку с зайцем.

Начал Алёша есть, зайца из-под каши освобождать. Сначала его не видно было, потом показался.

— Бабушка! — сообщал Алёша. — Уже уши видно!

— Налегай крепче! — советовала бабушка. — Высвобождай всего!

Приналёг Алёша:

— Бабушка, уже голова!

Скоро и весь заяц вылез. Облизал его Алёша, засверкал он: сам красивый, а мордочка весёлая!

Заяц вылез, и Алёше захотелось из кровати вылезти.

— Бабушка! Хочу по комнате походить! Дай мне валенки!

Подошёл к окну, выглянул, а на улице совсем весна начинается. Скорей надо выздоравливать да выходить!